Она с иронией подняла брови, уверенная, что никак не соответствует подобным эпитетам.
Раф рассмеялся.
— Да, говорят, остроумие — особый дар. Похоже, вы самая одаренная особа, какую я когда-либо встречал. — Он одарил ее одной из своих самых неотразимых улыбок. — Ну же, Кит, пойдемте, заберите свою одежду. Вы можете ею пользоваться. Вам необходим костюм для верховой езды.
— Мне от вас ничего не нужно, — холодно парировала она. — Я прекрасно обойдусь без посторонней помощи.
— Вот то-то и оно, черт побери! Зачем «обходиться», не лучше ли наслаждаться жизнью!
— Если вы думаете, что для этого необходима красивая и дорогая одежда, Раф Морган, тогда… тогда… — Ее глаза озорно сверкнули, а губы растянулись в улыбке, — тогда вы просто несете вздор! — и Кит изо всех сил так толкнула остолбеневшего Рафа веслом, что тот с шумом плюхнулся в воду.
Кит отбросила весло в сторону и принялась хохотать, отталкивая ногой заливающегося лаем, скачущего вокруг нее Ноузи. Но смех ее быстро прервался, поскольку Раф не показывался на поверхности.
Она судорожно сглотнула и встала на колени, вглядываясь в темную воду бассейна.
— Раф? Раф! — Она напряженно пыталась высчитать, как долго он находится под водой. Если он вздумал пошутить, она его просто убьет! А если это не шутка? Если он ударился обо что-нибудь головой? А вдруг он не умеет плавать? Мысли роем проносились у нее в голове.
Нервно закусив губу, она посмотрела на небо, мысленно молясь, чтобы облако, почти совсем закрывшее луну, наконец рассеялось. В панике она не вспомнила, что вокруг бассейна можно было включать искусственное освещение.
— Раф! — взывала она в темноту, низко склонившись над водой.
Две мокрые руки вдруг появились на поверхности и схватили ее за запястья. От неожиданности Кит потеряла равновесие и кувыркнулась вниз. Через мгновение те же руки вытолкнули ее на поверхность. Отплевываясь и жадно хватая ртом воздух, Кит оказалась прижатой к широкой груди Рафа.
Заливистый лай Ноузи, уверенного в том, что они затеяли какую-то новую игру, разносился по округе, он барахтался рядом с ними, обдавая каскадом брызг. Кит отбросила мокрые пряди волос с лица и, переводя взгляд с беснующегося пса на его хозяина, чувствовала, что не может больше сдерживать смех. И она наконец расхохоталась. Напряжение спало, Кит будто ожила, согрелась и приободрилась.
— Вы меня напугали, — укорила она Рафа. — Я думала, вы утонули. — Она шаловливо брызнула в него водой.
— Это пошло вам на пользу, — непринужденно ответил Раф, поддерживая ее за талию. — Вы самая упрямая, неуправляемая, своенравная, твердолобая…
— Но остроумная, — насмешливо перебила она, упираясь руками в его грудь, покрытую влажными жесткими темными волосками.
— Очень остроумная, — пробормотал он хрипло, ямочки на щеках углубились, глаза пытались поймать ее взгляд.
Кит хотела выскользнуть из его объятий и выбраться из бассейна, но волнующая близость его крепкого тела, почти слившегося с ее собственным, ослабляла ее сопротивление. Безотчетно она подалась вперед, ее полные груди мягко прижались к его широкой груди. Голубые глаза были прикованы к карим. Раф склонился к ее лицу и жадно раздвинул полуоткрытые губы Кит своими, пробуя, изучая, наслаждаясь сладкой влажностью ее рта со всепоглощающей страстью.
Намокший халат Кит уже не выполнял свои защитные функции под натиском ласкающих рук Рафа. Он гладил уже обнаженное тело. Она застонала, чувствуя, как твердеет и поднимается ее грудь под умелыми прикосновениями его пальцев. Его нога скользнула между ее бедер, заставив отчетливо понять, что растущее внутри нее томление означает, что она желает его так же, как он ее.
Это было опасное удовольствие. От возбуждающей искусности его прикосновений огонь струился по ее жилам. Впервые в жизни она по-настоящему чувствовала себя женщиной, и женщиной желанной.
Ее тело инстинктивно стремилось навстречу наслаждению.
— Ты мурлыкаешь, как котенок, — прошептал он, щекоча усами ее ухо. Его слова рассеяли магию происходящего. Мускулы Кит напряглись. В голове зазвучал трезвый и ясный голос рассудка: Раф просто использует ее. Новый сексуальный опыт для разнообразия. В конце концов, она просто некий заменитель настоящей любви, что-то вроде запасного варианта.
Смущенная и расстроенная, она высвободилась из его объятий. В три взмаха рук она добралась до края бассейна и выбралась наверх. Раф медленно повернулся в ее сторону, удивленно покачав головой. Он помог продолжающей резвиться в воде собаке доплыть до лесенки и вылезти на поверхность. Затем придвинулся к девушке.
— Кит? — произнес он полувопросительно. Взяв ее за подбородок своими длинными пальцами, он повернул к себе опущенную голову.
— Я просто слишком далеко зашла, играя роль вашей любящей невесты, — ответила она холодно.
Он приподнял бровь, изучая ее бесстрастное лицо, освещенное лунным светом.
— Что ж, это просто прекрасно, — медленно произнес Раф. — Вы знаете такую пословицу: «У ночи тысяча глаз»?
Кит утвердительно кивнула, озадаченно наморщив лоб.
— Я просто хотел, чтобы все, кто наблюдал за нами, убедились, что мы помирились. — И он одарил ее очередной неотразимой улыбкой.
Губы Кит дрогнули в кривой недоверчивой усмешке. Она выжала свои мокрые волосы.
— Что прикажешь делать с твоими новыми нарядами? — спросил Раф, откровенно любуясь четко обрисованными изгибами ее тела, которые подчеркивал мокрый халат.
— Вы действительно хотите это знать? — живо поинтересовалась она. Поймав его взгляд, Кит судорожно вздохнула и переменила позу.
Раф ухмыльнулся, наслаждаясь ее смущением.
— Ты примешь костюм для верховой езды?
Она отрицательно покачала головой.
— Черт побери, Кит, тебе же нужны и сапоги, и шапочка! — взорвался он, не в силах больше сдерживаться. Тяжело дыша, он снял насквозь промокшие ботинки, поставил их на бортик бассейна. — Я могу запретить тебе совершать прогулки верхом, — предупредил он с угрозой. Стянув с себя мокрую рубашку, он отвернулся и швырнул ее на скамейку.
Кит поперхнулась очередной колкостью, которой хотела уязвить его. Ее глаза были прикованы к спине Рафа, покрытой сетью застарелых шрамов.
— Раф? — прошептала она. Машинально она шагнула к нему и легонько прикоснулась пальцами к ужасным следам от ожогов.
— Небольшой прощальный сувенир из Вьетконга, — спокойно ответил он, прекрасно понимая, почему ее лицо так изменилось. — Тебе неприятно?
Кит сглотнула и покачала головой.
— Вам, наверно, было смертельно больно, — выдохнула она, и слезы блеснули в ее глазах.
— Мне говорили, что я орал, как ненормальный, пока был без сознания, — признался он бодро.
Она закрыла глаза и поежилась.
— Простите.
Это единственное, что она могла сказать, но поняла, как неестественно и глупо это прозвучало. Разве можно просить прощения за войну?
Кит открыла глаза, почувствовав на своем лице его ладони.
— Иногда невидимые шрамы болят сильнее.
Его слова удивили девушку. Ей показалось, что он тянется к ней. Выражение его глаз было серьезным и в то же время ласковым и зовущим. Кит почувствовала, как внутренне съеживается и отступает. Позволить себе открыться перед другим человеком так же страшно, как заглянуть в собственную душу. Она отстранилась от него и вскочила на ноги.
— Я куплю шапочку для верховой езды. Оставьте мне счет на письменном столе.
