пригрозить.
– Но все-таки ей нужно об этом сказать. Если у нас появится другое свидетельство того, что она видела Маурера и не признается в этом, ее молчание будет наказуемым.
– Я знаю, но я еще немного подожду, если вы не возражаете, – сказал Конрад. – Я все еще надеюсь, что смогу убедить ее заговорить. С момента встречи с Головичем она стала более контактной.
– Правда? В чем это выражается?
– Ну, она стала более дружелюбно относиться к нам, утратила свою заносчивость. Я думаю, что она постепенно приходит в себя.
Форест бесцельно передвинул стеклянное пресс-папье. Лицо его было бесстрастно. Унылый вид Конрада начинал его всерьез беспокоить.
– Мы не можем держать ее вечно, – сказал он. – Ты понимаешь это?
– Да. В этом-то и кроется все дело. Единственная возможность для нее быть действительно в безопасности – это и признаться в том, что она видела Маурера. Тогда мы сможем взять его. А пока Маурер на свободе, она будет в безопасности только под нашей защитой.
– А она понимает это?
Конрад пожал плечами.
– Думаю, да. Я ей довольно часто об этом говорил.
Он наклонился вперед и погасил сигарету. Довольно долго он смотрел на ковер. Форест украдкой наблюдал за ним. Наконец Конрад сказал:
– Но есть еще один вопрос, к которому я не знаю, как подступиться. Может быть, вы что-нибудь мне посоветуете?
– Ну, выкладывай, что там еще?
– Мне кажется, эти двое понравились друг другу. Скажу больше, я думаю, что они влюблены.
– Какие двое? – резко спросил Форест.
Конрад беспомощно заерзал, выражение его лица стало еще мрачнее.
– Мисс Колеман и Вайнер.
– Влюблены друг в друга? – повторил пораженный Форест. – Да когда они успели?
Конрад поднял глаза.
– А как люди вообще влюбляются? – спросил он спокойно. – Это одна из вещей, которая не может быть объяснима. Двое встречаются, а потом что-то происходит.
– Ты уверен в этом?
– Почти уверен. Мисс Колеман просила у меня вчера разрешения поговорить с Вайнером. Пока мы не разрешали им встречаться, но мисс Филдинг, которая присматривает за девушкой, сказала, что мисс Колеман всегда наблюдает за Вайнером в окно, когда он делает прогулку во дворике, а от его охраны я слышал, что он тоже с нее глаз не сводит, когда она гуляет.
– Но это совсем не означает, что они влюблены друг в друга, – немного нетерпеливо сказал Форест.
Конрад снова пожал плечами.
– Достаточно услышать, как они говорят друг о друге, чтобы понять, что они чувствуют. – Он вдруг вскочил и заходил по комнате. – Невероятно, как такая хорошенькая девушка могла влюбиться в такого крысенка, как Вайнер. В нем ничего нет, и еще это жуткое родимое пятно… Оно изуродовало всю его жизнь. Я совершенно не понимаю, как она может испытывать какие-то чувства к такому человеку. Невероятно!
Форест поднял брови. «Неужели Конрад влюбился в эту девушку? – спросил он себя. – Он ведет себя так, как будто он отвергнутый любовник. Нет, не может быть». Форест был знаком с Дженни и был поражен ее красотой. Он подумал, что Конраду очень повезло, что он женился на такой веселой и обаятельной девушке.
– Может быть, как раз из-за его прошлого и его родимого пятна, – спокойно сказал он вслух. – Девушки – странные существа.
– Я тоже так подумал.
– Но какая во всем этом проблема, Пол? Какое нам дело до того, влюблены они или нет?
– Да, но позволять им встречаться или нет? Мисс Колеман спросила меня, нельзя ли ей совершить прогулку вместе с Вайнером?
– Я бы не разрешал. А ты как думаешь?
Конрад продолжал мерить комнату шагами.
– Все это не так просто, – сказал он медленно. – Мы не можем терять из виду главную цель. Мы хотим убедить девушку дать показания против Маурера. Если мы позволим ей разговаривать с Вайнером, есть шанс, что она заговорит о себе. Вполне возможно, что он даже может заговорить с ней о Маурере. Она обязательно захочет узнать, почему именно ему поручили убить ее. Чтобы оправдать себя в ее глазах, он может рискнуть доверить ей какой-нибудь секрет организации. А это может привести к неожиданному результату. До сих пор она не верит ни единому моему слову. Она воображает, что я заинтересован лишь в том, чтобы заставить ее дать показания, и что я намеренно расписываю разные ужасы, чтобы повлиять на нее. Если же что-то дойдет до нее от Вайнера, может быть, тогда она поймет, в чем заключается ее дело. Я не знаю. Это весьма спорно, но я склоняюсь к тому, чтобы позволить им встречаться и разговаривать.
– Да, в этом что-то есть. Но предположим, она станет еще упрямее? Он может ее убедить и дальше хранить молчание. Ты подумал об этом?
– Тогда она не выполнит своей задачи. Но, по крайней мере, она услышит от него самого то, что знает. Я ей уже рассказывал, что он согласился выполнить приказ убить ее.
– Ну, хорошо. Нам все равно нужно что-то предпринимать. Мы не можем ее больше задерживать. Позволь им встречаться. Но чтобы они были под постоянным наблюдением. Ни в коем случае нельзя им позволить удаляться вместе. Охрана должна быть на таком расстоянии, которое бы не позволяло слышать, о чем они говорят, но видеть их они должны постоянно.
– Хорошо, – сказал Конрад. – Ну, я думаю, что это все. Я лучше вернусь назад.
– Есть еще один вопрос, который нам следует решить, – сказал Форест. – Почему эта девушка, если она действительно видела Маурера, не признается в этом? Вот это нужно выяснить, Пол.
– Причина очевидна: она боится Маурера.
Форест покачал головой.
– Сомневаюсь. Девушка такого типа может знать о Маурере только то, что прочла в газетах. Конечно, его репутация чертовски плоха, но люди, которые узнают о репутации из газет, обычно не бывают по- настоящему убеждены, что он действительно так опасен, как их пытаются уверить газеты. Есть что-то более важное, чем страх, что заставляет ее молчать. Тебе не приходило в голову, что у нее могли быть собственные грешки и что она боится, как бы адвокаты Маурера не напомнили о них на суде?
– Не слишком ли искусственный аргумент? – резко спросил Конрад.
Форест осторожно стряхнул пепел с сигареты.
– Может быть, и так, но мы ничего не знаем о ней. Что-то должно быть. Может быть, она убежала из дома, или, может быть, у нее есть муж, который ее разыскивает. Если она даст показания против Маурера, ее фотографии появятся на первых страницах всех газет страны. Возможно, она хочет избежать такой рекламы по личным мотивам и только поэтому молчит. Я думаю, что стоит покопаться в ее биографии.
– Да, возможно, это следует сделать, – вяло согласился Конрад.
Форест был теперь почти уверен, что девушка произвела большое впечатление на Конрада, и это открытие сильно удивило его. «Как Конрад мог влюбиться в нее?» – спрашивал он себя.
– Хорошо, значит, копнем немного, – констатировал он. – Займешься этим сам или предпочитаешь оставаться в домике?
Конрад не колебался.
– Останусь в домике. Самое важное – обеспечить ее безопасность. Ответственность лежит на мне, и я должен быть там. Я пошлю Ван Роша. Он сможет сделать это здесь.
Теперь у Фореста уже не осталось никаких сомнений в том, что Конрад влюбился в Фрэнсис Колеман. Он положил руки на стол и строго посмотрел в лицо Конраду.
– Что ты думаешь об этой девушке, Пол? Я имею в виду как мужчина?
