комок оголенных нервов. Ипполит потирал подбородок, поглядывая на мать. Тут, в принципе, не о чем говорить, он и молчал. Раиса вдруг сказала раздраженным тоном, не допускающим возражений:
– Надеюсь, ты ни одному слову не поверил?
– Где Вито? – спросил Ипполит.
– Я выпроводила его к друзьям, сейчас только они способны отвлечь Вито. Ты не ответил на мои слова.
– Мама, придет мой брат, у него узнаем, что там произошло, – снова ускользнул он от ответа, чтоб не накалять обстановку. – Должны же мы выслушать и другую сторону?
Милена одобрительно кивнула головой, но незаметно для подруги. Получив поддержку, Ипполит переменил тему:
– Мама, ты знаешь, что вчера кто-то застрелил Маймурина? Всадил в него семь пуль.
– Нет, не знаю… – уставилась она на сына круглыми глазами.
– А сегодня рано утром расстреляли Киселева.
Пауза возникла вполне театральная, но мамины фразы ужаснули:
– За последние восемь дней это единственная приятная новость. Я пойду полежу, у меня окончательно иссякли силы. Полежу и порадуюсь.
У Ипполита, что называется, челюсть отвисла, он не находил слов, видимо, потому и выпил воды, чтоб горло промочить, но разговорчивым после этого не стал.
– Ее можно понять, – вымолвила Милена. – Это не она говорила, а ее несчастье.
– Ты так думаешь? А у меня шок. Есть вещи, через которые переступать нельзя в любом состоянии.
– Брось, никто не знает, как поведет себя в той или иной ситуации, пока ситуация не возьмет за горло, Раису она взяла. Лишь бы не задушила ее. Ты хотел мне что-то показать…
– Пойдем, – угрюмо сказал он. – Ноутбук в моей комнате.
У себя он включил ноутбук, ждал некоторое время, в нем уже не наблюдалось того азарта и подъема, с которыми он встретил Милену у ресторана. Но вот Ипполит вставил флешку, появилось изображение.
– Это пуля, – сказал он. – А это гильза.
– Мне фотографии ни о чем не говорят.
– Собственно, мне тоже. Пуля не идентифицирована, обратный адрес стерся во время выстрела, но я постараюсь узнать ее происхождение.
– Где ты узнаешь? – недоверчиво фыркнула Милена. – Милиция имеет возможности, а ты их не имеешь, но даже они не могут выяснить адрес. Хорошо, допустим, выяснишь, что из того? Думаешь, тебе назовут имена убийц? Оружие вместе с патронами киллеры, вероятно, купили на черном рынке. Мне кажется, твоя затея… дохлое дело.
– Моя затея? – посмотрел ей в глаза Ипполит изумленно. – Наверное, ты права, я постепенно втягиваюсь в «дохлое дело», потому что меня заело любопытство. Арамис мнил себя богом, мать сделал богиней, сына маленьким божеством. Интересно же, за что богов низвергают.
– Хм, тебе запросто дали фотографии пули и гильзы? У вас так принято, милиция всем выдает улики?
– У нас? Ты нездешняя?
– Переехала сюда полгода назад, мне повезло сразу же встретить Раису и подружиться, иначе я сбежала б из этого города. Мне здесь не нравится. Люди злые, городишко убогий, хамство на каждом шагу, везде круговая порука… Ипполит, ты не ответил, как получил столько фотографий?
– А! – хохотнул он. – Спасибо на том, что разрешили посмотреть снимки, но это потому, что один из начальников знает меня лично, мою мать, Арамиса. Я переписал файл с фотографиями на флешку, когда криминалистка вышла.
– То есть украл?!
– Э… Зачем же так грубо? Я не вор. Я…
Внезапно некий невидимый сгусток вырос между ними, он как будто разъединял, в то же время объединял обоих. Что это?
– Не смотри на меня так, – прищурила глаза Милена.
– Как именно?
– Как сейчас смотришь.
– А как я смотрю? – улыбнулся Ипполит.
– Сам знаешь. И эта твоя улыбка…
– Ты придираешься ко мне…
– Не-ет, – протянула она. – Так улыбается хищник, чтоб усыпить бдительность жертвы перед тем, как съесть ее. – Он поднялся, но она не позволила дотронуться до нее, отступила. – Не выйдет.
– Почему? – В интонации Ипполита появились нотки обиды.
А Милена очутилась у двери, распахнула ее, обернулась и послала ему воздушный поцелуй, что выглядело издевательством. И ушла.
Андреев приехал в больницу по звонку Павлюка, который сообщил, что врач, принимавший раненого Маймурина, слышал от него про убийцу. Разумеется, Андреев рванул в больницу, Павлюк оставил его в кабинете и ушел искать врача. Ждать – пытка, и длилась она минут пятнадцать. Незнакомый врач, войдя в кабинет, очевидно предупрежденный, кто его ждет, развел руками:
– Да нечего рассказывать, честное слово.
– А на мой взгляд, это важно, – проговорил Павлюк. – Давай, давай, рассказывай о последних минутах Маймурина.
Врач плюхнулся на стул, еще раз пожал плечами и рассказал:
– Перед смертью он очнулся, мы его как раз подвезли к операционной. Вижу, шевелит губами, я склонился к нему, прислушался. Маймурин говорит: «Я видел, кто стрелял». Спрашиваю его: «Что вы сказали»? И подставил ухо. Он говорит: «Я узнал его». И замолчал. А напоследок произнес: «Меня убил…» Он замер, я пощупал пульс, его не было. Реанимировать было бесполезно, вон Павлюк подтвердит.
– Подтверждаю, – кивнул тот.
– То есть он узнал убийцу? – переспросил Андреев.
– Я думаю, да, – ответил врач. – Но клянусь, имени его не назвал. Извините, вас побеспокоили зря, я хотел бы помочь, да больше нечем.
– Не извиняйтесь, это действительно важно, – пробубнил Андреев. – А кто его привез? Этот человек представился?
– Некогда было узнавать его имя, – оправдался врач. – Мы, как увидели окровавленное тело, одну задачу преследовали – довезти до операционной. Не довезли. А парень остался у машины.
– Номер никто не запомнил?
– Вряд ли… Сестричек спросите, хотя в той суете…
– Жаль, – вздохнул Андреев. – Возможно, этому парню Маймурин сказал, кто его убил.
– Кстати, он сначала позвонил в «Скорую», рассказал ситуацию и просил приготовиться к приему раненого, которого вез. Может, поищете?
– Как? Где? – задумался Андреев.
Но сестричек решил навестить, из всех, принимавших Маймурина, сегодня дежурила одна, она закивала:
– Да-да, номер мы знали, поэтому сразу к машине той кинулись… Но я не помню его. Нам на бумажке дали… Вы спросите в приемном отделении, там записали.
– Спасибо, – обрадовался Андреев.
В районе частного сектора, около кривого забора джип остановился, из него вышли трое: тот здоровяк, что был в больнице, по фамилии Сажин, кличка – Сажа. Второй стрелял вместе с ним в Киселева, его звали Борода, а третий, разумеется, их господин, или главарь – кому как больше нравится. На свете нет ничего невозможного, если, конечно, постараться. Выяснив номер автомобиля, уже через сорок минут Асланбек знал фамилию, имя и адрес молодого человека, который доставил тестя в больницу. Приехали к нему. Они заглянули во двор, собака лениво повернула к ним голову, но и не думала огласить лаем округу, а возле гаража возился молодой человек.
