Арина посмотрела на стул, но не присела на него.
– Ничего страшного, теперь, я думаю, вы не вы–ставите меня вон?
– Нет, конечно, нет.
– Что же, перейдем к делу, я хочу видеть к вечеру все отчеты за последние три года.
– Что же, это можно, но... – Женщина запнулась.
– Говорите, что – но?
– Просто разрешит ли Эдуард Алексеевич мне это сделать?
– Почему это вас должно волновать, кажется, я дочь человека, который возглавлял фирму более три– дцати лет. А мой муж занимает временно место директора, то есть меня. Он мой заместитель, или вам это неизвестно? – Арина начала раздражаться и ловить себя на мысли, что от ее былой мягкости к людям не осталось и следа.
– Да, конечно. – Женщина выпрямилась перед женой директора.
– Ну вот и хорошо, не забудьте.
Арина вышла от бухгалтеров и направилась в кабинет мужа. Он сидел за компьютером и что-то помечал на полях документов карандашом. Увидев жену, оторвал взгляд от бумаг:
– Привет! Осваиваешься?
– Осваиваюсь. Ты так запугал сотрудников, что они боятся мне показать какие-либо документы и отчеты. Ты что себе позволяешь?! – Она зло сверкнула глазами.
– Арина! Я тебе повторяю, что и повторял в течение всей этой недели: не стоит заниматься тем, что ты совершенно не умеешь. Я думаю, что ты не хочешь развалить дело всей твоей семьи?
– Я не развалю ничего! Я со всем справлюсь, но ты не хочешь помогать мне!
– Не хочу смотреть на то, как ты рушишь мои усилия и усилия своего отца. Ты ничего не понимаешь! Если ты такая умная, то должна окунуться и изучить все самостоятельно. Если ты справишься с этой задачей, то я буду гордиться тобой и помогу в остальном, но не сейчас. Я не вижу в этом смысла.
– Смысла он не видит! – Арина швырнула в мужа томиком кодекса, который лежал на тумбочке около двери.
Эдуард увернулся и посмотрел на жену:
– И ты хочешь руководить компанией, когда не умеешь держать себя в руках?
– Мне кажется, ты забыл, дорогой, но меня признали вменяемой, и ты не заставишь никого думать обратное.
– А я тебе ничего не говорил. Сказал, что ты не держишь себя в руках, любимая. – Эдуард подошел к жене и обнял ее за талию, поднял подбородок и поцеловал в губы. – Сейчас, в гневе, ты очень красивая, никогда не видел, чтобы ты так сердилась. – Он провел рукой по спине жены, и Аринино тело предательски за–дрожало.
Она отодвинулась от мужа, но Эдуард опять притянул ее хрупкое тело к себе.
– Не прыгай от меня, как дикая кошка, ты такая сладкая.
В это время в дверь вошла Вера. Волна ненависти захлестнула ее. Она чуть было не сорвалась и не кинулась на эту женщину с кулаками. Какая идиллия! Муж целует жену. Предатель! Говорил, что не спит с ней.
Эдуард обернулся и отпустил Арину.
– Вера Михайловна, вы не пробовали стучаться, когда входите в кабинет директора?
– Извините, Эдуард Алексеевич, просто секретаря нет в приемной, она занята уборщиками, поэтому я решила, что вы не заняты ВАЖНЫМИ делами. – Слово «важными» девушка выделила нарочито с ударением.
Арина прошла мимо Веры и взглянула на мужа:
– Я смотрю, у тебя принято распускать сотрудников, так что не учи меня ничему, ты, пожалуй, прав. Все сделаю сама и начну прямо с этой минуты.
Она открыла дверь и, хлопнув ею, вышла.
– Вера! Ты в своем уме вообще? – Эдуард мерил комнату огромными шагами. – Ты вынуждаешь меня порвать с тобой вообще какие-либо отношения.
– Конечно, – девушка закурила, – ты с ней не спишь, ты ее не любишь, она тебе нужна ради выгоды! – Вера стала переходить на крик.
– Заткнись! – Эдуард одним прыжком пересек кабинет и отвесил ей звонкую пощечину. – Ты что? Забыла, где ты находишься, дура?!
Вера потерла красную щеку. Точно будет синяк, который не запудрить.
– Я не могу ее видеть рядом с тобой, ты меня вообще не жалеешь, что ли? Когда ты сделаешь выбор между нами, объясни?
– Не пойму, ты хочешь вылететь на улицу?
– Только попробуй, и твоя женушка обо всем узнает, вообще обо всем, кто ты и что ты есть!
Эдуард отвесил еще одну звонкую пощечину.
– За мной утонешь ты! Отправишься вслед за своей подругой!
– Я все расскажу в милиции, я напишу записку, если я погибну – это твоих рук дело!
– Давай! – Эдуард взял себя в руки и рухнул на диван. – Валяй! Значит, на тебе женится кто-нибудь другой. Я не собираюсь связывать жизнь с истеричкой.
Вера прикрыла рот ладошкой:
– Эд! Эд! Скажи то, что ты только что сказал!
– Я на тебе не женюсь, как хотел!
Она села на диван рядом с Эдуардом.
– Эд, прости меня! Я дура, дура! Называй как хочешь, только не бросай меня!
– Ты хотя бы понимаешь, что ты творишь, зачем раньше времени провоцируешь сложную ситуацию? Сейчас и так все хуже некуда. Тебе нужен муж – директор или замдиректора бывшей жены в лучшем случае?
Вера сладко припала к плечу Эдуарда и провела рукой по ремню. Мужчина резко встал. Девушка захлопала длинными ресницами и заплакала.
– Я просто тебя люблю, очень люблю! И ревную ужасно!
– Тебе придется взять себя в руки, иначе Арина тебя просто отсюда вышвырнет. Я слышал, что она вы–звала начальника отдела кадров. Как думаешь, про кого пойдет речь?
– Про меня?
– Ну не про меня же, дорогуша!
– Она не посмеет выгнать меня! Я специалист! Профессионал! А она кто? Она ничего не знает вообще!
– Но только это ее право – нанимать и увольнять! Она уже получила справку о вменяемости на той неделе. Мой план провалился, она начала борьбу со мной! Ты это понимаешь? Вместо того чтобы мне помогать, ты все осложняешь!
– Я помогу, что надо сделать, скажи?
– Молчать, не обострять! Сидеть тише воды, ниже травы! Уясни это!
– Я постараюсь. Не знаю как, но я постараюсь.
– И никаких огрехов в работе, иначе, если она соберется уволить, я не смогу тебя оправдать. Понимаешь?
– Да. – Вера опустила плечи.
– Ну не грусти, – Эдуард обнял девушку, – иди, Вера.
Девушка подошла к двери и обернулась:
– Слушай, Эд, а твоя секретарша не заложит нас?
– Нет. Иди давай.
Вера послушно закрыла за собой дверь. Эдуард потянул за галстук. Как же тяжело! Его загнали в ловушку две женщины. Две красивые женщины. Но в последнее время мужчина начинал все больше и больше тянуться не к своей пылкой любовнице, а к холодной, недоступной Арине. Она его околдовала с тех пор, когда он увидел ее первый раз в больнице. Другая. Совсем другая. Никогда в жизни он не встречал такого типа женщины. Сейчас она была ему ближе, чем когда-либо. Она была просто продолжением его
