Чалик раскурил сигару и выпустил дым в сторону. Потом отрицательно покачал головой.
– Мне очень жаль, но я мало что могу сказать о мисс Норман… Практически ничего. Она прослужила три года, и меня всегда удовлетворяла ее работа. – Чалик откинулся на спинку внушительного кресла и посмотрел прямо в глаза Гудиеру. – Я очень занятой человек, сержант, и у меня просто нет времени интересоваться частной жизнью людей, с которыми я работаю.
Гудиер сунул руку в карман и вынул маленький предмет, который аккуратно положил на стол.
– Вам знакома такая штучка, сэр?
Чалик нахмурился, увидев перед собой зажим для бумаг, который обычно используют для скрепления документов на плотной бумаге.
– Судя по всему, это зажим для бумаг, – ответил он сухо. – Меня удивляет ваш вопрос, сержант, но я полагаю, что у вас имеются все основания задать его мне. Если нет, то вы заставляете меня терять драгоценное время, ибо я, повторяю, – человек занятой.
– У меня есть все основания задать вам этот вопрос, – ответил Гудиер, ничуть не смущенный словами Чалика. – И я не ошибусь, сказав, что вы действительно заняты важными делами, которые интересуют ваших конкурентов.
– Вы считаете, что это может и вас как-то касаться?
– Вероятно, нет, сэр. Но только именно этим можно объяснить, как эта штучка оказалась на квартире у мисс Норман.
– Не совсем вас понимаю…
– На самом деле это вовсе не зажим для бумаг, а чрезвычайно чувствительный микрофон, – ответил полицейский. – Такие микрофоны не используются в бытовых целях. Другими словами, сэр, такие штучки используют в случаях, когда человеку хочется услышать то, что ему не полагается слышать. Короче говоря, для шпионажа.
Чалик снова бросил взгляд на зажим для бумаг, и легкий холодок пробежал у него по спине.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он.
– Эта канцелярская штучка была найдена в вещах мисс Норман. К счастью, агент, который проводил обыск, оказался достаточно опытен, чтобы сообразить, что собой представляет этот зажим, и отправил его в отдел государственной безопасности. Потому я сюда и явился, сэр.
– К сожалению, ничем не могу вам помочь, – развел руками Чалик, облизывая пересохшие губы. – Для меня самого это такая неожиданность…
– Вы уже видели хоть однажды подобную вещицу?
– Не думаю… Но я не уверен… – Он нервно показал на кипу документов, раскиданных по столу и скрепленных зажимами. Все они были как две капли воды похожи на тот, что принес сержант, только чуточку поменьше размером.
– Возможно, он и попадался мне на глаза, но разве на такие мелочи обращаешь внимание…
– Однако, микрофона, конечно, маловато, чтобы зафиксировать разговор, – продолжал Гудиер. – Нужен еще и магнитофон, причем специальной конструкции… Вы не разрешите мне осмотреть стол мисс Норман?
– Разумеется, – ответил Чалик, вставая и провожая сержанта в приемную. – Вот ее стол.
Гудиер профессионально осмотрел письменный стол и все остальное, что находилось в комнате.
– Ничего подозрительного, – разочарованно сказал полицейский и повернулся к Чалику. – А у вас были хоть какие-нибудь основания подозревать мисс Натали в промышленном шпионаже?
– Никаких…
– Вы сказали, что вам ничего не известно о ее личной жизни. Мы же выяснили, что у нее какое-то время жил молодой человек. Жильцы встречали его в парадном и на лестнице. Вы случайно не знаете, о ком может идти речь?
Чалик с искренним изумлением посмотрел на полицейского.
– Откровенно говоря, трудно даже поверить, что у нее мог быть молодой человек… Нет, я ничего об этом не знаю. Понятия не имею, кто это мог быть.
– Сейчас ведется расследование по этому делу. Возможно, вы нам еще понадобитесь.
– Вы всегда найдете меня в этом кабинете…
Гудиер направился было к выходу, потом остановился.
– Мне хотелось бы знать, известно ли вам, что ваш служащий Шерборн шесть лет отсидел в тюрьме?
Чалик жестко посмотрел на полицейского.
– Да, сэр, мне известно это. Но Шерборн очень изменился за последнее время, и я им доволен.
Гудиер парировал взгляд Чалика аналогичным взглядом.
– Очень редко бывает, чтобы человек изменился в лучшую сторону, – сказал он с намеком и вышел.
Чалик вернулся в кабинет, сел за стол и вытер потные руки.
«Значит, этот микрофон вполне мог побывать на моем письменном столе… Если так, то эта ведьма с бледным лицом записала все мои разговоры, все мои сделки!»
Он вспомнил противозаконные дела с валютой и целый ряд других щекотливых дел. Чтобы перечислить
