зависимости от обстановки. Главнокомандующий кивками головы давал понять, что он вполне удовлетворен ответами и ждет продолжения доклада. Затем Федченко провел группу генералов и офицеров к расчету, который управлял системой в соседнем помещении. Маршал задавал вопросы солдатам, сержантам, офицерам, ему отвечали и, если это требовалось, показывали аппаратуру. Когда осмотр был закончен, главнокомандующий удовлетворенно сказал:
— Я очень доволен тем, что увидел на вашем ракетном комплексе, личный состав знает технику хорошо, спасибо...
— Товарищ Главнокомандующий, сделаем все, чтобы всегда быть в боевой готовности, — ответил полковник.
Подошли легковые машины. Главнокомандующий и сопровождающие его лица сели и направились в гарнизон.
Весь путь от стартовой позиции до военного городка маршал молчал. Временами он опускал боковое стекло, всматривался в быстро мелькавшие высокие деревья, покрытые густой травой поляны. О чем он думал в это время? Скорее всего, об огромной ответственности, возложенной на него, Главнокомандующего Ракетными войсками, которые стоят на страже. Только вчера утром он докладывал министру обороны СССР, который неоднократно повторял о необходимости сделать все зависящее от Военного совета для повышения боевой готовности войск.
Машины миновали ворота воинского гарнизона. Перед ним открылась панорама современного городка.
— Остановите здесь, — тихо сказал водителю главнокомандующий.
— Петр Андреевич, пройдем пешком по городку.
— Я об этом как раз подумал...
Они вышли из машины на широкую асфальтированную дорогу, по бокам которой стояли молодые деревья, аккуратно подстриженные, с побеленными стволами. Вдоль тротуаров трава, красиво вписались газоны с цветами.
Главнокомандующий и член Военного совета с удовольствием рассматривали представший перед ними центральный проспект военного городка.
— По-хозяйски и с большой культурой поставлено дело. И внешний вид зданий, и состояние дорог, и озеленение... все хорошо, — удовлетворенно сказал маршал, обращаясь к члену Военного совета. — Необходимо, Петр Андреевич, повсеместно организовать соревнование за звание городков коммунистического быта.
— Я полагаю, что это будет своевременно, — ответил Горчаков. — Мы попросим командира части рассказать на очередных сборах командиров и политработников войск, как все это создавалось.
Главнокомандующий и член Военного совета неторопливо шли по центральной улице, ко всему присматривались. Маршал, указывая в сторону двухэтажного здания светло-голубого цвета, сказал:
— Детский сад, Петр Андреевич. Зайдем?
— Конечно: самое грозное оружие и рядом — детишки!..
Они вошли во двор, осмотрели площадку для игр.
— Даже действующая карусель! — удивился генерал-полковник Горчаков.
— Инженеры наши своими силами сделали, — объяснил полковник.
Из здания детского сада к ним вышла невысокого роста полнеющая женщина.
— Здравствуйте, товарищи, — мягко сказала она. — Я заведующая детским садом «Солнышко» Гусакова Нина Петровна.
— Здравствуйте, Нина Петровна, — одновременно ответили Главнокомандующий и член Военного совета. — Покажите нам свое беспокойное хозяйство...
— Пожалуйста. Правда, у детей сейчас «тихий час», но мы кое-что покажем. Командование и общественные организации о нас очень заботятся.
Затем они прошли к центру военного городка и остановились возле витрины с надписью «Лучшие люди части».
— Хорошо! — заключил главнокомандующий и вопросительно посмотрел на командира части: дескать все, больше нечего смотреть?
Тот понял молчаливый вопрос, сказал:
— Еще есть время и мы хотели бы показать вам наш музей боевой славы. Он перед вами. Кстати, товарищ маршал, у нас в части находятся ветераны — генерал-полковник Климов и генерал-лейтенант Смирнов. Они вместе со слушателями военной академии здесь, в музее.
Одноэтажное здание удачно вписывалось в строгий ансамбль военного городка. Рядом с массивной дверью на деревянной доске металлическими буквами были набраны слова «Музей боевой славы».
Они вошли в просторный зал, где были расставлены стенды, макеты ракетной техники.
И тут же из группы военных, рассматривавших экспонаты, вышли Климов и Смирнов. Они поздоровались с маршалом.
— Как ваши стажеры? — спросил Толубко.
— Новую технику осваивают успешно, — ответил Климов. — Сейчас мы знакомим их с историей части.
Затем к Главнокомандующему обратился Смирнов:
— Разрешите, товарищ маршал, мне, как бывшему начальнику политотдела, продолжить это знакомство?
— А мы вас с удовольствием послушаем, — подхватил Горчаков.
— Первые старты ракет на полигоне... А это занятия зимой... Посмотрите, пожалуйста, на эту фотографию: наш городок, каким он был раньше — в монастыре ютились... Вот самые первые ракетчики... Портреты и картины, между прочим, написаны бывшим рядовым Зайцевым. Помогала ему художница — дочь Семена Денисовича Караева. Генералом уже был, два года как его нет.
— Почему же «бывшим рядовым»? — помолчав, спросил Главнокомандующий.
— Поженились они и уехали в Ленинград. Жаль, конечно, что не остались, но и держать мы их не могли, решили учиться дальше.
В отдельной комнате на подставках стояли действующие макеты различной ракетной техники. Возле одной из них работали два человека. Увидев вошедших, один из них быстро повернулся и доложил:
— Товарищ главный маршал артиллерии, в музее боевой славы проводится работа по установке нового экспоната. Докладывает прапорщик Низовцев.
— Здравствуйте, товарищ Низовцев, — улыбнулся Главнокомандующий. — Так, так. Говорите, устанавливаете новый экспонат?
— Так точно! — ответил прапорщик и добавил: — Новая ракетная техника в миниатюре, но действующая...
— Давно в Ракетных войсках, товарищ Низовцев? — спросил маршал.
— С самого первого дня формирования нашей части.
— Почему остались на сверхсрочную службу? — продолжал расспрашивать главнокомандующий.
— Есть причина... Друзья у меня здесь... Да и семьей обзавелся.
— Очень хорошо, товарищ Низовцев, что вы остались в Ракетных войсках, — проговорил член Военного совета. — Очень правильно поступили.
Главнокомандующий вышел из музея, все последовали за ним. Когда остановились у машин, Бондарев, несколько смущаясь, спросил:
— Как вы считаете, товарищ Главнокомандующий, если мы в городке, а также на стартовых позициях поставим памятники, мемориальные доски первым ракетчикам, проявившим героизм, мужество, стойкость при овладении техникой и на боевом дежурстве? Имена многих людей надо бы сохранить для будущих поколений.
Лицо главного маршала артиллерии Толубко стало серьезным, а взгляд более острым, сосредоточенным. Первым на слова Бондарева отозвался член Военного совета генерал-полковник Горчаков:
— Видимо, этого делать не следует. Сейчас наша задача реальной грозной неотвратимой мощью оберегать нашу планету от огня новой мировой войны. А памятники... нам их поставит народ, если мы
