принципов. Их деятельность привела к тому, что частный бизнес в сфере развлечений заглох. А чтобы город процветал, деньги, заработанные его населением, должны где-то тратиться. Двадцать лет назад в Кранвиле было четыре игорных дома, ипподром, два ночных бара и даже маленький бордель. Люди развлекались и тратили деньги. Город процветал. Теперь все злачные заведения прикрыты.
Диксон взял карандаш и для наглядности начал рисовать на листке бумаги.
– Мэйси хочет, чтобы Старки стал мэром города, потому что готов снова разрешить подобного рода заведения, а это принесет многим большой доход. Мэйси не очень хороший шеф полиции, зато незаурядный бизнесмен. – Он перестал рисовать квадратики и принялся крутить карандаш в пальцах.
– Итак, если Старки станет мэром города, Кранвиль снова потеряет невинность, – заметил я безмятежным тоном.
– Возможно, мистер Понсер.
– А если выиграет Эслингер?
– Ну, это совсем другое дело. Я думаю, он сможет улучшить ситуацию. Он хороший человек и уверенно себя чувствует в Кранвиле.
– Расскажите немного о нем.
Диксон откинулся на спинку кресла, скрестил ноги и уставился на грязный потолок.
– Дайте подумать… Примерно тридцать лет назад Эслингер обосновался в Кранвиле и поступил работать к Мосли, в похоронное бюро. После смерти Мосли он взял дело в свои руки. Он и сейчас очень много работает и к тому же немало сделал для города. Его любят и ценят. Я думаю, он вам понравится, мистер Понсер. Но едва ли вам понравится его жена. Сильная женщина. – Он бросил взгляд в окно и покачал головой. – Меня всегда удивляло, что такой человек, как Эслингер, мог на ней жениться. – Затем тихо добавил: – Она пьет…
Я неопределенно хмыкнул.
– У них есть сын, отличный парень, – продолжал Диксон. – Хорошо ладит с отцом. Умница. Изучает медицину. Полагаю, его ждет блестящая карьера… – Он снова сунул палец в ухо. – Мать его обожает. Кроме него, у нее ничего нет.
Он внимательно рассмотрел кусочек серы, извлеченный из уха.
– У него есть деньги? – поинтересовался я.
Диксон поморщился:
– У Эслингера? Все зависит от того, что вы называете деньгами. Его дела идут хорошо, спору нет, – люди постоянно умирают. Можно даже сказать, что в Кранвиле с этим обстоит лучше, чем в других местах, хотя это и небольшой город.
Он с иронической улыбкой посмотрел на меня.
Некоторое время мы молчали, потом я вытащил из кармана пачку сигарет и протянул ему.
– Скажите, что, по-вашему, могло случиться с этими девушками? – спросил я, щелкая зажигалкой.
– Мое личное мнение не совпадает с тем, что было напечатано в моей газете, – сказал он осторожно. – Кстати, у меня работает один молодой человек, занимающийся местными новостями. Он умеет преподносить их как сенсацию. Он смог убедить меня, что история с вампиром увеличит тираж газеты. – Диксон ухмыльнулся, показав желтые зубы.
– Но вы сами в это не верите?
– Разумеется, нет. – Он пожал плечами.
– А вы-то что думаете по этому поводу?
– В этом происшествии есть одна закавыка: если девушки убиты, куда девались трупы?
– Я тоже об этом думал. У вас есть на этот счет какая-нибудь версия?
– Никакой, – ответил он быстро. – Это ваша работа, и я думаю, вы с ней справитесь. Мистер Вольф, видимо, неплохо вам заплатил.
– Хорошо, хорошо, – согласился я. – Кажется, Эслингер нанял для проведения следствия женщину?
– Да, довольно обаятельную молодую женщину, – ответил Диксон, бросив на меня быстрый взгляд. – Она, правда, не очень опытна…
– Добилась она каких-нибудь результатов?
Диксон снова пожал плечами и улыбнулся:
– Мне кажется, на это никто и не рассчитывает.
– Вы хотите сказать, что Эслингер тоже не рассчитывает?
Он утвердительно кивнул.
– И тем не менее он ее нанял? – поинтересовался я, чувствуя, что напал на след.
– Именно так.
– Тут что-то не стыкуется…
Диксон снова принялся рисовать квадратики.
– Все, что я могу для вас сделать, – это высказать свои соображения. Не ждите, что я буду за вас работать, мистер Понсер.
Я откинулся в кресле и посмотрел на него:
– Ну так что же девушки?
Поколебавшись, он достал из ящика три фотографии.
– Девушки, как видите, весьма заурядные, – проговорил он, протягивая мне снимки. – Из среднего класса.
Я взглянул на фотографии. Действительно, таких девушек можно встретить в любом городе, на любой улице.
– Есть ли между ними еще что-то общее, кроме того, что все они блондинки?
Он открыл было рот, чтобы ответить, но тут зазвонил телефон.
– Простите, – сказал он, снимая трубку. – Алло?.. Да… Да…
Его собеседником был человек с сильным резким голосом, но разобрать, о чем он говорит, мне не удалось.
Внезапно Диксон заерзал в кресле, видимо, чувствуя себя не совсем уютно.
– Да… да, – бормотал он. – Я понимаю… Да… Разумеется… Конечно, конечно…
Некоторое время он продолжал слушать молча, затем в трубке раздался щелчок. Разговор был окончен.
Диксон медленно положил трубку на рычаг и задумчиво уставился в пространство. На лбу у него заблестели капельки пота.
– Кроме того, что они блондинки, что между ними еще общего? – повторил я свой вопрос.
Он вздрогнул и испуганно посмотрел на меня. Похоже, он совсем забыл о моем присутствии.
– Мне очень жаль, мистер Понсер, но я занят… Боюсь, мы не сможем продолжить нашу беседу, – пробормотал он, не глядя на меня. – Очень рад был с вами познакомиться.
Он поднялся и протянул мне мягкую влажную руку. Лицо его было бледным.
– Я не думаю, что повторный визит сюда имеет хоть какой-то смысл. Ваше время дорого, и я не хотел бы, чтобы вы теряли его впустую.
– Не беспокойтесь о моем времени, – сказал я, доставая бумажник. – Что касается вашего, то я могу его оплатить. Во всяком случае, вы не пожалеете, что потратили его на беседу со мной.
– Это очень любезно с вашей стороны, но…
Я не услышал радости в его голосе.
– К сожалению, мистер Понсер, мне нечего вам предложить.
Я спрятал бумажник и изучающе посмотрел на Диксона:
– Кто вам только что звонил?
– Вы его не знаете. Всего доброго, мистер Понсер. Надеюсь, вы сами найдете обратную дорогу.
Я оперся руками о стол и наклонился к нему.
– Держу пари, что это был Мэйси или Старки, – отчеканил я, глядя ему прямо в глаза. – Готов даже поспорить, что вам велели помалкивать или что-то в этом роде. Так?
Он сжался в своем кресле, закрыл глаза и повторил бесцветным голосом:
– Всего доброго, мистер Понсер.
– Пока, – проговорил я, выходя из кабинета.