кемпинге постоянно тусуются разные байкеры и рокеры, местные и заезжие экстремальщики. И само это место считается одним из самых проблемных в городе…
Примерно такая же картина и со вторым мотелем, расположенным в районе северного пригорода села Левокумка. Он работал с апреля по октябрь; там тоже хватало места, чтобы в дополнение к существующим домикам разбить еще и палаточный городок. Но место совершенно открытое, неогороженное. Да к тому же еще и инфраструктуры необходимой нет: мало туалетов, отсутствует водопровод, вода забирается из скважины, нет помещения, где можно было бы собирать народ (да хоть на случай дождя)…
На третий объект, в санаторий, они приехали, когда на улице было уже темно, после девяти. Некоторое время общались с дожидавшимися их двумя женщинами (директором санатория и приехавшей из Пятигорска чиновницей краевого правительства). Договорились, что в девять утра их небольшая команда приедет в санаторий, чтобы осмотреть объект уже в светлое время суток.
Волков бросил взгляд на часы. Четверть восьмого…
Он долго не мог уснуть. Ныла потревоженная нагрузками нога; а вчера пришлось походить, и немало. Опять же, новое место, масса впечатлений… Во втором часу, поняв, что не сможет уснуть без снотворного, проглотил таблетку «Сомнола». После чего наконец вырубился; да так крепко спал, что едва расслышал попискивание электронного таймера.
С шофером договорились, что тот подъедет к воротам служебного общежития в половине девятого. Времени вполне достаточно, чтобы принять душ, привести себя в порядок, съесть бутерброд и выпить чашку кофе.
Алексей надел шорты и майку. Сунул ноги в шлепанцы. Взял полотенце и пакет с банными принадлежностями. Закрыл номер на ключ. Поднялся на этаж выше и направился по коридору в самый конец – туда, где находилось помещение с душевыми кабинками. Придется пользоваться общим душем, пока не сделают кабинку в выделенном ему для временного проживания номере.
Волков открыл дверь выданным ему комендантом ключом. В помещении имелся предбанник; здесь стоял пластиковый стол, несколько пластиковых же кресел и с полдюжины продолговатых шкафчиков для одежды и вещей.
Он быстро разделся, сунул одежду в один из шкафчиков и направился в другое помещение, где были установлены три душевые кабинки. Вошел в одну из них и включил воду…
Удивительно, но в последнее время он практически не возвращался в мыслях к расставанию с Марьяной. Он прожил с этой молодой женщиной, его сверстницей, врачом-педиатром из Балашихи, почти три года в гражданском браке. Впрочем, так их жизнь можно назвать лишь с большой натяжкой. Волков, в силу рода занятий и служебного положения, находился то в расположении, на базе, то в командировках, которыми так часто «балует» альфовцев начальство. Удивительно, что Марьяна терпела его три года, удивительно, что она не нашла себе другого мужчину, который был бы все время рядом и который мог бы дать ей гораздо больше, чем Волков…
«Мне надоело постоянно ждать тебя, Леша, – сказала ему Марьяна во время их последнего разговора. – Надоело не спать по ночам. Бояться, что тебя либо убьют, либо покалечат… Пока ты лежал в больнице, пока лечился, не хотела тебе этого говорить. А сейчас, когда ты выздоровел и крепко стоишь на ногах, скажу: будет лучше, если мы с тобой расстанемся и дальше будем жить каждый своей жизнью…»
Волков выключил душ. Вытерся полотенцем; держа его на весу, направился к двери, через которую можно попасть в «предбанник». Он уже протянул руку, как дверь вдруг распахнулась…
– Ой! – послышался голосок Анохиной.
– Упс…
– Ой… извините! Я не знала, что здесь еще кто-то есть!
– Я уже закончил. Минутку…
Волков сначала прикрыл чресла рукой, затем, сообразив, что в другой руке полотенце, повязал его на бедра. Светлана, на которой из одежды были лишь крохотные стринги, прикрыла грудь рукой, которой она еще вдобавок держала небольшой пакет с шампунем и мылом…
Возникла секундная неловкость. Алексей подался чуть влево, чтобы эта особа могла пройти мимо него, а он, соответственно, мог затем выйти в предбанник. Но Анохина в точности – в зеркальном отражении – повторила его маневр… Так что они оказались вновь друг напротив друга и едва не столкнулись на скользком плиточном полу. Тогда он сделал шаг вправо, пытаясь обойти ее с другой стороны. Но и Анохина – они мыслили, по-видимому, одинаково – сместилась, соответственно, влево… И уткнулась ему в грудь.
– Да что ж это такое… – не столько сердито, сколько обескураженно произнесла она. – Я могу пройти? Или мы будем и дальше бодаться в дверях?
Волков посторонился. «Соседка» наконец прошла, оставив после себя облачко аромата дезодоранта…
– Закройте, пожалуйста, дверь! – сказала она секундой позже. – Или вы собираетесь принять душ повторно? Только не оборачивайтесь.
– Вот еще… – Волков шагнул в предбанник. – Это ведь вы ворвались в душевую, а не я.
Он плотно прикрыл дверь. Криво усмехнулся, покачал головой – ну и ну. Во всем общежитии сейчас, кажется, проживают лишь двое – он да эта Анохина. И то умудрились столкнуться нос к носу, нагие, в помещении душевой…
Волков быстро надел шорты и майку. Из-за двери, перекрывая шум душа, донесся женский голос:
– Сосед, вы еще не ушли?
– Уже ухожу, – крикнул Волков.
– Вы не сердитесь на меня? Случайно так получилось…
– Нет, не сержусь. – Он бросил в пластиковый мешок влажное полотенце. – За что мне на вас сердиться?
– Секунду! – донеслось из-за двери. – Вы еще там?
– Почти уже ушел… Что нибудь нужно?
– Э-э-э… Да! Там где-то мое банное полотенце! Видите его?
Волков огляделся… Действительно, в кресле лежало аккуратно сложенное полотенце бирюзового цвета.
– Да, вижу.
– Небольшая просьба. Я чуть приоткрою дверь, а вы мне его передайте!
Волков взял полотенце. Когда приоткрылась дверь и из образовавшейся щели показалась голая по локоть женская рука, он вложил в нее полотенце.
Дверь тут же закрылась, а изнутри донесся звонкий голос:
– Спасибо! Теперь уходите… И приходите через полчаса пить кофе! У меня в номере есть кофейный аппарат.
– Спасибо за приглашение, но я не пью кофе по утрам.
И Волков плотно прикрыл дверь душевой.
Зачем он брякнул, что «не пьет кофе по утрам», для него и самого было загадкой.
Утро выдалось душным; основательно припекало. Да вдобавок еще и парило. Ближе к полудню небесный пастух погнал свою белорунную отару по небосводу на юг и юго-запад. Над городом и пригородами, сколько видит глаз, раскинулось бездонным белесо-голубоватым шатром небо…
Волков вышел из кабинета замдиректора санатория, который располагался в административном крыле здания центрального корпуса. Там проходит оперативное совещание (его тоже пригласили). Он посидел минут десять, послушал, о чем говорят эти люди. Потом сказал, что ему нужно отлучиться по делу, и вышел, прикрыв за собой дверь.
Из окна залитого светом коридора хорошо виден просторный внутренний двор. Как и в прежние годы, как и двадцать лет назад, там – в центре, в сердцевине – находится небольшой фонтан в форме каменной чаши. Из центра этого каменного цветка, из «пестика», поднимаются вверх, расходясь в стороны и образовывая что-то вроде прозрачного зонтика, струйки воды из артезианской скважины (это если включен электронасос). Воду можно пить хоть из этой «чаши», хоть из любого окружающего ее по периметру «рожка». Это один из немногих в данной местности источников минерализованной воды: хотя город и называется Минеральные Воды, здесь, в отличие от других известных городов региона – тех же Пятигорска и Кисловодска, – с «минералкой» напряженка…
