– Мира? – позвал я. – К тебе можно?
Сонный голос недовольно спросил:
– В чем дело?
Я вошел в комнату и включил свет.
Мира села на постели. На ней была яркая пижама. Взгляд крошки выражал явное недовольство.
– Что за бредовая идея, врываться в такой час, – пробурчала она. – Не лучше ли спрятать свою пьяную голову под подушку.
Я смотрел на нее в изумлении.
– Всего лишь пять минут назад мы с вами встретились в вестибюле. Неужели вам оказалось достаточно времени, чтобы раздеться и уснуть?
Мира возмутилась еще больше.
– Ты пьян, как сапожник! – сказала она. – Я сплю уже с одиннадцати часов. Убирайся к черту!
Я не намерен был уходить, не прояснив до конца метаморфозу, происшедшую с Мирой.
– Послушай, моя прелесть. Но ведь кто-то же ведь поднимался по лестнице. Готов поклясться, что это была ты.
– Еще один предлог, чтобы ворваться ко мне в комнату. Убирайся отсюда, пьяница несчастный, а не то я спущу тебя с лестницы.
Эта остроумная идея заставила меня остановиться. Я узнал прежнюю Миру из Мехико. Как это она смогла так измениться за столь короткий срок?
– Минуточку, не так уж я и пьян, – я пощупал оставленную Мирой на стуле одежду. Она была еще теплая. – Ты только что разделась! – воскликнул я, поднимая платье.
– Что такое? Откуда взялась эта одежда? Я все повесила в шкаф перед тем, как лечь спать.
– Неужели? И все же на этом стуле лежит куча вещей. Один из нас, видимо, сошел с ума, но это отнюдь не я, малышка.
Она озадаченно смотрела на одежду.
– Со времени нашего приезда сюда я не вынимала эти вещи из чемодана, – заявила Мира с беспокойством.
– Ладно, закончим на этом. Зачем такая бесстыдная ложь? Я ничуть не любопытен и совсем не желаю знать, где ты провела вечер.
– Но я не лгу. Нечего делать из меня дуру.
– Все это ужасно глупо, – подвел итог я нашей дискуссии. – Пора спать. – Я вышел из спальни Миры.
Должен сказать, что все это сильно обескуражило меня. Воображение мое работало так активно, что я никак не мог уснуть. Я готов был присягнуть, что именно Мира прошмыгнула мимо меня в вестибюле и быстро побежала по лестнице. Но как она исхитрилась лечь и уснуть за такой короткий промежуток времени? Ведь ни к чему же ей было притворяться спящей. Сказала ли она мне всю правду? Все это непрерывно крутилось у меня в голове, и уснул я только к утру.
На следующее утро, едва я поднялся, ко мне зашел Док Анзел.
– Привет, – сказал я, терзая лицо электробритвой. – Вам не кажется, что моя физиономия вырезана из дерева?
– Я много думал о последних известных вам событиях, – вместо приветствия сказал Док, опускаясь на кровать. – Есть вещи, которые меня очень беспокоят.
– Какие, например?
– Девушка на фотографии, – сказал он медленно. – Как вы можете объяснить мне ее сходство с Мирой?
Я выбрал подходящий галстук и подошел к зеркалу.
– Никак не могу.
– То-то и оно. Сестры близнеца у нее не было. И я никак не могу поверить, что кто-то может быть похож на Миру до такой степени.
– И все же это случилось. Существует только одно объяснение: Шамвей мог найти актрису, способную перевоплощаться. Такой тип пойдет на любые уловки ради получения кругленькой суммы.
Анзел покачал головой.
– Не думаю. В вашей догадке есть какой-то резон, но я сильно сомневаюсь, что он соответствует действительности.
– Довольно загадок! – Я схватил его за рукав. – К чему вы клоните?
– Разве вы не заметили, какие перемены произошли с нашей девочкой?
Внезапно я вспомнил события прошлой ночи.
– Были перемены, – сказал я медленно. – Ее характер вновь приобрел те нехорошие качества, которые были у нее в момент нашего знакомства.
Далее я поведал Доку о странности поведения Миры минувшей ночью. Он слушал меня, глядя серьезно и с беспокойством. Когда я закончил, Док хлопнул в ладоши и воскликнул:
– Я прав! Их двое! В игру вступили неизвестные могущественные силы.
– Опять все сначала, – сказал я раздраженно. – И так все достаточно плохо…
– Вы читали книгу «Доктор Джекилл и мистер Хайд»?
– Думаю, что да, но не вижу связи… – я глядел на него с недоумением.
– Еще какая! В том романе идет речь о разделении добрых и дурных наклонностей в одном человеке. Как вы знаете, нагуале наделены подобными возможностями. Я склонен думать, что именно это и случилось с Мирой.
Я не торопясь одернул пиджак и посмотрел в зеркало. Яркий свет солнца не собирался мне льстить. Я был бледен, а под глазами залегли темные круги.
– Если вы не можете говорить о разумных вещах, так лучше помалкивайте.
– Вы настроены так потому, что не хотите мне верить. А незнание порождает страх. Вы уже начинаете бояться.
Я присел на край кровати. Анзел явно не собирался прекратить разговор на волнующую его тему. Я покорно приготовился выслушать Дока до конца.
– Поругайте меня еще немного, – попросил я.
– Как мне кажется, произошло вот что: Квинтл разделил в Мире доброе и злое начало, заключив каждое из них в человеческое тело. Мы имеем дело с двумя девушками, идентичными внешне, одна из которых является носительницей всех положительных качеств ее личности, другая же – всех отрицательных. Теперь вы понимаете?
– Чушь какая-то, – ответил я, чувствуя к выдвинутой гипотезе неодолимое отвращение.
– Если бы, – покачал головой Анзел. – Если бы я рассказал вам о говорящей собаке, вы подняли бы меня на смех, однако имеется неоспоримое доказательство подобного факта. Есть Викси.
– Ну и что? – Я еще раз мысленно возвратился к событиям прошлой ночи. – Вы утверждаете, что Мира может изменяться, приобретая совершенно различные качества характера? И этот процесс она может контролировать?
– Вряд ли. Скорее это происходит безотчетно.
– Это и объясняет мое последнее ночное приключение?
– Именно так.
– Но та, другая Мира, чем она занимается?
– Вот это нам нужно узнать. Здесь кроется опасность для Миры.
– Что в данном случае вы имеете в виду?
– Вернемся немного назад, – сказал Анзел. – У всех есть дурные наклонности, более или менее подавляемые нашим воспитанием, волей, средой, в которой мы живем. Достаточно изолировать зло на каком-то этапе и удерживать его в одной и определенной позиции – и возникнет примитивная и крайне опасная натура. Я не хотел бы, чтобы Мира понесла наказание за преступления, которых не совершала.
– Преступления, которых не совершала? – ошеломленно повторил я.
– Да. Допустим, что другая Мира, Мира с фотографии, забавы ради совершила наказуемое деяние.
