Перт на борту судна, курсирующего вдоль побережья. Адам уже учился в университете в Сиднее.
– Может быть, нам лучше остаться, Бет? – спросила Джоанна.
– Нет, мама, тебе обязательно надо ехать. Ты должна найти место, где родилась бабушка.
Всякий раз, когда Джоанну одолевали сомнения по поводу необходимости поездки в Западную Австралию, она напоминала себе, что делает это не только ради себя, но и в равной степени ради Бет. Как она ни старалась помочь Бет преодолеть появившийся у нее страх перед собаками, ее усилия были тщетными, поскольку тот же страх жил и в ней самой. И леди Эмили, также безумно боявшаяся собак, верила, что причина ее страха, а возможно, и средство избавления от него, находится в Карра-Карра. Неужели она наконец приближается к концу путешествия и скоро ей удастся завершить поиски? То, что начиналось как долг перед матерью, стало затем долгом по отношению к себе и теперь оказалось необходимым для Бет. Джоанне пришло в голову сравнение с песенной линией, конечная точка которой находилась где-то в Западной Австралии. Джоанна смотрела на Бет, и ей хотелось сказать: «Я еду туда ради тебя, моя милая, чтобы найти способ остановить отраву, не дать ей погубить тебя». Но слова эти остались в мыслях, а прозвучали совсем другие:
– Я беспокоюсь, что ты будешь скучать, что тебе будет одиноко.
– Все будет хорошо, мама. У меня в школе много друзей, и мне очень нравится учиться.
К Бет постепенно возвращалась уверенность, и она в свою очередь думала, что мальчишки не могут надоедать ей своими выходками вечно. Когда-нибудь они устанут от своих глупых шуток и признают ее. К тому же не все мальчики ее мучили, а только те, которые вертелись вокруг Рандольфа Кэри. Но она решила, что скоро и он убедится в бесполезности своих проделок и отстанет от нее, потому что Бет дала себе слово, что не доставит ему удовольствия увидеть ее сломленной.
Вечером следующего дня экипаж из «Меринды» не появился в положенное время у ворот школы, и в семь часов Бет была у овечьей купальни. Мальчики подошли через несколько минут и принесли с собой узкую доску. Они установили ее поперек купальни – большущего корыта, в котором овец приучали к дезинфицирующим ваннам. В ширину оно было метров шесть с небольшим. Из-за туч выглянула луна и отразилась в заполнявшей купальне грязной воде.
– Ты должна пройти через купальню по доске, и тогда мы будем считать тебя своей, – объявил Рандольф.
Бет задумчиво кусала губу. При свете луны все было видно хорошо, но стоило набежать облакам, и тьма скрывала доску и купальню. К тому же доска была очень узкая, и от поверхности грязной воды ее отделяли считанные сантиметры. Она вдруг засомневалась в разумности своего решения принять вызов Рандольфа. Она обвела взглядом школьный двор. Большинство зданий были темными, дорожки освещали газовые фонари. Из зала доносились голоса учеников, сильно пахло коровами и овцами.
– Ну? – нарушил молчание Рандольф. – Даже попробовать трусишь?
Ей вспомнилась мертвая змея в парте, и она подумала о том, что сделал бы мистер Макгрегор, если бы это увидел. Он казался ей человеком справедливым и был бы на ее стороне.
– Ну? – настойчиво повторил Рандольф, и Бет увидела, что глаза всех устремлены на нее.
– Если я пройду по доске до самого конца, вы примите меня к себе?
– Ясное дело.
Подойдя к концу доски, Бет обнаружила, что она на самом деле еще уже, чем ей казалось, и вдобавок провисала посередине. Было и еще от чего прийти в ужас: юбка закрывала ей ноги, и она не могла видеть, куда ступать.
– Иди, – скомандовал Рандольф.
Она посмотрела на Билла Аддисона, но он стоял потупившись. И Бет пустилась в путь по доске. Окружившие купальню мальчики наблюдали, как Бет нетвердыми, но верными шагами продвигается над водой. Луна показалась и скрылась снова. Из зала послышался взрыв смеха. В хлеву неподалеку тихо замычала корова.
Бет шла, расставив в стороны руки, осторожно переставляя ноги и не сводя глаз с доски и воды, которой почти касался подол юбки. С юга подул холодный ветер, поднимая на воде рябь. Затаив дыхание, Бет продолжала продвигаться вперед.
– У нее получается, – сказал один из мальчиков.
– Заткнись, – оборвал его Рандольф.
Бет чувствовала, как прогибается под ней доска. Во рту у нее пересохло, и ночь, казалось, стала холоднее. Ее начало трясти.
– Ты прошла половину, Бет, – сказал Билли.
Она на мгновение остановилась. Купальня казалась необъятной и глубокой, а вода слишком холодной. Из-за облаков выглянула луна, и стали видны насекомые, плавающие по поверхности воды.
– Иди дальше, у тебя получится, – тихо подбодрил Билли.
Она снова пошла. Ветер крепчал и все сильнее трепал ее юбку. Доска подрагивала под ней.
– Она здорово идет! – сказал Деклан Макклауд.
– Давай, Бет, иди, – сказал другой мальчик. Почувствовав, что цель близка, она подняла голову и увидела дожидающегося ее Рандольфа Кэри. Она улыбнулась.
И в следующий момент замерла на месте. Она увидела рядом с ним собаку, одну из живших при школе пастушьих собак.
– Ну же, Уэстбрук, – сказал Кэри. – Что с тобой? Ты же не боишься старой собаки?
Ее начала бить дрожь, во рту сразу пересохло, неприятное ощущение появилось внутри. Она старалась не смотреть на собаку, не думать о ней. Еще один шаг, потом еще один, а там уже и конец доске.
Но неожиданно взгляды их встретились. Глаза пса золотились в лунном свете. Пес не рычал, никак не
