– Я не верю, что он умер! – Роза опять залилась слезами.
Испугавшись, что так мы никогда не доберемся до сути, я тут же крепко обняла Жемчужную за плечи.
– Кто умер?
– Христо умер! Вы же слышали! В новостях сказали!
– Подожди, так этот танцор… – соображала я. – Как его…
– Хосе Равель, это псевдоним Христо, он взял его после того, как уехал в Испанию, – всхлипнула девушка.
Мне стало стыдно.
– Даже не знаю что сказать… Я сожалею…
Тут и у меня слезы на глаза навернулись. Много-много лет назад я сама пережила нечто подобное. Говорят, что большая любовь приходит в жизни лишь однажды. Когда мне было столько же лет, сколько Розе, я познакомилась с летчиком. Его звали Иван. Мы собирались пожениться. Уже заявление подали. Иван погиб за месяц до нашей свадьбы. Помню, что все, о чем я тогда просила судьбу, – это послать мне несчастный случай.
Не зная, как утешить Розу, я молчала. Любые слова в такой ситуации будут звучать фальшиво. Девушка заговорила первой.
– Мы поженились. Этого никто не знал. Я собиралась сказать отцу, но… случилось это. Хотя уже не важно, пусть меня посадят в тюрьму, пусть убьют – все равно. Не хочу жить.
– Что случилось, Роза?! – я встряхнула несчастную. – Подумай о своих родителях, они не переживут, если ты… если ты откажешься от жизни!
Жемчужная долго смотрела мне в глаза, а потом тихо и четко сказала:
– Я убила свою сестру.
– Что? – мне подумалось, что я ослышалась.
– Это был нечастный случай! Я не хотела!
– Тихо, тихо! – испугавшись, что у Жемчужной начнется истерика, я постаралась ее успокоить. – Все нормально.
Никто никуда не пойдет, никто ничего не узнает. Ты в безопасности. Понятно?
Девушка потихоньку успокоилась и рассказала:
– В августе мы с Зарой – это моя младшая сестра – поехали в Испанию. Отцу сказали, что хотим отдохнуть, посмотреть корриду. В общем, наплели с три короба. На самом деле меня там ждал Христо. Мы провели вместе две недели и… решили пожениться. Сами, втайне от всех. Родители все равно никогда бы не позволили. Я хотела остаться с Христо, но Зара убедила меня в последний раз съездить домой. Зарочка верила, что папу можно будет переубедить. Я поехала, но только потому, что хотела проститься. С отцом, с мамой, с подругами. Когда мы вернулись домой – там была Жанна. У моего отца восемь детей. Старшие братья давным-давно разъехались. Остались только мы, Жанна – старшая, я – средняя и Зарочка – младшая. Вы себе не представляете, как сильно Жанна ненавидит меня и Зару! Она вообще всех ненавидит. В ней нет ни капли жалости, ни капли стыда или совести! Отец надеялся, что Жанна будет петь и танцевать в его театре, как мы все, но ей все это было неинтересно. Хуже всего стало, когда она вышла замуж за Рената Агалаева. Из-за него Жанна оказалась в тюрьме первый раз. Он занимался контрабандой наркотиков, и сестра ему помогала. Отец тогда поседел… – Роза всхлипнула. – Дальше больше. В тюрьме Жанна познакомилась с какой-то женщиной, мошенницей. Освободившись, вместе ввязались в какую-то авантюру. Второй раз мы даже не поехали на суд. Моей сестре дали пять лет. И вот, представляете, когда мы с Зарой приехали из Испании, Жанна оказалась дома. Я подумала, что ее выпустили, но отец сказал, что сестра попросту сбежала.
– Ничего себе, – пробормотала я под нос.
Непростая, оказывается, жизнь у кумира пятидесятых. Беру все свои ехидные мысли относительно Ефрема обратно.
– Родители не стали выгонять ее. Решили переправить в табор, к тете Элле. Табор кочует, там Жанну бы не нашли. Я должна была проводить сестру. Отец дал мне деньги, чтобы я передала их на содержание Жанны. В поезде, – Роза болезненно сглотнула, – ночью, когда мы были уже далеко, она сказала, что не поедет со мной. Хотела ехать в Москву, к каким-то друзьям… Я сказала, что позвоню отцу… А она… Она…
Роза задрожала, свернулась в комочек. Из ее сбивчивых, повторяющихся фраз я поняла, что Жанна попыталась отнять у младшей сестры деньги, драгоценности, телефон. Роза бросилась бежать, но Жанна догнала ее в тамбуре и стала душить, силы были не равны. В тот момент, когда Роза уже прощалась с жизнью, поезд дернулся, и Жанна стукнулась головой о металлическую пепельницу. Такие приваривают в тамбурах российских поездов. Удар оказался смертельным. Роза хотела позвать на помощь, но испугалась, что ее обвинят в убийстве, решила исчезнуть. Она старательно затерла следы крови, их было мало, закрыла тело сестры в туалете и, взяв вещи, стала ждать, когда поезд замедлит ход или остановится. Перед этим выпросила у проводника плоскогубцы, сказав, что хочет поправить молнию на сумке. Возле какой-то глухой развилки глубокой ночью, когда все спали, состав встал. Роза при помощи полученного обманом инструмента открыла дверь вагона. Собрав последние силы, вытащила тело Жанны и сама выбралась наружу.
– Вы ведь знаете, что о нас думают люди? – сказала Роза. – Что мы все воры, мошенники, преступники. Вот я и сообразила: когда проводник заметит, что нас нет, он решит, что мы украли что-то или надули кого- то и смылись. Никто не станет объявлять тревогу из-за двух цыганок.
Роза кое-как похоронила сестру в лесной яме, недалеко от станции Кокшайская, тело завалила ветками и палыми листьями. Домой возвращаться побоялась.
– Как бы я сказала отцу и матери, что Жанна мертва? – девушка всхлипнула. – Я хотела руки на себя наложить…
