– Молодец, – мрачно буркнул он.
– Меня убили газетчики, это такие сволочи! Написали, что Вито нужно приговорить к высшей мере. Высшая мера – расстрел?
– Ты безумно отстала, мама. Расстрел в нашей стране заменен на пожизненное заключение.
– А меня обозвали очарованием из семейства гадов! Я могу подать на них в суд?
– Мама, извини, у меня голова раскалывается, я у себя.
– Ты не привез Милену, где она?
– Не доехал, – поднимаясь по лестнице, сказал Ипполит. – Голова… И забыл, какой банк. Когда Милена вернется, скажи, чтоб зашла ко мне.
Раиса в ярости плюхнулась в кресло, потом потянулась к бутылке коньяка, выпила рюмку и проворчала:
– Она и так проводит все ночи у тебя. А тут еще эта дура звонила, мамаша Мальвины, оскорбила меня… Я тварь. Я из семейства гадов. А они кто? Уроды.
Голова у него не болела, она была ясной как никогда. Ипполит курил, спокойно набрасывал план работ на компьютере, делал расчеты по затратам и прибыли.
– Алле! – заглянула Милена. – Ты не спишь?
– Работаю, – потянулся он. – Заходи.
– Раиса сказала, ты приболел.
– Прошло. Как твой первый день в банке?
Она забралась на кровать с ногами, сморщила носик, что означало: так себе, но и дополнила на словах:
– После большого перерыва однообразная работа хуже каторги.
– Согласен. – Потирая затылок, Ипполит встал, улыбнулся. – Сам весь вечер торчу у компьютера и чувствую напряжение. А где твой банк?
– На Киевской.
– Там, кажется, два или три банка.
– Нет, один. Но мне там не понравилось, коллектив не очень. Поищу что-нибудь другое…
– А мне показалось, коллектив там неплохой, люди вежливые, уважительные, я бы сказал, вышколенные.
Пауза. По Милене невозможно определить, что она себе там думала, но взгляд ее остановился. Ага, насторожилась.
– Ты…
– Я был там сегодня, тебя искал, – без упрека, несколько игриво, говорил Ипполит. – А о тебе не слышали, мало того, за последние три месяца на работу в банк никогда не принимали. Как ты это объяснишь?
– Следил за мной?
– Жить не мог без тебя, поехал забрать из банка. Ну, же, Милена, оправдывайся, лги, как ты лгала все это время.
– Я… – О, она потерялась. – Ты что-то не то…
– Хватит! – процедил он зло, швырнув в стену авторучку. – Ты кто? Откуда?
– Не понимаю… – окрысилась она, подскочив.
Милене не удалось уйти, Ипполит грубо толкнул ее обратно на кровать, прорычав прямо в лицо:
– Зато я понял! Голову ломал: кто меня киллерам сдал? А гадюка рядом со мной спит. Сегодня, после банка, все стало на места в моих мозгах. Ты намеренно познакомилась с моей матерью, влезла в ее дом, вызнала про Арамиса то, что было нужно, и помогла киллерам. Ты наводчица, или как там… Моя бабушка про таких говорит: «Шпионары». Думаю, когда я появился, осталась здесь, пожелав убедиться, что никто из этого семейства не задался целью узнать, кто убил Арамиса и за что. А я задался. Не так чтобы очень, но шаги делал верные. Ты ловко меня соблазнила, в этом искусстве шлюхи отдыхают рядом с тобой. Этот дурак, – ткнул себя пальцем в грудь Ипполит, – думал, что соблазняет тебя, из кожи лез, а это ты меня развела! Правильно, в моих генах произошел сбой. У меня была прекрасная девушка, я ее кинул. Кто я после этого? Дебил недоразвитый. Нет, ты молодец, трахаешься так…
Ипполит громко и зло чмокнул собранные в щепоть пальцы, далее заходил по комнате, но придерживался маршрута, который перекрывал путь к выходу для гадюки. Милена изменилась, теперь она не казалась богиней любви, замирающей в томлении, когда он смотрел на нее. У новой Милены появился жесткий взгляд, хищный прищур, рот готов был укусить, но далеко не от страсти. Поглядывая на нее и ухмыляясь, Ипполит продолжил:
– Заползла ко мне в кровать, а для чего? Тебе же нужно было знать, что я думаю, делаю, какие предприму меры. Ты начала уговаривать меня не заниматься пулей, немножко запугивала, я не слушался. После поездки к Вадику поняла, что могу не остановиться и докопаться до правды. Тогда ты сообщила киллерам, что я становлюсь опасным, те позвонили мне уже с угрозами. Что не так?
– Многое не так, – сказала она.
– Пошла вон отсюда.
Он повернулся к ней спиной. Убьет его – пусть, самому хоть в петлю лезь. Милена встала, обошла его, у двери повернулась лицом:
– Ипполит, повторяю: ты многого не знаешь…
– И не хочу знать, – спокойно произнес он, сунув руки в карманы. – Ты лживая, грязная баба, меня тошнит от тебя. Мне плевать на Арамиса, на твою ложь, не хочу знать, кто ты есть на самом деле. Скажи спасибо, что я не задушил тебя и не закопал под теннисным кортом, ты этого достойна. Здорово развела нас. Убирайся из маминого дома. Сегодня. Сейчас.
– Прощай, – сказала она и вышла из комнаты.
Горбаневу сохранили его драгоценную задницу, он вышел из больницы, приступил к делам, ходил в героях. Алла сумела его убедить купить джип Арамиса:
– Извини, но человеку твоего положения не пристало ездить на заурядной иномарке пятилетней давности. Пора обновить автомобиль. Арамис имел вкус, учись у него выбирать стильные вещи. Машина с нуля, пылится в гараже, надо быть круглым дураком, чтоб не забрать ее. Таким образом, сохранятся твои деньги, а иначе будешь дожидаться решения суда год, потом два года исполнения, и никакой гарантии, что Раиса выплатит долг. Она тоже с мозгами и хочет сохранить имущество.
Подумал и купил, причем Раечка палец о палец не ударила, ему пришлось потратить кругленькую сумму, выправляя бумаги на джип.
И вот он снова на даче, Аллочка у камина курит и пьет шампанское, Горбанев жарит шашлыки… Соседи, кажется, не видели, с кем он приехал.
Мясо на блюде, на тарелках зелень и овощи. Алла подняла бокал, он – рюмку, чокнулись, выпили.
– Ммм… – закачался из стороны в сторону Анатолий Петрович. – Мясо удалось. Но у меня еще один рецепт есть, мариновать мясо сначала с луком в вине, потом…
– Толик, – с аппетитом уплетая, держа кусок пальцами, перебила его Алла. – А когда я получу свою долю?
Он перестал жевать, застыл. Губы выпачканы в кетчупе, глаза выкатились, Алла забеспокоилась:
– Ты не подавился?
– Нет. – Анатолий Петрович проглотил кусок.
– А, – поняла Алла. – Тебе неприятна тема…
– Почему же, тема как тема… Я отдам тебе твою долю. Не сейчас. Позже. У меня из-за джипа… Короче, нет пока денег. Но будут. За аренду получу… за пару месяцев, и ты заберешь всю сумму сразу.
– Понятно, – с выдохом процедила она.
– Еще налить?
– Лей.
У нее упало настроение. Нет, каков Толик! Когда-нибудь сдохнет от жадности, скотина. Она потратила кучу времени, Раису убедила, свела с покупателями, чтоб жена Арамиса видела в ней участливую подругу, джип ему загнала. Уж лучше в гараже иметь джип, чем фигу в кармане.
– За что выпьем? – поднял он рюмку.
