– Так-таки запомнила? – не верилось ему.
– У него особенный тембр, если ты заметил. Сипловатый, а когда он громко говорит, голос немножко срывается, как во время мутации у подростков.
– Действительно. Ну и ну! Сима, ты гений.
– У меня музыкальный слух. Абсолютный.
– И скромная. Не обижайся, я пошутил… э… для разрядки.
– Вижу, – фыркнула Серафима. – Признайся, ты завидуешь моим достоинствам.
– И языкастая, в чем неоднократно я имел счастье убедиться, – не унимался он. Но когда она грозно свела брови и скрестила на груди руки, Никита дал задний ход: – Это достоинство, клянусь, я им восхищен.
– Ладно, колкости и комплименты отставим. Сейчас нужно просчитать, кто нам вредит, от этого зависит наша дальнейшая судьба. Назад дороги нет, теперь если мы и уберемся отсюда, нас достанут дома.
– Втянул я тебя в криминальную трясину, теперь не уверен, что вытащу нас обоих…
– И посыпать голову пеплом не стоит, ты не мог предвидеть такой разворот. Думай. Отправная точка – Катерина Андреевна, кто-то из твоих знакомых прознал, с кого мы начнем. Припомни, с кем трепался последние дни.
– Насчет Катерины Андреевны ни с кем…
– Так, – задумалась Серафима. – А как ты узнал про нее?
– Два сыщика привезли информацию… Я их нанял. Просил разузнать о Янке, что она за штучка. Нормальной девушке не придет в голову безумная идея провернуть аферу с беременностью. Они полетели в город и привезли информацию.
– Понятно, не доверял мне.
– Сначала да. То есть нет. Но про Виолетту Сабитову вообще никто не был в курсе, мы даже не знали, как зовут горничную…
Он вдруг осекся, поджал губы и, обхватив лоб пальцами, сосредоточился. Серафима с минуту не мешала ему, догадываясь, что Никиту беспокоит какая-то деталь или эпизод, которому он раньше не придал значения, может, попросту не заметил, а сейчас тот миг повернулся обратной стороной. Никита закурил, был то ли расстроен, то ли обеспокоен, поэтому она не выдержала, спросила:
– Ты что-то вспомнил неприятное? Кого-то подозреваешь?
– На горничную меня натолкнула… Лялька.
И молчок. Он отхлебывал из чашки невкусный растворимый кофе, казалось, сам не верил в то, что сказал. Серафима дотронулась до его руки, Никита автоматически сжал ее пальцы, продолжая смотреть в одну точку.
– Послушай, Никита, у нас не то положение, чтоб отделываться недомолвками. Будь любезен, расскажи мне, только без утайки и подробно, что было после суда до нашего отлета. Ты меня отвез, потом что делал?
– Работал. Еле дотянул до конца дня, устал зверски. Поехал домой…
А во дворе его ждала Ляля. Никита едва не застонал, как раненый, заметив ее одинокую фигуру на скамейке. Проскользнуть бы незаметно и упасть на кровать – сладкая мечта. Можно не раздеваясь, лишь бы ощутить истому в расслабленном теле, закрыть глаза и полежать… Но она увидела его, встала и зашагала навстречу.
– Привет, – сказал он. – Что случилось?
– На улице будем вести светскую беседу? – колюче заворчала Ляля. – К тому же хочу выпить, а у тебя всегда есть.
А у нее дома не то что выпивки, но и рюмки нет! Ясно, не выпить она приехала – поговорить, и тема, должно быть, ей же неприятна, поэтому Лялька во взвинченном состоянии.
– Намек понял, налью, – повел ее к подъезду Никита. – Но с условием: ты готовишь ужин.
– Нашел чем испугать.
У него не имелось фартука, Ляля завязала на талии полотенце, он налил виски, она выпила, закурила и принялась отбивать куски свинины. Выпитое еще больше добавило Никите усталости, а Ляля, бросив мясо на сковородку, присела на кухонный стул и поинтересовалась:
– Как дела с Яной?
– В судебном порядке. Меня признали отцом, следующий этап – принудят платить алименты.
– А что Сима? Ты налей, я переверну мясо.
С неохотой рассказал о битве в суде, в скупых фразах поделился опасениями, подозрениями и шокирующими планами Серафимы насчет ребенка, которые его не устраивали. А что делать? Придется смириться и поставить аферистку на место, отняв у нее сына. Свернет претензии – сын останется у нее.
Ляля резала картошку и кидала порциями во фритюрницу, следила за мясом, казалось, не слишком-то увлечена его рассказом. Но она привыкла справляться одновременно с несколькими делами, Никита знал об этой ее уникальной способности, посему повествовал умеренным тоном, неторопливо и с паузами, дожидаясь, когда она повернется к нему лицом.
Ляля выложила картофель и отбивные на тарелки, у него новости закончились, и он следил за ее лицом, которое было сосредоточенным и вдумчивым. Значит, что-то ее увлекло в рассказе Никиты, отсюда следует: в Лялькиной голове бродят идеи.
– Ну давай за нас, – подняла она бокальчик. Потом некоторое время ела, медленно отрезая ножом мясо, и посматривала на Никиту. Что-что, а ее взгляды нельзя отнести к соблазняющим. И вдруг: – Прости за бестактность, но ты пользовался презиками, когда спал с Аликой?
– Да. Она боялась залететь, без резинок зажималась, от этого мало удовольствия, согласись.
– Ну вот тебе и ответ, где взяла «материал» для зачатия Яна. Лично мне доктор подсказал, вернее, натолкнул на мысль. Не понимаю, как до Симы это не дошло, но дойдет. – И она по-матерински усмехнулась: – Думаю, у нее просто нет житейского опыта.
– Так и до меня не доходит, на что ты намекаешь.
– Ну, у вас, у мужиков, все извилины расположены прямо, если и сворачивают, то под прямым углом, поэтому вы туго соображаете. Доктор Симе втолковал, каким способом можно получить материал для зачатия. Другого способа и нет, если только ты не сдал сперму в медицинское учреждение.
– Но резинки с начинкой никому не отдавал.
– Значит, каким-то образом Яна добыла. М-да, тема у нас… щекотливая и неприличная. С другой стороны – биологическая, также исключительно медицинская, а что создано природой, не постыдно. Никита, Яна под пытками не признается, как она выкрала резиновую «колбаску». Произошло это, когда ты был с Аликой в Ястребином Гнезде, ведь деятельность по захвату тебя Яна развернула именно там, судя по фотографиям. Только Яна не работала в отелях, как же она… Постой, постой… Алика что-то мне говорила… Яна приехала, увидела тебя…
– А я ее ни разу не заметил.
– Не перебивай мыслительный процесс, – отмахнулась от него Ляля. – Да, она приехала к подруге, которая там работала! Это рассказала Яна Алике! Дай сигарету. Да положи ты пачку на стол, не жмотничай.
– Я не жмот, – кинув пачку сигарет, сказал Никита. – Я о тебе пекусь, чтоб не мозолили глаза сигареты.
– Не пекись, а то спечешься, – задумчиво произнесла Ляля, закуривая. – Надо выяснить, кто подруга Яны. Полагаю, она – подружка – работала в том же отеле, где проживали все вы, ведь доступ к ключам от номеров имеют только служащие отеля: горничные, администраторы… Теперь осталось методом исключения вычислить, кем она работала, но это вы сделаете с Симой, мне неохота напрягаться. Ну как мясо?
– Замечательное.
– А теперь ты мне скажи, мой друг, про Герку правду говорят? Он с Олеськой?.. Только честно.
Никита запил кусок, который проглотил, не прожевав, – как ни готовился к допросу, а Лялька застала его врасплох. Эдак подавиться недолго. Ну почему, почему на него все это свалилось? Как быть? Герман друг, а друзей не сдают, тем более женам. Но и Лялька друг, между прочим, единственная поверила ему,
