надлежащим образом наградили.
– Слушаюсь, хозяин, – поклонился старик и ушел.
Пододвинув к себе какой-то юридический документ, Каленберг принялся изучать его. Несколько минут спустя появился Так. В руках у него был небольшой стеклянный футляр, в котором на бархатной подушечке лежал перстень Борджиа.
– Оставьте его у меня, – произнес Каленберг, не поднимая глаз.
Положив футляр на стол. Так удалился. Дочитав документ, Каленберг взял в руки футляр и, откинувшись на спинку стула, снял его крышку и извлек перстень. Вынул из стола лупу часовщика, вставил в глаз. Несколько секунд изучал перстень, прежде чем обнаружил микроскопических размеров замок, закрытый алмазом, открывавший крохотный резервуар, в который наливался яд.
Участники экспедиции покинули отель «Рэнд интернешнл» утром, в самом начале девятого, и направились к Гаррисмиту по шоссе номер 16.
На всех были рубашки, шорты, гамаши, башмаки на толстой подошве и панамы с полоской шкуры гепарда. Все мужчины уставились на Гею, устроившуюся на переднем сиденье «лендровера». Одежда и оснастка ловко сидели на ней. И снова Феннела кольнуло чувство неутоленного желания.
Кен Джонс сел за руль, а Гарри с Феннелом расположились на заднем сиденье. В машине, до отказа набитой снаряжением, вчетвером было тесновато, тем более что каждый захватил с собой рюкзак с личными вещами. Их сунули на заднее сиденье между двумя пассажирами. Было пасмурно, душно, и, когда выехали из города на широкое шоссе, все облегченно вздохнули.
– Придется поскучать, – заметил Кен. – До Гаррисмита двести километров. Потом мы свернем с главного шоссе в сторону Бергвилля. К ленчу прикатим в Мейнвилль, там прихватим проводника, а потом через джунгли поедем к лагерю. Вот тогда повеселитесь: дичи будет достаточно.
– А кто приглядывает за «птеродактилем»? – спросил Гарри, подавшись вперед. – Не бросил же ты его прямо в джунглях?
– Я нанял четверых банту, чтобы его охраняли, – засмеялся Кен. – Я их знаю. Ребята надежные. Машину доставили только вчера. Беспокоиться нечего.
Гея призналась, что Йоханнесбург не пришелся ей по душе:
– Не понравился мне он.
– А кому он нравится? – возразил Кен. – Кейптаун – другое дело, а уж от Дурбана вы были бы без ума.
Пока спидометр «лендровера» накручивал милю за милей, трое его пассажиров болтали без умолку. Лишь Феннел, как заметил Гарри, угрюмо молчал. Наклонившись вперед (тяжелая сумка с инвентарем медвежатника стояла у него под ногами), он неотрывно смотрел своими свиными глазками на спину Геи и лицо – в те минуты, когда она оборачивалась. Путешественникам то и дело попадались похожие на муравейники хижины туземцев, бесцельно слонявшиеся банту и маленькие ребятишки, которые пасли тощих, унылых коров и стада коз.
Гея засыпала Кена вопросами, на которые тот едва успевал отвечать. Медвежатник на их болтовню не обращал никакого внимания. Единственное, что его заботило, – это как остаться с Геей вдвоем. А уж там-то он ее уломает. До черномазых ему не было никакого дела, так что лучше бы Кен этот заткнулся.
В третьем часу пополудни все четверо оказались в центре Мейнвилля. Неряшливо выглядевшая площадь была окружена роскошными деревьями в цвету. Слева – почта. Рядом с ней лавка, которой владел абориген. Через дорогу магазин, принадлежавший голландцу, который, казалось, торговал всем, чем угодно, начиная от башмаков и кончая микстурой от кашля. Сидевшие под деревьями банту с любопытством разглядывали приехавших. А двое лениво помахали Кену, который поприветствовал их в ответ.
– По-моему, вас тут все знают, – заметила молодая женщина.
– А то как же. Умею находить общий язык. Мне эти парни по душе, и они меня помнят.
Объехав вокруг площади, Кен повернул в сторону большого обшарпанного гаража. Затем въехал в ворота.
Едва он вылез из «лендровера», к водителю подошли два банту и поздоровались с ним за руку. Кен заговорил с ними на африкаанс, и те, сияя улыбками, закивали.
– Ну вот и лады, – заявил он, обращаясь к своим спутникам. – Все свои вещи можете здесь оставить и сходить в отель пообедать. Я так готов съесть хоть быка.
– А черномазые не сопрут что-нибудь? – спросил Феннел.
– Это мои друзья, – внимательно посмотрел на медвежатника Кен, сжав губы. – Так что все будет в целости и сохранности.
– Ну что ж, раз ты так уверен… – отозвался Феннел, вылезая из автомобиля. Остальные трое их спутников уже оказались под ослепительными лучами солнца. После того как экспедиция выехала из Йоханнесбурга, небо очистилось от туч и солнце нещадно палило.
Отель оказался непритязательным, но вполне приличным. Кена тепло приветствовал толстый потный индус, одаривший ослепительной улыбкой и остальных гостей.
– Тембу видел? – спросил Кен у хозяина гостиницы, входя вместе с ним в просторную столовую.
– Да, мистер Джонс. Он где-то неподалеку. Сказал, что через полчаса придет.
Заказав на обед приправленное пряностями куриное жаркое, орошенное пивом, вся компания плотно поела. Из окна был виден гараж, на который озабоченно поглядывал Феннел.
– Ничего они у тебя не украдут! – резким тоном проговорил Кен. Подозрительность медвежатника вывела его из себя. – Ешь свой обед и не порть аппетит.
– За инструмент, который лежит у меня в сумке, – искоса посмотрел на водителя взломщик, – я заплатил большие бабки. И собирал его не один год. А некоторые приспособления смастерил сам. Я вот и смотрю, чтобы никакой стебучий «снежок» не спер их у меня.
Увидев, что Кен покраснел от гнева. Гея принялась расспрашивать его о том, что представляет собой гостиница. Атмосфера несколько разрядилась, и Кен встал из-за стола.
– Я расплачусь по счету, а потом пойду поищу Тембу.
– Это ваш проводник? – поинтересовалась Гея.
– Совершенно верно.
– Еще один черномазый, – презрительно усмехнулся —Феннел.
Кен хотел что-то ответить, но передумал и пошел прочь.
– Почему бы вам не перестать все время дуться? – обратилась к медвежатнику Гея. – А то вы ведете себя, словно вам на одно место соли насыпали.
– Веду себя так, как мне хочется, – сердито посмотрел на молодую женщину Феннел. – И спрашивать, что мне делать, не буду!
– Дуйтесь себе на здоровье, когда работу сделаем, – спокойно отозвалась Гея. – Будьте полюбезней, мистер Феннел.
Злобно взглянув на спутницу, медвежатник поднялся из-за стола и вышел из ресторана. Гея и Гарри задержались, чтобы поблагодарить толстяка-индуса за угощение, а затем следом за Феннелом направились к гаражу.
– Какой милашка, ты не находишь? – негромко проговорила молодая женщина.
– Толстый мерзавец. Если он не оставит свои гнусные разговоры, то может схлопотать по роже!
– Не забудь, что сказал Армо. Он опасен.
– Я тоже не конфета, – криво усмехнулся Гарри. – Меня беспокоит то, что Кену придется с ним ехать.
Однако, увидев рослого, прекрасно сложенного негра в такой же, как у них обоих, одежде и панаме, заломленной набок, как делают австралийцы, успокоился. Тот поздоровался за руку с Кеном.
– Это, должно быть, Темба. Ну, тогда все в порядке. Они с Кеном с этим громилой управятся.
Кен представил проводнику своих друзей. Гарри и Гея пожали ему руку, а Феннел лишь тупо смотрел на рослого банту. Затем пошел к «лендроверу», чтобы убедиться, на месте ли его сумка с инструментами.
– Темба разговаривает только на африкаанс, – объяснил Кен. – Так что для вас обоих он никакого интереса как собеседник не представляет.
– Что за красавец! – восхищенно проговорила Гея.
– Он молодчина. Мы с ним пять лет вместе работали. Лучше его во всем Натале следопыта не
