2. Для выполнения этой задачи Ставка Верховного главнокомандования разрешает перебросить в район Мясного Бора 376-ю стр. дивизию из состава 4-й армии.
3. Личное руководство операцией по ликвидации контрнаступления противника со стороны Спасской Полисти и Любцы, Земтица командующему фронтом тов. Мерецкову взять на себя.
4. Немедленно по ликвидации контрнаступления противника предусмотреть силами 52-й армии операцию с задачей до наступления весенней распутицы овладеть Новгородом. Ваши соображения по этой операции представить в Ставку не позднее 20 марта».
Но как и резкий поворот 54-й армии Ленинградского фронта в сторону Любани, совершенно неожиданный для противника и имевший значительный успех, так и организованные действия левофланговых соединений 59 армии совместно с 52-й армией уже не могли значительно изменить критическое положение 2-й ударной.
19 марта немцы перерезали ее коммуникации. Пауль Карелл так написал в своей книге: «Это (просека «Эрика») название до боли знакомо каждому участнику боев под Волховом. Оно означает унылую и упорно обороняемую лесную делянку. У начала бревенчатого настила, которым уложена проезжая дорога, идущая по этой просеке и по которой прежде осуществлялся подвоз, какой-то незадачливый пехотинец укрепил табличку с надписью: «Здесь берет свое начало задница мира»».
И еще: «Одолели. Брешь замкнута. На просеке «Эрика» обменялись рукопожатиями, ознаменовавшими перерезанное войсковое снабжение прорвавшейся советской 2-й ударной армии».
И тем не менее 21 марта генерал-армии Мерецков планировал начать Новгородскую операцию силами 52-й армии, но прежде завершив разгром контрнаступающего противника. Расчет сил и средств, по мнению командующего, мог составить четыре дивизии, три гвардейских мин. полка и один танковый батальон. Однако требовалось пополнить эти стрелковые дивизии на 2, 5 – 3 тыс. человек, так как вместе с тылами в каждой насчитывалось всего до 5 тыс. К 27 – 28 марта 52-я армия была готова принять людей, провести перегруппировку, прокладку колонных путей и накопить материально-технические средства, а 29-го начать операцию. На преодоление 34 километров (до северо-западных подступов к Новгороду) штаб фронта планировал 8 – 9 дней, а 6 – 7 апреля наступление на Новгород.
Для перехвата путей подхода к Новгороду предполагалось провести воздушно-десантную операцию силами авиадесантной бригады. Для успешного проведения операции К.А. Мерецков просил у Ставки: «… 2. До 23.3. подать на ст. Малая Вишера 12 000(чел.) пополнения из числа находящихся в пути.
3. В период с 28.3. по 3.4.1942 подать 10 000(чел.) пополнения для покрытия потерь в ходе операции.
4. Обеспечить транспортной авиацией проведение воздушно-десантной операции, разрешить привлечение для десанта авиадесантную бригаду (хвойная)…»
Но уже 30 марта К.А. Мерецков докладывал, что «Общего наступления на Новгород 52-я армия сейчас проводить не может». Все дело в том, что ликвидация противника, прорвавшегося в стыке 52-й и 59-й армий, хоть и развивалось успешно, но не была закончена.
Поэтому надежда в бодром докладе командующего оставалась под сомнением: «Коммуникации 2-й ударной армии освобождены от противника, и можно ожидать, что в ближайшие два дня будет завершен разгром его группировки, обороняющейся к юго-западу от Спасской Полисти, и восстановлено положение в районе Земтиц на участке 52-й армии». Тем более что: «Наступление 2-й ударной армии на Любань в направлении Красная Горка, Коркино развития не получило. Многодневные наступательные бои в исключительно трудных условиях бездорожной, лесистой местности положительных результатов не принесли. На этом направлении противник успел создать сильную систему опорных пунктов в лесу, и дальнейшие попытки прорвать оборону противника повлекут за собою еще большее истощение войск. Поэтому 2-й ударной армии на любаньском направлении необходимо в кратчайший срок перегруппировать свои силы к правому флангу…»
Там командующий предполагал сосредоточить четыре стрелковые дивизии, две стрелковые и одну танковую бригады, 200 орудий, 250 минометов и 2 тяжелых гвардейских минометных полка, чтобы подавить противника массой минометно-артиллерийского огня и ударом авиации прорвать фронт, развивая наступление на северо-восток. А к Любани подойти с юга.
Наступление на Любань К.А. Мерецков планировал на 2 апреля.
7.
Приезд генерала Власова на Волховский очень интересно отметил в своих дневниках К. Токарев – корреспондент газеты и биограф Андрея Андреевича с согласия северо-западного отделения Воениздата: «Генерал Власов, громадный, похожий на вздыбленного медведя, в окулярах на широком носу, со скуластым лицом «пещерюги» (так прозвали его солисты нашего ансамбля)…»
Было известно, что командующий фронтом К.А. Мерецков на совещании «пожаловался», что он не просил Власова к себе заместителем. Но Ставка настояла, прислав его для «применения опыта подмосковной победы».
И действительно, отношения командующего со своим новым заместителем явно не сложились. Это были совершенно разные фигуры. Вот как вспоминал о Власове К.А. Мерецков:
«На этом же самолете на должность заместителя командующего войсками Волховского фронта прилетел генерал-лейтенант А.А. Власов. Его прислала Ставка… А пока скажу лишь, как он вел себя в течение тех полутора месяцев, когда являлся моим заместителем. По-видимому, Власов знал о своем предстоящем назначении. Этот авантюрист, начисто лишенный совести и чести, и не думал об улучшении дел на фронте. С недоумением наблюдал я за своим заместителем, отмалчивавшимся на совещаниях и не проявлявшим никакой инициативы. Мои распоряжения Власов выполнял очень вяло. Во мне росли раздражение и недовольство. В чем дело, мне тогда было не известно. Но создавалось впечатление, что Власова тяготит должность заместителя командующего фронтом, лишенная ясно очерченного круга обязанностей, что он хочет получить «более осязаемый» пост».
Трудно сказать, знал ли Власов о своем предстоящем назначении, но могу предположить, что должностью заместителя он вполне мог тяготиться. Дело в том, что во все времена, в том числе и сейчас, заместитель командующего округом, например, может запросто согласиться перейти на должность командующего армией. Для штатского человека это выглядит понижением. Но это не совсем так. Ранг и там и тут равнозначный, при том, что командующий армией имеет гораздо больше возможностей и власти, нежели заместитель командующего округом (фронтом)…
А вот какую оценку генералу Мерецкову дал сам Власов на допросах в плену: «Эгоист. Очень нервная, рассеянная личность». Спокойная деловая беседа между командующим фронтом и командующими армиями была почти невозможна.
