— Подойди ко мне, Трев, — попросила она его. Она должна была любой ценой заставить его отойти от террасы. Каждую минуту там могли появиться спасители.
— Что обнаружил Джонатан?
— С помощью компьютера я перевел на свой счет большие суммы. Я кассировал проценты, а капитал спустя короткое время снова пускал в оборот. Вначале это было очень просто, но затем банки усовершенствовали свои системы безопасности.
— Ты производил эти операции прямо из дома?
— Нет. На рабочем месте. Когда мои шефы обнаружили мое хобби, то предложили мне «разгрызть» новые банковские коды. Для меня вначале это была своего рода игра, интеллектуальный вызов. Но затем я понял, что мои шефы воспринимают все очень серьезно. Я хотел выйти из игры, но было поздно. Они держали меня в руках.
— Почему ты не явился с повинной, суд бы принял во внимание, что тебя заставляли насильно?
Тревор бросил на нее насмешливый взгляд.
— Меня на самом деле никто не принуждал, дорогая. Я хотел быстро получить деньги и знал, что делаю. Я хотел стать богатым, как ты и Джонатан.
— Трев, мы с Джонатаном всегда относились к тебе как к брату. Почему ты так ненавидишь нас, что хочешь убить?
Он горестно покачал головой.
— Да ведь я не ненавижу вас. Как раз в этом и вся проблема. Я ведь не убил Джонатана, как этого требовали от меня мои шефы. Если бы ты согласилась с его «самоубийством», все могло бы окончиться хорошо. Но ты непременно хотела играть роль частного детектива и всюду вынюхивала и выискивала. Поэтому мои хозяева послали профессионала, который должен был тебя убить. Они точно знали, что я не смогу нанести тебе никакого вреда.
— Но пару минут назад ты мне заявил, что убьешь меня. Что же изменилось?
— Ты. Ты больше не моя маленькая Кортни, моя любимая сестренка. Ты влюбилась в этого Михаэля. Ты отвергла меня и мою любовь.
Он был в самом деле болен. Где, черт возьми, Михаэль и Джонатан? Она не сможет дольше удерживать Тревора от того, зачем он пришел.
— Тревор, тебя искали в связи с мошенничеством. Если ты меня убьешь, у тебя на шее будет еще висеть обвинение в убийстве… Ты проведешь остаток жизни в тюрьме.
— Нет, этого не будет. У меня достаточно денег, чтобы начать новую жизнь.
— Возможно, — сказала она тихо, но твердо. — Но ты никогда не сможешь забыть о том, что наделал. Если ты меня убьешь…
— Заткнись, — закричал он и вновь направил пистолет на Кортни. — Ты всегда слишком много говорила.
Она сделала шаг по направлению к нему:
— Трев, еще не поздно.
— Так всегда говорил Джонатан. Но вы оба ошиблись. Уже поздно.
Она видела, как Тревор взял пистолет двумя руками и положил указательный палец на курок. Она закрыла глаза и за сотые доли секунды прожила еще раз всю свою жизнь. Михаэль! Все могло быть так прекрасно! Но было уже поздно. Сейчас она умрет. Нет никаких сомнений, она не сможет дольше удерживать Тревора разговорами.
Кортни услышала звук выстрела, она дрожала как осиновый лист. Она ждала боли, смерти. Но ничего не произошло.
Она услышала, как кто-то всхлипывает, и открыла глаза. Михаэль стоял, склонившись над Тревором, который тихо плакал, поддерживая свою окровавленную руку. Михаэль держал пистолет у виска Тревора. Пистолет Тревора он отшвырнул на другой конец комнаты. Джонатан говорил по телефону с Джеффри Таунсендом. О Кортни забыли. Как будто ее здесь и не было.
— Где, черт возьми, вы столько времени торчали?
— Как выяснилось, Тревор запер дверь террасы, и мы никак не могли попасть в этот проклятый дом.
— Ну и как вам это удалось?
— Я взобрался на твой балкон и через окно пролез в ванную комнату, — ответил Михаэль. Это прозвучало так, словно он ждал от нее за это награды.
— Браво, браво, Михаэль О'Мира. Очень жаль, что я пропустила сцену твоего восхождения на балкон.
Конечно, он обратил внимание на ее насмешливый тон.
— У тебя все в порядке?
— Это замечательно, что ты проявляешь заботу обо мне. Если не считать небольшого сердцебиения, я чувствую себя превосходно.
— Свою семейную сцену вам лучше продолжить на террасе, — предложил Джонатан. — Я послежу за Тревором, пока приедет полиция. — Он протянул руку, и Михаэль передал ему пистолет.
— Кортни!
Она не шевельнулась.
— Любимая! — подлизывался он.
— Ты можешь отстать?
— Иди с ним, — сказал Джонатан.
Михаэлю явно надоела вся эта перепалка.
— В какую игру мы играем? Укрощение строптивой? Это уже однажды поставили с Лиз Тейлор в главной роли. — Он взял Кортни на руки и без лишних слов вынес из дома.
— Ну, теперь ты можешь опять опустить меня на землю, — заметила Кортни, когда они остались одни.
— Но мне очень приятно держать тебя на руках.
— Почему? Потому что так ты можешь держать меня под контролем?
— Нет, потому что ты находишься от меня очень близко, и я точно знаю, что ты в безопасности.
— Зато я не знаю точно, когда я в безопасности. Ты очень опасный человек, Михаэль О'Мира.
— Слишком опасный, чтобы выйти за меня замуж?
— Выйти замуж? — Она едва смогла произнести эти слова.
Брак. Это означало, что он хочет быть рядом с нею всю свою жизнь. Но это также означало, что она должна пойти на риск. Если она когда-нибудь потеряет Михаэля, это будет очень болезненная потеря.
Она вздохнула. Надо принимать решение. Если он сейчас повернется и уйдет, боль будет такой же невыносимой. Раньше или позже, она должна пойти на риск и полюбить человека безоглядно и навсегда. Иначе она на всю жизнь останется одна, и ее сердце постепенно превратится в лед.
— Ну и?..
— Да, — ответила она, задохнувшись. — Я хочу выйти за тебя замуж.
Она обвила его шею руками, и их поцелуй был полон томления и неудовлетворенного желания. Она чувствовала его силу и знала, что всегда сможет на него положиться.
Положиться? Этот человек в течение часа держал ее наедине с убийцей. Кортни высвободилась из его объятий.
— Если ты еще раз надолго оставишь меня в подобной ситуации, я немедленно подам на развод.
— Согласен. Но этого больше не случится.
— Хорошо. А что скажет Патрик?
— Он согласен.
— Ты уже все обсудил с ним?
— Конечно. Не мог же я сделать предложение, не переговорив предварительно со своим сыном.
— Я рада, что он на моей стороне.
— Это так, — пробормотал Михаэль, медленно гладя большими пальцами ее соски, которые от его прикосновений стали твердыми и поднялись вверх. Кортни блаженно застонала и прижалась к его груди.
