расслабилась и позволила податливым изгибам своего женского тела слиться с мощным телом Гриффина.
Его гнев испарился, и инстинкты взяли верх. Его губы стали нежными, язык проник в сочную глубину ее рта. Физическое наслаждение, подобное волшебному лекарству, разлилось по всему ее телу. Слегка вскрикнув, она крепко обняла его за талию.
Смех, голоса и музыка разрушили их внезапную близость. Сознание медленно возвращалось к Брэнди. Она наконец освободилась от Гриффина, юркнув в безопасные пределы машины, и захлопнула дверцу.
Дрожащей рукой Брэнди завела машину и переключила передачу. Только через пять минут до нее дошло, что машина несется по улице с выключенными фарами.
3
Сонные пальцы лихорадочно шарили по деревянной поверхности ночного столика, стремясь нащупать беспрерывно звонящий телефон. Открывшийся серо-голубой глаз с тоской нашел его в другом углу спальни.
Бормоча ужасные проклятия, Брэнди высвободилась из теплого кокона своей постели и прошлепала через всю комнату.
— Алло… — ничего не соображая, пробурчала она.
— Не говори мне, что я разбудил тебя.
— Хорошо, не буду… но ты, бессовестный, сделал именно это. — Глаза ее не открывались. — Который сейчас час? — Слова едва можно было разобрать сквозь зевок.
— Шесть.
— Тони, я надеюсь, что ты, так же как и я, отлично чувствуешь себя в шесть часов утра.
— Я… Я извиняюсь… — пробормотал брат. — Я знаю, что тебе удалось поспать только четыре часа, но… — Он остановился и вздохнул. — Слушай, мне нужно еще одно одолжение с твоей стороны.
Брэнди убрала прядь волос с лица и провела языком по губам. Она медленно возвращалась к жизни. Еле заметное волнение в голосе брата насторожило ее.
— Какое одолжение?
— Не можешь ли ты в выходные присмотреть за рестораном? — Тони смущенно засуетился. — Я знаю, что прошу слишком многого… Я знаю, что ты занята, но…
— Но тебе удалось поспать еще меньше, чем мне, — продолжила Брэнди фразу за него, — потому что от тебя ушла твоя жена.
Тони безрадостно рассмеялся.
— Ты очень проницательна. Ты все поняла. — Он помолчал какое-то мгновение. — Я собираюсь в Форт-Майерс. Хочу увидеть Риту. Может, мне удастся восстановить отношения. Я больше не хочу жить в этом аду. — Он поколебался. — Ты поможешь мне?
— Конечно, помогу! — почти зло ответила она. — Я была готова помочь тебе с самого дня моего рождения. Ну скажи, что я упрямая, гордая, закомплексованная…
— Если бы мне нужна была нотация, я бы позвонил нашей матери, — прервал он. — А мне нужна моральная поддержка.
— Тебе нужна
— Майк Харрис позаботится о баре и будет отвозить деньги в банк по вечерам. Рене возьмет на себя кухню, а Мэделайн займется сегодняшним ланчем. Сегодня тебе придется позаботиться об обеде, а завтра — о посетителях с четырех часов до закрытия.
Брэнди кивнула и задумчиво потерла носик.
— Тони, ты не против, если я на эти дни перееду жить в твою квартиру? Так я сэкономлю два часа езды, и у меня будет больше времени, чтобы работать над проектом Клера.
— Черт! — Он грубо выругался, проклиная свою беспечность. — Я совсем забыл об этом! Брэнди, слушай, я могу…
— Угомонись, — сказала она брату равнодушным голосом, стараясь успокоить его. — Напряженные ситуации — это образ моей жизни, я останусь у себя, чтобы быть поближе к библиотеке.
— Ты просто невероятная женщина! — воскликнул Тони. — Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить такую сестру?
— Я оценю твои комплименты по достоинству, — слегка поддразнила его Брэнди, потом в ее голосе зазвучало беспокойство. — У тебя такой усталый голос. Ты же не собираешься отправиться в трехчасовую поездку не выспавшись, правда?
— Я думаю, что доверю вести машину Грэйхаунду, — ровным голосом сказал Тони. — К тому же руль в чужих руках — это гарантия, что я не сбегу обратно по дороге; но Рита может не принять меня.
— Рита тебя не выгонит! — стала уверять она. — Но не исключена возможность, что ты сбежишь сам.
— Я уже кончил бегать, — грустно сказал Тони. — Нам с Ритой необходимо поговорить, вчера ты была права. — Последовала длинная пауза, и когда он продолжил, то говорил только о деле. — Я оставил инструкции для тебя на моем столе. Если что-нибудь случится…
— Майк и я справимся с этим, — быстро опередила его Брэнди. — Думай только об одном деле, Тони, и что бы ты ни решил, я люблю тебя.
— Спасибо, сестричка.
Брэнди долго смотрела на телефон, затем опять зарылась в измятые простыни. Ее голубые глаза уставились в потолок, разглядывая замысловатый рисунок, проступающий в свете раннего утра.
Сложный узор напоминал жизненные перипетии. Перепутанные, сложные и бесконечные формы, которые то уходили в божественную высь, то рушились в бездонную пропасть… На неодушевленном потолке это могло выглядеть и художественно, и привлекательно — для человека же это могло означать рай или ад.
И рай, и ад — прошлой ночью она почувствовала и то и другое. Брэнди перевернулась, подперла подбородок подушкой и прижалась губами к кремовой наволочке. Мягкая ткань нежно ласкала ее кожу. Да, это не жесткая щетина и колючие усы, которые так привлекали и отталкивали ее всего несколько часов назад…
Гриффин — она знала только его имя. Но в отличие от легендарного образа из греческой мифологии, сочетавшего острый ум орла с яростной силой льва[7], этот Гриффин не был настолько уж проницательным наблюдателем, каким считал себя. Он просто создал любимую у мужчин фантазию и представил ее в роли проститутки.
Но, несмотря на его нелестные высказывания и насильный поцелуй, Брэнди обнаружила, что хочет увидеть его снова. Придет ли он в «Приют» сегодня вечером? Она страстно желала выдержать еще одну такую же битву, но очень боялась, что никогда больше его не встретит.
Брэнди закрыла глаза и плотнее прижалась к матрацу. Ее пальцы гладили кремовые простыни, пока мозг вспоминал ощущение от прикосновения его упругих мускулов к тонкому шелку ее платья. Она спрятала лицо в подушку. Ей казалось, что запах стирального порошка заставит забыть преследующий ее аромат одеколона, которым пользовался тот мужчина.
Брэнди не знала,
Она никогда не жила плотскими утехами и очень тщательно выбирала мужчин. Слишком аккуратно, слишком осторожно. Но сейчас она печально поняла, что полностью запуталась в своих ощущениях и полностью поглощена незнакомцем, который так плохо думал о ней, — правда, не без ее помощи.
Вчера ей понравилось играть с опасностью, и Брэнди с радостью подливала масла в огонь, продолжая представлять из себя избалованную сексуальную кошку. Она была вынуждена признать, что эротический спектакль произвел впечатление не только на Гриффина, но и на нее. Возбуждение овладело ею как
