Доклад Судзиловского длился около сорока минут, когда Николай Дмитриевич, просматривавший по ходу разговора папку с особо важными материалами, вдруг перебил его, постучав пальцем по стопке фотографий, которые он извлек из этой папки:
– Помнишь, Владислав Романыч, я тебе когда-то говорил, что Контора непременно станет копировать наши прежние разработки? Вплоть до того, что они создадут что-то вроде «фонда» или «научно- общественного исследовательского центра», куда со временем передадут все тематические разработки по известному нам направлению.
Он взял верхний фотоснимок, на котором было запечатлено парадное этого недавно отреставрированного трехэтажного здания с бежевым фасадом, с двумя скромными вывесками: «АОЗТ Фирма „Новый Стандарт“» и «Консалтинговый центр „Перспектива-XXI“».
– Наши коллеги тоже обзавелись собственной «частной структурой» со своей СБ и подразделением деловой разведки, – покивал головой Судзиловский. – Но масшатабы, конечно, более скромные, чем у нас.
На следующем фотоснимке, который взял в руки Абросимов, был зафиксирован тот момент, когда из припаркованного у данного особняка «ГАЗ-31» наружу выбрался один из довольно хорошо знакомых Николаю Дмитриевичу людей… Да, это один из заместителей директора ФСБ, начальник Департамента специальных программ Федеральной службы безопасности.
– А это кто еще такая? – заинтересовался он молодой женщиной, которая также попала в объектив (в папке обнаружилось сразу несколько ее снимков). – Что-то мне ее лицо смутно знакомо…
– Не будем пока забегать вперед, – усмехнулся Судзиловский. – Мы подготовили досье на нее, я бы хотел, чтобы вы тоже взглянули… Но раз вы уж затронули данную тему, Николай Дмитрич… У нас, как вы знаете не хуже меня, есть конкуренты. Одни создали спецотдел в недрах МВД, другие, бывшие коллеги, пытаясь копировать нас, открыли свою частную лавочку…
Полковник кивнул в сторону рассыпанных по столу фотоснимков.
– Так вот, Николай Дмитрич… Есть идея столкнуть лбами две эти организации. Тогда они какое-то время будут заниматься разборками… И у них, надеюсь, не останется времени на то, чтобы лезть в наши дела.
Глава 15
ВАРВАРА, НА РАСПРАВУ! (3)
Ночью Анохин, которого вернули в камеру – кому-то другому из зэков, а не ему, выпало первым посетить местную больничку, – так и не сомкнул глаз.
И не мудрено… Сначала белокурый верзила застрелил перед строем одного из зэков. Затем он же сообщил специально отобранному контингенту осужденных убийственную новость: «Вы все больны СПИДом!..»
Это называется: из огня да в полымя.
Чего уж греха таить, поначалу Сергей запаниковал.
Натурально ощутил, как волосы зашевелились на голове (хотя и стрижен наголо)… Раньше казалось, что хуже того, что уже произошло с ним, случиться не может. Оказывается, очень даже может.
Чуть оклемавшись, он подумал, что здесь что-то не так. Возможно, он и поверил бы «блонду», если бы не одно «но». Если бы не то хладнокровное убийство, состоявшееся при свидетелях, в самом факте которого, в том, как все это было обставлено, сквозило что-то запредельное, выходящее даже за рамки тех писаных и неписаных законов, что формируют жестокую действительность российских тюрем и колоний…
Здесь они явно перегнули палку, хотя цель такой акции лежит на поверхности: устрашить, парализовать волю страхом, сделать всех вместе и каждого по отдельности максимально послушными и покладистыми… Пусть даже их, как стадо овечек, погонят гуртом на убой.
«Ничего… еще поборемся! – шептал он, как заклинание, про себя. – Не может быть, чтоб на свете не было справедливости!»
Утром следующего дня, впервые со времени бузы, ему не подали завтрак в камеру, а отвели, как и всех прочих, в столовку. Двое из номерных отсутствовали: не было Крысы и «В1», имени которого либо прозвища Анохин не знал. Остальные зэки сидели как в воду опущенные… Кроме Гамадрила, разве что, чье жадное сопение и чавканье разносилось по всему помещению пищеблока.
Охранники не позволили зэкам встать из-за стола, пока каждый из них не проглотил целиком свою пайку.
Вернувшись в «номер» после утренней прогулки, Анохин продолжил мерить ногами камеру – четыре шага в одну сторону, столько же в обратную…
Как их с Ольгой привезли в близлежащее отделение милиции, Анохину запомнилось смутно. Кажется, ему надели на руки браслеты, а затем еще и натянули на голову непроницаемый полотняный мешок.
Более или менее очнулся он, когда его привязали к стулу, с вывернутыми назад руками и стальными шипастыми браслетами на запястьях. Помещение, в котором он оказался, было не то чтобы просторным… Просто в нем почти не было мебели: стол, пара крепких стульев и еще массивный, в человеческий рост, металлический сейф.
Пришел в себя он, кажется, после того, как ему в лицо плеснули воды.
– Федотов… и ты, сержант! – распорядился коренастый и не такой уж молодой, лет около сорока, мент в чине майора милиции. – Еще кто-нибудь останьтесь с ними! Займитесь пока… этим! Вышибите из него все, что нам нужно… да хоть с мозгами! А я пока с киллершей потолкую…
В помещении остались трое ментов, включая злющего старлея, фамилия которого, следовательно, была Федотов.
И еще привязанный к стулу соотечественник этих троих, оказавшийся вместе с женой в Москве случайно, проездом, и угодивший, неведомо по какой причине, в серьезный переплет.
