сыпь не оказалась чем-то серьезным. Причин могло быть много — а она не вынесет, если с Люком что-то случится. В нем для нее сейчас вся жизнь.
— Врач будет через несколько минут. Не волнуйтесь, — подбодрил Блейк, когда она подняла на него полные слез глаза. — Все будет хорошо.
Николь взглянула на него с благодарностью.
— Спасибо, — прошептала она. — Я… я могу справиться с чем угодно, но мысль о… о… — Она не могла произнести это. Смерть отца и без того была тяжелым ударом, но то, что ее малыш может… — Извините! — выдавила она, глотая слезы.
Он промокнул ей глаза носовым платком. Его лицо было очень близко и казалось менее сердитым, чем раньше.
— Ничего. Я понимаю ваши тревоги, — мягко проговорил он. — Я чувствовал точь-в-точь такую же беспомощность, когда у Джозефа однажды был гастроэнтерит.
— Я помню, — вклинился Джозеф. — Меня тошнило и рвало. Папа постоянно убирал за мной. Фу!
— Делай свои тосты, Джо, и избавь нас от неприятных подробностей, — сухо перебил его Блейк.
— А Николь с Люком еще будут здесь, когда я вернусь? — спросил Джозеф.
Блейк громко выдохнул.
— Возможно.
— Хорошо. Значит, я покажу им своих жуков.
— Зависит от того, как будет себя чувствовать Люк, — предупредил Блейк. — Вполне возможно, ему будет не до жуков.
Николь была уверена, что Блейк не рад этой вынужденной задержке их отъезда. Вчера вечером он ясно дал понять, какие чувства к ней испытывает. Его сочувствие относится исключительно к ее ребенку, а не к ней, так что ей не следует обольщаться.
— Я очень сожалею по поводу задержки, — неуклюже сказала она. — Я действительно намеревалась уехать.
— Но теперь вы не можете, — отрывисто проговорил он. — Не могу же я выставить вас с больным ребенком, верно?
— Послушайте…
Блейк был смущен и сбит с толку. Казалось таким правильным держать ее за руку, защищать, пытаться успокоить ее тревоги. Он не понимал почему, только все его существо восставало против его же решения удерживать ее подальше от Крэнфорда любой ценой. Что-то говорило ему, что в ней есть качества, которые не могут не вызывать восхищения. Она все время чутка и внимательна по отношению к его Джозефу, и она преданная, любящая мать. Он нахмурился. Только что его мать выразила надежду, что он наконец встретил «славную девушку».
Блейк криво улыбнулся и заверил ее, что ночью отнюдь не предавался страсти, а выслеживал барсука на северном лугу.
— Жаль, — сказала Кей, удивив его. — Будь счастлив, мой дорогой, — посоветовала она. — Слушайся своего сердца и интуиции. Не соверши моей ошибки.
Сдержав язвительную реплику, что именно она научила его подавлять свои чувства, Блейк с печалью в сердце поцеловал мать, пообещав почитать ей перед ланчем.
И вот теперь его сердце и интуиция убеждали его дать Николь шанс. Позволить молодой женщине остаться и посмотреть, можно ли доверить ей Крэнфорд.
— Вы собирались что-то сказать, — пробормотал он.
— Ничего, — сказала она.
— Что-то беспокоит вас. Я вижу это по вашему лицу. — (Николь опустила ресницы и закусила губу.) — Почему бы вам не сказать, что хотели?
Он почувствовал, как она сделала глубокий вдох.
— После визита врача, — сказала она. — Сейчас я плохо соображаю.
— Разумеется.
Рядом послышался какой-то хруст. Блейк поднял глаза и увидел взволнованного Джозефа, жующего полусгоревший кусочек тоста.
— С ним будет все хорошо, да, папа?
Не обращая внимания на сыплющиеся горелые крошки, Блейк притянул сына на колено и обнял его.
— У нас лучший врач в Котсволдсе. Конечно, с ним будет все хорошо. Взял все, что нужно?
— Физкультурную форму, деньги на ланч, носовой платок, веревку, наклейку с Монстерменом, банан, шоколадку, совиные катышки, счастливый камень, пустой спичечный коробок, полоску кожи и сорочиные перья, — торжественно перечислил Джозеф.
Николь вопросительно взглянула на Блейка.
— Не спрашивайте, — пробормотал он и поднялся с дивана вместе с сыном. Ему удалось выпроводить Джозефа за дверь как раз в тот момент, когда вошел Стив.
— Доброе утро, Блейк! Это и есть мой пациент? Блондин, прямо как Беллами, да? Доброе утро, юная леди. Я доктор Стив Маккензи. Давайте я осмотрю этого юного джентльмена, а Блейк тем временем сделает нам чай, идет?
Блейк бросил взгляд на испуганное лицо Николь и в тот момент готов был сделать все, что угодно, лишь бы унять ее тревогу. Она небезразлична ему. Почему, черт побери? Возможно, его способность сострадать куда больше, чем он себе представлял. Возможно, он бы чувствовал то же самое к любой женщине, чей ребенок болен. Он отмахнулся от своих сомнений и сосредоточился на приготовлении чая.
— Что ж, Николь, — наконец-то сказал Стив, и Блейк обнаружил, что подался вперед в ожидании вердикта.
Стив успокаивающе ей улыбнулся, и она слегка расслабилась. В тот момент Блейку хотелось заключить ее в объятия и защитить от всех бед и страданий. Черт. Он сходит с ума.
— Ну что? — потребовал он резче, чем следовало.
Стив удивленно заморгал, затем снова повернулся к Николь.
— Беспокоиться не о чем.
— Ох, слава богу! — хрипло воскликнула она, зарывшись лицом в маленькое тельце Люка.
К горлу Блейка подкатил огромный ком.
— Он вне опасности? — выдавил он, чувствуя на себе взгляд Николь.
— Вы делаете все правильно. Вы кормите грудью, и это исключает многие инфекционные заболевания, потому что защищает Люка от них. Полагаю, это аллергическая реакция, возможно, на краба, которого вы ели вчера вечером, так что на всякий случай больше не употребляйте никаких морепродуктов.
— Так это из-за меня? — воскликнула она в ужасе.
— Не стоит ругать себя, — посоветовал Стив с искренней улыбкой. — Вы подвергли испытанию его иммунную систему и сами пережили небольшое потрясение, ничего больше.
— Вы правы! — пробормотала она. — За долю секунды я умерла сотней смертей.
— Тогда расслабьтесь. Все наладится. Не кутайте его, держите в прохладе. Позже я зайду посмотреть, как он. Позвоните мне, если у него поднимется температура, хотя я не думаю, что до этого дойдет. Никакого аспирина ни ему, ни вам…
Блейк слушал инструкции и чувствовал, как волна облегчения омывает его. Николь пробудет в его доме еще по крайней мере полдня, и его это ужасно радовало.
Стив весело помахал на прощанье, взял с него обещание поиграть в теннис на этой неделе, заговорщически подмигнул, и они вновь остались одни.
Блейк немедленно повернулся к Николь.
— Это хорошая новость.
— Да. — Последовала длинная пауза. Она не поднимала несчастного взгляда от Люка, который, кажется, немного успокоился. — Я могу… я уеду после того, как доктор еще раз осмотрит его днем.
