извлекли из целлофановой обертки. Большие глаза сияли.
– Рада, что нравлюсь вам. А где же миссис Гриффин?
Гарри распахнул дверцу автомобиля.
– Я могу сесть?
– Разумеется.
Он сел рядом с ней и захлопнул дверцу.
– Так ваша жена не едет?
Гарри повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. Надо прояснить ситуацию. И чем скорее, тем лучше.
– Надеюсь, вас не слишком шокирует эта деталь, – начал он. – Но дело в том, что она никакая мне не жена. И было крайне глупо с ее стороны представляться именно так. Я подцепил ее в Лос-Анджелесе. Она влипла в одну паршивую историю. Была без денег и на грани самоубийства. И я ее пожалел. Какое-то время мы были вместе. Впрочем, недолго. Просто я хотел, чтобы она пришла в себя, обрела уверенность в своих силах. И после этого расстаться.
Джоан посмотрела на него. Ее испытующий взгляд заставил его слегка поежиться.
– Понимаю… – произнесла она.
– Сам я в то время маленько загулял, – торопливо продолжал Гарри. – Хотел немного отдохнуть, поездить по стране. Ну вот и взял ее с собой. Но между нами ничего такого нет, не думайте. Она для меня – ничто.
Джоан слегка приподняла брови. В глазах ее мелькнула насмешка.
– Вы хотите сказать, что были ей как старший брат, защитник и покровитель?
Гарри покраснел.
– Может, в это и трудно поверить, но примерно так…
– Примерно… А мне показалось, что она очень и очень к вам неравнодушна!
Гарри достал пачку сигарет и предложил ей закурить.
– Вы ошибаетесь. Конечно же, она мне благодарна и всякое такое прочее, но не более того.
– Жаль, я не знала этого, когда привезла вас в мотель. Одноместные номера предназначены там только для пар, состоящих в законном браке, – сказала Джоан и рассмеялась.
Гарри нервно усмехнулся.
– Послушайте, давайте оставим эту тему! – взмолился он. – Просто я хотел, чтобы вы знали, что я не женат. А все остальное касается только меня, договорились?
– Конечно. Было очень любезно с вашей стороны проинформировать меня о том, что вы не женаты.
Он сердито взглянул на нее.
– Ну что вам за радость издеваться надо мной?.. Ладно, хотите знать правду, так я скажу. Мы действительно жили какое-то время вместе, но теперь все кончено и мы расстаемся.
– Благодарю, – улыбнулась она. – Я всегда предпочитаю знать правду.
Настала пауза, во время которой Гарри прикурил две сигареты и отдал одну ей. Потом сказал:
– Так мы поедем смотреть ту землю, о которой вы рассказывали? Там, где можно построить аэродром?
– Да. Едем.
Она включила мотор и развернула машину. Они мчались по дороге в ту сторону, откуда она приехала.
– А мне понравилось, как вы управляетесь со штурвалом, – сказала она наконец после долгой паузы. – Вы гораздо профессиональнее моего пилота. Ваша жена… простите, ваша подруга говорила, что когда-то вы работали в «Калифорниэн Эйр Транспорт»?
Гарри чуть не задохнулся от злости. Какого дьявола эта Глория вечно становится ему поперек пути! Он рассчитывал скрыть от Джоан, что работал в компании, а эта дурища, эта кретинка выдала его!
– Да, работал… – нехотя выдавил он, не глядя ей в глаза.
– А мистер Годфри, президент компании, близкий папин друг! Вы с ним, конечно, знакомы?
– Да… Знаком.
Будь Глория в пределах досягаемости, Гарри задушил бы ее собственными руками! Раз Грейнор знаком с Годфри, то наверняка спросит его о Гарри. Нетрудно представить, как охарактеризует его Годфри…
Следующие полмили они проехали в полном молчании. И вдруг Джоан начала хохотать. Ей даже пришлось сбавить скорость, а потом и вовсе остановить машину, но еще с минуту она продолжала хихикать, а Гарри сидел с каменным лицом и смотрел через ветровое стекло на дорогу.
– Извините… – выдавила она наконец, но вид у нее был вовсе не извиняющийся. – Не злитесь. И не бойтесь, я не скажу папе, что вы работали в этой компании.
Гарри оцепенел. Потом повернулся и вопросительно заглянул ей в глаза.
Она похлопала его по руке. От одного этого прикосновения у него дрожь прошла по коже.
– Сегодня утром я звонила мистеру Герберту и говорила с ним о вас.
– Герберту? Управляющему по кадрам?
– Да. Хотела узнать, хороший или дурной у вас характер.
Гарри почувствовал, как громко стучит у него сердце.
– Но зачем?
– А что тут особенного? Когда человек хочет узнать о своем будущем партнере… – улыбнулась она.
«Что ж, возможно, именно с этой целью она и звонила, – подумал Гарри. – Но что он сказал, вот в чем вопрос. Мы с Гербертом были в приятельских отношениях. Вряд ли он станет очернять меня, но, вполне возможно, намекнет, что не такой уж я и ангел».
– Скажите, вчера вечером вы всерьез говорили о том, что моя идея вас интересует? – спросил он, стараясь выговаривать слова как можно спокойнее. – Вы должны понимать, насколько это для меня важно. Здесь нет ничего смешного.
Она тут же раскаялась.
– Простите. С юмором у меня всегда было неважно. Конечно, я говорила серьезно. Я потом об этом всю ночь думала. В течение нескольких месяцев я пыталась найти себе какое-нибудь занятие. Мне до смерти надоело бездельничать. И ваша идея с воздушным такси – это как раз то, чем я хотела бы заниматься.
– Но, может, ваш отец…
– Он тоже хочет, чтобы я занялась чем-нибудь. Он считает, что каждый человек должен трудиться. Я знаю: он меня поддержит.
– А что сказал обо мне Герберт?
Она улыбнулась.
– Именно то, что я и ожидала услышать. Сказал, что вы были лучшим пилотом в компании, что знали свое дело досконально, что обладали организаторским талантом и легко находили с людьми общий язык. И что люди любили вас. Сказал, что вы можете добиться успеха в деле, если только оно всерьез вас заинтересует.
Гарри глубоко и с облегчением вздохнул.
– Что ж, это делает ему честь. Что еще он сказал?
Она рассмеялась.
– Сразу видно – совесть у вас нечиста! Что ж, неудивительно. Он сказал, что зачастую вы бываете слишком легкомысленным, слишком много пьете и проявляете слишком большую слабость к женщинам. И уволили вас за то, что вы в пьяном виде сели за штурвал самолета да еще умудрились приставать во время полета к стюардессе. – Она пыталась подавить смешок, но ей это не удалось. – Интересно узнать, что же вы такое сделали с этой несчастной стюардессой?
– То же, что и с другими, – усмехнулся Гарри. – Не будь на борту Годфри и не застукай он нас, все кончилось бы миром. Чтобы спасти свою шкуру, она стала утверждать, что это я приставал к ней.
Джоан кивнула.
– Примерно то же сказал и Герберт. Вы действительно испытываете особую слабость к женщинам?
– Только к некоторым, – ответил Гарри, со значением глядя ей в глаза. – Юные блондинки с волосами цвета соломы меня особенно впечатляют.
