так тут же должны, обязаны и все остальные качества драматического спектакля «примерить» к нашему «объекту». И «костюм» оказывается в самую пору, в самый раз!
Сюжет и фабула получают законченное развитие в игре, со своей экспозицией, завязкой, кульминацией и развязкой, со сложным переплетением главных и побочных сюжетных линий. Главные и второстепенные действующие лица — все это также находит в игре яркое выражение. А образы героев, характеры, все, что мы называем жизнью человеческого духа, — разве в игре не поражает нас именно это. Недаром в народе издавна говорили: 'В игре да в дороге узнают людей'.
Да, за что ни возьмись, под каким углом ни посмотри на игру — в любом ракурсе она предстает перед нами в виде полноправного драматического спектакля. С одной лишь оговоркой — спектакля документального, ибо вместо профессиональных актеров в игре действуют настоящие, подлинные люди. И чем серьезнее мы начнем относиться к игре как к спектаклю, тем быстрее создадим новые массовые игровые зрелища, тем быстрее мы перейдем от «мероприятий» к искусству.
Ведь существует документальная драматургия. Вспомним хотя бы Михаила Шатрова с его 'опытами документальной драмы'. Документ в этих опытах «работает» не хуже, чем творческое воображение, фантазия художника. И зритель воспринимает его ничуть не менее эмоционально.
Недавно в «Правде» была опубликована статья Евгения Габриловича о современной теледраматургии. В ней автор утверждает, что будущее теледраматургии в 'монтаже подлинных кусков жизни'. Здесь, мол, соединяется все самое ценное, что есть в телевидении — репортаж, подлинное событие в момент его возникновения, — с высшим проявлением художнического таланта — с монтажом. Очевидно, не столько и не только с монтажом кинопленки, сколько с монтажом осмысления, сопоставления явлений и фактов жизни в сознании художника. Итак, с драматургией факта все ясно — после периода «незаконного» существования она, наконец, была признана и заняла свое место в разряде 'высоких искусств'.
Ну, а как быть с документальной режиссурой, с тем же самым документальным спектаклем? Приходится признать, что он для нашей критики, для нашего общественного мнения вроде бы и не существует вовсе. Официально этот документальный спектакль пока еще никем не зарегистрирован. И это несмотря на то, что появился документальный спектакль намного раньше своего «артистического» собрата. Очевидно, еще языческие жрецы пробовали свои силы на поприще документальной режиссуры.
Если внимательно присмотреться, то окажется, что наиболее известные элементы так называемых документальных представлений, ставшие классическими и повторяемые каждый раз в качестве «стихийных», в свое время были придуманы и поставлены высокоодаренными профессиональными режиссерами. В качестве примера вспомним физкультурный парад на Красной площади и его, пожалуй, самую выразительную часть, когда маленькие участники парада бегут с охапками цветов к Мавзолею, — все это впервые придумано театральным режиссером Вс. Мейерхольдом. Как мешает нам любительщина, невежество в подходе к решению этих проблем. Ведь никому, скажем, не придет в голову поручить бухгалтеру провести репетицию с актерами, пусть даже с непрофессиональными. А вот срепетировать выпускной бал в школе или вечер юмора в клубе можно поручить кому угодно. Лишь бы человек был побойчее да голос погромче. Вот и плодятся в бесчисленном количестве мероприятия, как две капли воды похожие друг на друга, а следовательно, давно утратившие и свое эмоциональное воздействие и свои воспитательные, организующие функции.
Но вернемся к игре. У нас с вами 'Клуб знатоков' — клуб людей, находящих пользу и удовольствие от игры в 'Что? Где? Когда?'. И каждая такая встреча в клубе, каждая такая игра, хотим мы этого или нет, является самым настоящим документальным спектаклем. Некоторые ошибочно считают 'Что? Где? Когда?' викториной, видя в этом слове определение жанра.
Слово «викторина» вообще появилось в 20-х годах. Его придумал всем известный советский журналист и писатель Михаил Кольцов. Придумал как название, шапку над газетной подборкой, включающей в себя различные вопросы, шарады, ребусы и т. д. Готовил эту развлекательную полосу некий Виктор, сотрудник газеты. Вот от этого Виктора и произошла «викторина». Впоследствии нашли связь этого слова со словом «победа». Виктор — победитель по-латински. И стали этим словом обозначать все, что имеет вопросы и ответы. К определению коренных жанровых особенностей, конечно, слово «викторина» никакого отношения не имеет.
Жанр предельно ясен — это игра. Если это игра на телевидении — то телевизионная игра.
У «актерского» драматического спектакля есть разновидности — комедия, трагедия, фарс, мелодрама и др. Так и у документального спектакля есть разные формы. Одной из них является игра, игра как особенность конфликта, как основная структурная характеристика данного вида зрелища.
Останавливаться подробно на чисто театральной стороне дела нет смысла — к услугам каждого желающего обширная литература о режиссуре и постановке драматических спектаклей. Мы попробуем затронуть лишь те стороны работы, которые отличают именно этот вид документальной режиссуры.
Вопрос.
На одной из железнодорожных станций нашей страны часы всегда показывают одно и то же время, а именно 6 часов 5 минут. Почему?
Минута обсуждения.
Может быть, на этом полустанке начальник — человек с юмором, и он не хочет, чтобы пассажиры расстраивались из-за опоздания поездов? Вряд ли такой ответ может обеспечить победу в игре 'Что? Где? Когда?'.
Может быть, это уникальные, старинные часы, своеобразный памятник архитектуры? Ответ более или менее изящный, но в достаточной степени не определенный. Подобных «оригинальных» версий может быть великое множество. Вчера, например, здесь была киносъемка, а в сценарии время именно такое. Ведь был же фильм 'В 6 часов вечера после войны'. А может быть, это станция, мимо которой вообще не ходят поезда? Какая-нибудь заброшенная ветка.
Нет, не то. Часы стоят… Они остановились или их остановили? Если сами, то за прошедший срок, конечно, их должны были бы починить или завести! Если их остановили, то кто и зачем? Часы останавливают, когда хотят сохранить в памяти этот час, это мгновение. 'Счастливые часов не наблюдают'. Может быть, несчастные ведут счет времени? Значит, часы показывают время, когда случилось событие, которое должно остаться в памяти, печальной памяти. Может быть, связать это печальное событие с железнодорожной станцией? Железнодорожная катастрофа. Вряд ли стоило бы напоминать о ней отъезжающим пассажирам. Тогда событие, хотя и горестное, но не связанное впрямую с железной дорогой, а, видимо, происшедшее поблизости. Единственное, за что еще можно зацепиться, — это за время, которое указывают стрелки часов…
Ответ на вопрос.
Седьмого ноября 1910 года на малоизвестной станции Астапово в 6 часов 5 минут утра скончался Лев Николаевич Толстой. С тех пор часы на этой станции показывают только это время.
Игра или 'игрушки'
Существует легенда, по которой однажды к великому Микеланджело обратились с вопросом: 'Скажите, как вам удаются такие прекрасные скульптуры? В чем секрет вашего творчества?' И будто бы он ответил: 'Никакого секрета нет. Просто я отсекаю все лишнее'. Не знаю, был ли этот случай на самом деле, но иногда мне кажется, что вполне мог бы быть. Хотя бы потому, что прежде, чем отсечь лишнее, нужно точно его увидеть и суметь отличить это лишнее от самого предмета искусства.
Предмет нашего разговора сегодня — игра. Игра с большой буквы, игра как некий своеобразный феномен, спектакль, некое действие, которое можно организовать на любой площадке: от маленькой комнаты и скамейки в саду до огромных залов, клубов и дворцов культуры. Игра, которой были бы увлечены и ее создатели, и ее участники, и которая доставила бы им не только огромную пользу, но и истинное наслаждение.
Что же такое игра? Стоит только произнести это емкое слово, как тотчас нас буквально захлестнет шквал ассоциаций, образов, видений, как будто бы и не связанных между собой.
