– Да… много окон. Кроме парадного, еще два выхода – во внутренний двор и запасной.
– Ограда близко…
– Это тоже минус, Ваха.
– Да и какая эта «ограда»… А с четвертой стороны, с юга, ее вообще нет.
– Согласен. Для «спецов» это никакая не преграда. Можно даже не принимать во внимание.
– Ох, трудно будет удержать весь периметр…
«Ваха рассуждает, в общем-то, верно, – думал про себя эмиссар главы Имарата Кавказ, он же руководитель намеченной к исполнению акции. – Да, было бы много удобней для намеченного дела, если бы в этом санатории, где федералы решили провести свою молодежную сходку, было одно здание, а не три. И ограда из металлических прутьев не способна служить серьезным препятствием на случай штурма… Все это надо держать в уме».
С другой стороны, размышлял он, есть и несомненные плюсы. Каковые в своей совокупности заметно перевешивают те сложности, те «минусы», с которыми, вероятно, придется как-то считаться. Этих «плюсов» несколько.
Все же санаторный комплекс расположен более компактно, чем тот – палаточный городок, что рассматривался в качестве места проведения акции изначально. Это первое.
Народу здесь собралось – а приехали уже почти все участники – меньше примерно в четыре раза, чем ожидается в Пятигорске. Контролировать в ходе такого рода событий почти полторы тысячи молодых людей, среди которых, можно не сомневаться, будут и несколько переодетых спецслужбистов и сотрудников милиции… Задача это крайне сложная, если вообще выполнимая. Здесь же собралось примерно триста пятьдесят людских душ, включая персонал и волонтеров. Такое количество людей контролировать будет намного легче. Это второе.
Мероприятие организовывалось в спешке, по указке федерального центра. А потому есть нестыковки – они на виду. Не все тут идеально продумано и отлажено. Имеются бреши и лазейки, которыми грех было бы не воспользоваться. Это третье.
Что касается охраны периметра, то и здесь у Алгереева появились кое-какие соображения. Южная сторона – та, где высажены туи, – граничит со школьным стадиончиком. Там – посыпанная гравием и песком площадка, полоса голого простреливаемого пространства. А потому оттуда, с южной стороны периметра – если, конечно, не решатся задействовать бронетехнику, – ожидать штурма вряд ли приходится.
С восточной стороны к ограде примыкал участок с расчищенной под строительство небольшого коттеджного поселка площадкой. Сами строения еще не возвели; сооружены лишь фундаменты. Да еще завезено небольшое количество стройматериалов, которые сложены на этом участке. Эту сторону периметра контролировать и защищать в случае необходимости тоже относительно несложно. Если у них будет хотя бы полчаса в запасе, там, на этом участке, ближе к ограде, успеют поставить «сигналки». А если времени будет поболее, скажем, час или полтора, то можно – есть такая задумка – и даже нужно будет напичкать площадку перед оградой «противопехотками». Прикрыться с этой стороны минным полем было бы оптимальным вариантом. Благо этого добра у них сейчас хватает: есть в арсенале несколько десятков мин ОМЗ-3 и с дюжину МОН-50. С подвозом оружия, взрывчатки и снаряжения тоже не должно возникнуть проблем…
За самим этим участком находится пруд, так что сосредотачивать с этой стороны силы и средства для штурма будет не так-то просто.
С запада к ограде примыкают территории частных домовладений. Обычные пригородные домики на одну или две семьи. С фруктовыми садами, теплицами, огородами. Нужно будет четко контролировать этот сектор… Да вот хотя бы из окон третьего этажа корпуса № 3, в котором – на первом этаже – размещается в обычные дни штат местных врачей и где оборудованы кабинеты и помещения для каких-то лечебных процедур.
Но самая большая угроза будет исходить, по-видимому, с северной стороны «периметра». Там – улица, по другую сторону которой находится жилая пятиэтажка. Здание чуть как бы утоплено в глубь района; но все же находится довольно близко. На крыше или верхних этажах могут расположиться снайперы. Да и сам главный корпус в случае штурма именно оттуда, с северной стороны, защищать будет невероятно трудно…
И все же даже эту сложную задачу можно решить – если действовать с умом, если проявить смекалку. Это четыре.
И наконец: другого такого случая в ближайшие месяцы может вообще не представиться. Это пятый, самый важный довод, сделанный на основании как полученных Алгереевым сведений, так и осуществленной им на пару с помощником Вахой рекогносцировки на местности.
Во внутреннем дворе санатория слитный гул мужских и женских голосов.
Броуновское движение; вновь прибывшие осматриваются на месте, знакомятся с ребятами, приехавшими из других регионов; обычная в таких случаях суета.
Почти что в самом центре внутреннего двора, неподалеку от каменной чаши фонтана, установлена трибуна с навесом, задрапированным тканью под цвет государственного флага.
Персонал и волонтеры выгружают из подъехавшего только что «трака» и расставляют на площадке белые пластиковые кресла.
У Алгереева запиликал сотовый. Глянув на дисплей, он ответил на вызов.
– Да, слушаю.
– Это Ахъяд, – донесся из трубки знакомый голос. – Я уже на месте…
– Прекрасно.
– И мой брат Салман тоже здесь.
– Рад слышать хорошие новости. Вопросов по вашим кандидатурам не возникло?
– Нет, все прошло нормально. Мы приехали как раз к отправлению автобуса.
– А где вы сейчас находитесь?
– В главном корпусе. Осматриваемся.
– Очень хорошо, – сказал Алгереев. – Занимайтесь тем, что вам поручено. И ждите моего звонка.
Где-то неподалеку зазвучала огненная мелодия лезгинки. Это кто-то из молодых людей включил привезенный с собой магнитофон… Алгереев и его помощник, уже было направившиеся к арочному проходу, решили подзадержаться.
Мигом образовалась небольшая толпа… Собравшиеся в этой части двора молодые люди стали ритмично хлопать в ладоши. В круг вошли сначала парни… Здорово, надо сказать, танцуют – красиво, зажигательно! Потом кто-то из парней пригласил девушку. Она сначала не хотела выходить в круг, как бы отнекивалась, но потом поддалась на уговоры – вышла. Русская? Да, похоже, так и есть; ей лет двадцать пять, чуть выше среднего роста, стройная, весьма недурна собой…
Тут же послышались приветственные крики на разных горских наречиях, а также на русском.
– Давай, Света! – крикнул кто-то из молодых людей с надписью на майке «ВОЛОНТЕР». – Покажи гостям, как наши девушки танцуют лезгинку…
Ваха вдруг коснулся руки старшего.
– Тамерлан, глянь-ка, кого прислали из Грозного! Нет, не туда смотришь! – Ваха перешел на полушепот. – Стоит с двумя парнями возле входа в главный корпус…
Алгереев повернул голову в ту сторону. И увидел в компании двух каких-то молодых мужчин в спортивных костюмах – похоже, это земляки-нохчи – одного своего старого знакомого…
– Вот это новость, – процедил он. – Умар?.. Да, похоже, что это он и есть.
– Точно – он!
– Интересно, что он тут делает? Зачем он сюда приехал? Или его сюда командировали?
– Что будем делать? – прошептал Ваха. – Хотя мы и безбородые сейчас… И не носим камуфляж… Он все же может нас узнать!
– Делаем то, что и собирались делать, – бросил помощнику Алгереев. – Уходим, Ваха!
Они направились в сторону арки, при этом не спуская глаз со стоящего возле входа «знакомца». Показав пропуск сотруднику ВОХРа, прошли через КПП. На площадке, среди припаркованных здесь автобусов и легковых машин, стояла и их «Лада Приора».
– Ну что ж, – сказал Алгереев, усаживаясь в машину. – Мы сюда еще вернемся… И очень скоро.
