– Ну-с, Логинов, чего ждем? Начинайте работать!
Дэн уставился на человека в круглых черных очках.
– И что… мне никто не будет мешать?
– Наоборот. Мы трое здесь для того и находимся, чтобы оказывать вам всемерную помощь… Я здесь, кстати, пребываю в статусе инструктора; поэтому вы все должны делать сами.
– А если у меня не получится? Если я не смогу открыть канал без вашего непосредственного участия? И без этого самого «прибора света»?
– Значит, Петр Иммануилович и его помощники напрасно установили здесь эту штуковину, – Павел Алексеевич показал на двухметровый метроном. – И еще такой поворот будет означать, Дэн, следующее… Вы не сможете отредактировать те события, которые хотели бы изменить. Ну а я, соответственно, вынужден буду признать, что ошибался на ваш счет.
Первые команды все же вынужден был подать сам Павел Алексеевич.
– Часовщик, вы готовы?
– Готов к работе, – прозвучал хрипловатый голос Петра Иммануиловича. – Местное физическое время – месяц Май, Шестое число, один час… пять минут ровно.
– Николай, очки!
– Уже надел…
– Выключайте пакетник!
Сотрудник повернул рубильник. Помещение тут же погрузилось в темноту; лишь приглядевшись хорошенько, можно было увидеть тоненький подсиненный лучик фонарика-«карандаша», прикрепленного к наголовнику Часовщика.
Прошло несколько томительных секунд. В помещении, единственная дверь которого была заперта Николаем, вдруг ощутимо повеяло сквознячком.
Павел Алексеевич вдохнул знакомый аромат мяты и полевых цветов. Он не знал, радоваться ли ему произошедшему, или же, наоборот, печалиться.
Дэн Логинов открыл канал безо всяких подсказок со стороны, без штатного оборудования и вспомогательных приборов. И проделал он это так быстро, так решительно и умело, как будто только этим и занимался большую часть своей жизни.
– Вот это да… – пробормотал Дэн, рассматривая открывшуюся перед ним на стене – она имела объемный вид – рабочую панель редактора. – Круто…
В левой части экрана появились – двумя вертикальными столбцами – окна основных и вспомогательных программ рабочего стола, или, выражаясь компьютерным языком – десктопа. В центре лазоревого пространства «панели» размещаются два рабочих курсора, или маркера – они имеют форму сжатого кулачка с выставленным вперед указательным пальцем. Левый маркер черного цвета, правый – красного. Одно из окон рабочего стола, а именно, нижнее во втором вертикальном столбце – пульсирует попеременно зеленым и золотисто-оранжевым. И это выглядело и воспринималось им, Логиновым, так, словно его приглашали для начала открыть именно это «окно».
В эти самые мгновения, стоя перед открывшимся каналом, разглядывая доступную для дальнейших манипуляций панель, Дэн испытал еще один приступ «дежа вю».
Он никогда прежде не присутствовал на подобных сеансах. Он не проходил подробного инструктажа перед тем, как открыть канал и получить доступ к панели управления. Еще несколько минут назад он даже не ведал о том, что существуют подобные технологии. Но, в то же время, все, что он видел, все, что он переживал сейчас, казалось ему уже ранее виденным и пережитым…
Более того, он был уверен, что сможет управляться и с этим навороченным интерфейсом; он знал это совершенно точно.
Можно назвать это как угодно: наитие, прозрение, провидение, мистическое откровение… Впрочем, сам Дэн Логинов не склонен был искать каких-то мистических объяснений происходящему. Возможно, – и эта мысль его успокоила – возникшая и быстро окрепшая в нем уверенность объясняется очень просто: конфигурация той рабочей панели, которая открылась при вхождении в канал, почти в точности повторяет привычную ему конфигурацию десктопа его собственного ноутбука.
Дэн подвел под пульсирующее окошко левую десницу, надеясь получить справку. В открывшемся табло возникла запись:
– А это нормально, что стажеру предоставляется возможность редактировать собственную биографию? – не оборачиваясь, спросил он. – Это здесь в порядке вещей, Павел Алексеевич?
– Лично я не знаю ни одного такого случая, – сказал Павел Алексеевич (место, которое он занимал, устроившись в кресле чуть наискосок, позволяло ему видеть практически весь открывшийся экран). – Даже редакторы, занимающие высокие должности, не имеют доступа к своим
– Значит, мой случай – исключительный?
– По-видимому – да.
– Поясните тогда, каким образом обычно происходит обучение стажеров? На ком или на чем они здесь тренируются? Редактируют ленты тех, кого вы назвали «внеисторическими» людьми?
– Как правило, стажеры практикуются на тех, кто вот-вот должен покинуть эту бренную землю… Вы собираетесь открыть свою Живую ленту? Ну что, хватит духу? Хотите знать, что с вами произойдет в будущем? Или сдрейфите, предпочтете остаться в неведении?
Дэн Логинов – решившись – «кликнул» по пульсирующему окну.
Живая лента Даниила Логинова оказалась куцей…
Дэн первоначально проскроллил ленту в прошлое. Последним – или первым по временной шкале – отображенным на ней событием оказался событийный ролик, снабженный служебной пометой:
«
Следующим эпизодом, на который он обратил внимание, был тот, под которым сделана служебная запись:
Также в ленте имелись событийные ролики с отображением его поездки на съемную квартиру и – состоявшегося в тот же вечер – визита к Окулисту.
Последним в ленте, которую ему было предложено просмотреть, обнаружился ролик с надписью LIVE[45] и таймером, отсчитывающим, судя по показаниям, местное физическое время – 06/5. 01.17…
– Не густо, – пробормотал Дэн.
«Не густо», – эхом повторил двойник, которого он сейчас видел – как в зеркале – по другую сторону экрана в открытом им «окне».
– Что будем делать? – задумчиво произнес Логинов.
«Что будем делать?» – вопрошающе повторило «отражение».
– Попытаться отредактировать «энигмовский» ролик? – продолжал вести диалог с самим собой Логинов. – Но его наверняка уже исследовали вдоль и поперек…
«Вдоль и поперек…» – отозвалось эхо.
– Вы, конечно, можете попробовать, – подал реплику Павел Алексеевич, – но это ничего вам не
