улыбнуться каждому.
– Теперь, прошу вас, пройдемте со мной! – И она вывела их на поле, где ждал самолет.
По спине у Гарри пробежал холодок – он увидел, что четверо полицейских все еще стоят у трапа.
Одна из дам в манто заметила:
– Смотри, Джек, не иначе как в твою честь они выстроили здесь почетный караул!
Краснолицый грузный мужчина с жирной шеей и сигарой в зубах проворчал:
– На борту груз. Думаю, что-то ценное…
– Что может быть ценнее твоей персоны, дорогой! – саркастически заметила дама.
– Заткнись! – рявкнул толстяк, и лицо его еще гуще налилось краской. Он поднялся по трапу самолета вслед за дамой.
Вплотную к трапу стоял один из полицейских. Он внимательно оглядывал каждого из поднимающихся в самолет пассажиров. Особенно пристально рассматривал он Фрэнкса, который ответил ему долгим насмешливым взглядом.
В салоне к нему вновь обратилась Хэтти Коллинз:
– Ваше место вон там, у прохода, в конце левого ряда.
Он кивнул и пошел туда, куда она показала. С местом повезло – оно находилось у самой двери в пилотскую кабину. Кресло у окна занимала высокая тощая дама. Она подняла на Гарри глаза, одним взглядом подметила все – и поношенный плащ, и шрам, и хромоту – и брезгливо подобрала полы манто, с трудом маскируя гримасу отвращения.
Гарри сел рядом, потом повернулся посмотреть, как устроились Фрэнкс и Левин.
Фрэнкс сидел в задней части салона, у двери в кухню. За кухней располагались туалеты и багажный отсек, где, видимо, находились алмазы и охранник. Левин сидел в середине, справа от Гарри. Очень удачное расположение мест. И Левин, и Фрэнкс прекрасно видели его, а значит, увидят и его сигнал, когда придет время.
Хэтти Коллинз шла по проходу, проверяя, правильно ли застегнуты у пассажиров ремни. Соседка Гарри никак не могла справиться со своим.
– Да вы протяните его вот сюда, – сказал Гарри. – Он защелкнется автоматически.
Она взглянула на него, холодно кивнула и застегнула ремень.
– Можете посмотреть вечернюю газету, – процедила она и сунула ему газету с таким видом, будто рада от нее избавиться. Потом отвернулась к окну, отметая все дальнейшие поползновения к контакту.
Гарри положил газету на колени и тоже стал застегивать ремень. Как раз в это время к ним подошла Хэтти Коллинз.
– О-о, я вижу, вы превосходно справились сами! Вам удобно? – спросила она.
Дама в манто проигнорировала вопрос. Гарри ответил, что все чудесно.
Девушка ослепительно улыбнулась, а он поднял голову, давая ей тем самым возможность как можно лучше запомнить его. Она его не узнала, это было видно по выражению ее лица. Развернулась и пошла обратно, обращаясь с тем же вопросом к пассажирам правого ряда.
Гарри взглянул на газету. Мелкие буквы плясали перед глазами, а сердце билось так громко, что он на миг испугался – вдруг соседка услышит.
«Еще минут пятнадцать, – подумал он, – и пора». Обернулся через плечо и встретился взглядом с Левином. «Да он, оказывается, рябой, – отметил про себя Гарри. – Все лицо в оспинах». Левин сидел в кресле сгорбившись, воротник поднят, шляпа глубоко надвинута на лоб, руки в карманах. Затем Гарри перевел взгляд на Фрэнкса. Тот курил.
Гарри достал сигарету, но тут зажглось световое табло: «Не курить». Он опустил глаза на газету, которую до сих пор сжимал в руке. Заголовок на первой странице остановил его внимание. Он начал читать, и в это время моторы самолета взревели.
«ТАКАМОРИ ВЫИГРАЛ БИТВУ ЗА АЛМАЗЫ. Более чем полуторагодовые переговоры Ли Такамори, миллионера и президента Дальневосточной торговой корпорации, с официальными лицами из Консульского отдела США на прошлой неделе завершились наконец успехом. Он получил разрешение закупить и вывезти в Токио из нашей страны промышленные алмазы.
Партия алмазов стоимостью три миллиона долларов отправится сегодня под специальной охраной в Сан-Франциско. Затем кораблем ее переправят в Японию.
В интервью специальному корреспонденту господин Такамори сообщил, что, несмотря на сильное сопротивление со стороны ряда влиятельных лиц, ему удалось все же убедить консульство США в необходимости продажи промышленных алмазов Японии. Этому товару предназначено, по его мнению, сыграть крайне важную роль в экономическом возрождении страны.
Говорят, что господин Такамори лично финансировал сделку, и именно это стало решающим фактором в благополучном завершении столь длительных переговоров.
По слухам, сам господин Такамори в конце месяца отправится в Японию, где его должен принять император и воздать все положенные почести в благодарность за важную услугу, оказанную бизнесменом стране».
Гарри сложил газету и бросил ее под кресло. Он вспомнил предостережение Борга: «Не будет камешков – не будет и денег». «Да, этому господину Такамори придется пережить неприятные минуты. Не будет камешков – не будет и почестей».
Самолет уже двигался. В окне блеснули огоньки стоянки. «Бьюика» не видно. Должно быть, Борг уже жмет сейчас на полной скорости в Скай-Рэнч.
Гарри взглянул на часы. Еще минут десять…
2
Гарри сунул руку во внутренний карман плаща, и пальцы его нащупали прохладную рукоятку «кольта». «Интересно, как поведет себя команда, когда я войду в пилотскую кабину. Там будут: командир корабля, второй пилот, штурман, бортинженер и радист. Все молодые, сильные ребята с превосходной реакцией и крепкими нервами. А вдруг они надумают строить из себя героев?.. Придется дать один предупредительный выстрел. Это приведет их в чувство. С ними я справлюсь, гораздо сложней с охранником… Он ведь профессионал, за то ему деньги платят. И потом: где он – в багажном отсеке или в коридорчике возле кухни? Фрэнксу придется взять его на себя. Левин будет держать под прицелом пассажиров… Если б я знал, что на борту окажется охранник, то обязательно попросил бы у Борга четвертого помощника…»
Внезапно ему пришла в голову мысль немедленно узнать, где находится охранник. Он встал и пошел по проходу.
Он видел, как рука Левина скользнула под пальто, и отрицательно помотал головой. Левин ответил сердитым взглядом и продолжал держать руку под пальто, пока Гарри не проковылял мимо него.
Фрэнкс, всем телом подавшись вперед, тоже не сводил глаз с Гарри. Тот, поравнявшись с ним, снова помотал головой, открыл дверь и оказался в кухне.
Хэтти Коллинз готовила мартини. Она подняла на него глаза и улыбнулась:
– Вторая дверь направо.
Он кивнул, но уже не глядя на нее. Он смотрел в узкий коридорчик, ведущий к багажному отсеку.
Охранник сидел на откидном стульчике у двери в отсек. Увидев Гарри, он повернулся, правая рука легла на спусковой крючок «кольта». Рука была затянута в замшевую перчатку. Эти легкие и быстрые движения и почему-то особенно перчатка напугали Гарри. То были признаки профессионала.
Охранник был молод, примерно в возрасте Гарри. Бледно-голубые глаза, квадратное лицо с тонкими губами – весь в напряжении, весь настороже. «Да, этот парень – крепкий орешек, тренированный, с быстрой реакцией». И сердце у Гарри заныло. Именно такой может очень сильно помешать. Теперь Гарри в этом не сомневался.
Он вошел в туалет и захлопнул за собой дверь. Долго стоял неподвижно, перебирая в уме разные варианты. «Лучше и проще всего – отрезать охранника, перекрыть ему путь, – решил он наконец. – Запереть дверь между салоном и кухней. Тогда охранник не сможет действовать. И брать его надо только тогда, когда удастся посадить самолет. Уж тогда мы втроем как-нибудь да справимся с ним». Потом он вспомнил, что коридорчик там слишком узкий. Нельзя наброситься разом, к нему можно будет подходить только по одному. И если он окажет сопротивление, жертв не избежать.
