раз она готова спрятаться от нее в тюрьме. В четыре часа утра Марк-Лэнгтон был настроен особенно миролюбиво. Вопреки здравому смыслу эта девушка нравилась ему. По крайней мере сейчас, когда в участке было так мало людей, а голова немного гудела от бессонной ночи…
– Мать живет вместе с тобой? – спросил Марк.
Девушка кивнула. Похоже, Магдалена собрала под своей крышей всех бедных родственников, подумал Марк. Наверное, несладко ей приходится…
– В доме мисс Мэриголд? – уточнил он.
Джен с недоумением уставилась на него. С минуту они обменивались непонимающими взглядами.
– Эээ… вообще-то… мисс Мэриголд и есть моя мать, – медленно произнесла она.
У Марка словно раскат грома над головой грянул. Воздушная, эфемерная, юная Магдалена – мать Дженнифер? Сколько же ей лет?
– Сколько же ей лет? – машинально повторил он вслух.
– Сорок девять, – ответила Джен. – Она разве ничего тебе не объяснила? А, точно, она же назвала меня родственницей…
Джен замолчала и опустила глаза, не забывая время от времени поглядывать исподтишка на молодого человека. Марк был ошеломлен. Он же видел эту женщину вблизи, ее гладкую кожу без единой морщинки, блестящие глаза, молодой щедрый рот… А ее фигура! Не каждая двадцатилетняя девушка может похвастать такой…
Нет, это невозможно.
– А сколько лет тебе? – пробормотал он, не в силах переварить сообщение Дженнифер.
– Двадцать три, – хихикнула девушка. – С трудом в это верится, правда?
– Но почему она ничего не сказала? – удивленно воскликнул Марк.
– Это проще простого! – Джен состроила презрительную гримасу. – Мэгги не особенно любит афишировать степень нашего родства.
Вернее, всеми силами старается ее скрыть. Особенно от привлекательных молодых людей…
Марк пропустил эту шпильку мимо ушей.
– Но она так молодо выглядит… – пробормотал он.
– Естественно, ведь к ее услугам лучшие пластические хирурги мира, – пожала плечами Дженнифер. – Она вся изрезана вдоль и поперек. Неужели ты думаешь, что хозяйка целой империи красоты позволит себе стареть, словно она – обыкновенная женщина?
Марк был потрясен до глубины души. Он не задумывался о возрасте Магдалены – ее красота и свежесть не допускали даже такой мысли.
Он восхищался ею как прекрасным созданием природы, а она оказалась подделкой…
– Эй, что с тобой? – встревоженно спросила Джен, потому что Марк вдруг побледнел.
– Все в порядке, – выдавил он из себя. – Просто это все так… неожиданно.
– Ты же еще не успел в нее влюбиться? – осведомилась Дженнифер так небрежно, как будто речь шла о прогнозе погоды на завтра.
– А вот это тебя уже не касается!
Марк осознал, что стоит перед Дженнифер и кричит на нее во все горло. Девушка вжалась в спинку стула и смотрела на него испуганными глазами. Ее друзья на другом конце комнаты сразу перестали шуметь. Даже невозмутимый Доркин оторвался от своего рапорта.
– Прости. – Марк в изнеможении плюхнулся обратно на стул. – Я переутомился. У меня был тяжелый день.
– Можешь не извиняться, – с горечью проговорила Дженнифер. – Узнаю почерк Мэгги.
Она уже успела заморочить тебе голову.
– Ничего она мне не морочила, – неестественно возмутился Марк. Сил на притворство у него почти не было, однако он ни за что не хотел признаваться Дженнифер в том, что Магдалена произвела на него впечатление.
– А почему тогда ты так разозлился, узнав о ее возрасте? Какая тебе разница?
Действительно, мысленно успокаивал себя Марк. Не все ли ему равно, сколько лет Магдалене – двадцать пять или сорок девять? Взрослая дочь тоже ничего не меняет. Магдалена в первую очередь прекрасная женщина, а все остальное не имеет значения.
Джен точно читала его мысли.
– В нее многие влюбляются, – поведала она ему, – и делают вид, что им все равно, сколько ей лет.
– Мне на самом деле все равно.
– Нет.
– Да.
– Ты уже влюбился в нее.
– Не правда.
– По уши влюбился, – упорствовала Джен.
– Чушь! – Марк что есть силы рубанул ладонью по столу. – Лучше скажи мне, за что ты так ее не любишь?
Дженнифер закусила губу.
– Я же видел, как ты с ней разговаривала, – продолжал Марк. – Как будто она – твой злейший враг. Тебе не кажется, что ты несправедлива?
– Нет! – выкрикнула девушка и отвернулась.
Несколько минут они молчали, каждый переживал свою обиду в одиночку, злился на другого и самого себя. Зачем они вообще затеяли этот разговор!
– Что ты можешь об этом знать, – наконец еле слышно сказала Джен. – Она все время пытается превратить меня в свою копию. Я для нее символ, наследница великой империи Магдалены Мэриголд. И я должна стать такой же бесчувственной куклой, как она, также одеваться, краситься, ходить, разговаривать…
Джен закрыла лицо руками.
– По-моему, ты преувеличиваешь, – неуверенно пробормотал Марк. На бесчувственную куклу Магдалена совсем не походила.
– Я лучше знаю, – возразила Джен. – Конечно, с тобой она совсем другая…
– В любом случае, что плохого в желании матери, чтобы дочь шла по ее стопам? – поспешно перебил ее Марк, уводя от опасной темы.
– Ты не правильно выбрал профессию. Из тебя вышел бы отличный адвокат, – съязвила Джен. – Но ты коп, поэтому побыстрее отправляй нас с ребятами в камеру и заполняй свои бумажки!
Марк побагровел. Гадкая девчонка! Надо бы как следует проучить ее, чтобы в следующий раз знала, как с кем нужно разговаривать. Богатая мамочка вряд ли сможет ей помочь, если он обвинит Дженнифер в оскорблении полицейского…
– Знаешь что? Забирай-ка своих дружков и катись с ними отсюда, – прошипел он угрожающе. – И чтобы через пять минут духу вашего тут не было. А если вы еще попадетесь, то будь уверена, я все сделаю, чтобы посадить вас надолго!
Дженнифер не нужно было повторять дважды. Она вскочила и бросилась к своим приятелям. Доркин с открытым ртом глядел им вслед.
Марк задумчиво потер переносицу, понимая, что ему нелегко будет объяснить старому патрульному свой поступок. Если честно, он сам не до конца понимал, что заставило его отпустить Дженнифер. Желание избавить Магдалену от лишних неприятностей? Вряд ли, потому что в тот момент Марк совсем не помнил о Магдалене.
Стремление помочь Дженнифер? Какая глупость!
Нахальная девчонка заслуживает самого строгого наказания, а не сочувствия. Пожалуй, ему просто хотелось избавить себя от ее присутствия.
Она испортила его светлую мечту о Магдалене.
Пусть убирается как можно дальше со своими хитрыми глазищами, презрительными гримасами и надутыми губками.
– Понимаете, Доркин, я решил дать им шанс, – меланхолично пояснил Марк. – Но если они попадутся
