позволял отомстить Джейку Уилбери, и этого было достаточно. Пока достаточно.
Джейк Уилбери, блестящий светский хлыщ, золотой мальчик, причинил зло Элизабет, младшей и любимой сестренке Дика. Юная девушка влюбилась в него со всей пылкостью своей чистой души, поверила лживым клятвам жениться на ней и отдалась негодяю, а тот, пресытившись через некоторое время легкой добычей, оставил ее.
Беременность Элизабет тщательно скрывали, хотя долго это не продлилось. Она была слишком молода и слишком раздавлена изменой неверного возлюбленного. Через несколько месяцев Элизабет заболела и потеряла ребенка.
Все это случилось пять месяцев назад, но девушка до сих пор не оправилась до конца. Дик провел в родительском доме несколько дней, и все это время его сестренка только плакала и стонала, да так тихо и жалобно, что сердце Дика разрывалось при одном взгляде на нее. Тогда он и поклялся страшной клятвой, что отомстит Джейку Уилбери и отплатит ему той же монетой, чего бы это ни стоило. Дик мучительно искал возможность осуществить свою месть, и вот судьба, судя по всему, признала его правоту, послав к нему хитроумного и скользкого Марка Боумена.
Рокко прервал мысли своего друга:
– Нет, ты не отдашь Джилл Уилбери в руки этого червяка. Особенно если она по обыкновению всех известных мне баб влюбится в тебя и станет умолять не делать этого.
– Меня многие умоляли, но я был тверд.
Дика не особенно удивило утверждение Рокко. Он привык к тому, что женщины влюблялись в него, независимо от их возраста и положения. Это началось слишком давно, когда ему едва исполнилось пятнадцать. Сделать с этим Дик ничего не мог, поэтому воспринимал с законным равнодушием. Соглашаясь на сделку с Боуменом, он предполагал, что возможная любовь Джилл Уилбери к нему может несколько осложнить дело, особенно если в тайном убежище они застрянут надолго. Она наверняка примется умолять его и проливать горькие слезы – однако всерьез Дика этот факт не тревожил. Он еще ни разу в жизни не был тронут словами женщины, ни разу не почувствовал душевного смятения или волнения в крови. Разумеется, если это не касалось матери и сестер. Настойчивые домогательства влюбленных женщин он неизменно отвергал, вежливо, но твердо. Разумеется, было бы несправедливо утверждать, что за все годы своих опасных приключений Дик Аллен не разбил ни одного женского сердца, но он никогда не поступал ни с одной женщиной так, как это сделал Джейк с Элизабет. Ни одну свою возлюбленную он не оставил беременной, ни от одной не удрал на рассвете, бросив в слезах и отчаянии. Сестра Джейка не станет исключением.
Нет, месть Дика касается лишь Джейка, а что до Джилл… Он соблюдет ее честь, он не тронет ее тела и не разобьет ей сердце. Они проведут в убежище несколько недель или месяцев, а когда приедет Марк Боумен, Дик Аллен лично убедится, что девушка пойдет под венец по доброй воле и не будет разлучена с семьей. Если же она вздумает влюбиться – что ж, у Дика достанет сил и такта пресечь это чувство в самом начале и не позволить Джилл страдать.
К счастью, сама Джилл здорово облегчала эту задачу. Будь она чуточку привлекательнее, Дику было бы труднее сдерживаться, ведь он был молодым, здоровым мужчиной, и кровь его была горяча. Он не любил по-настоящему, но женщины его весьма интересовали, это правда. Однако Джилл Уилбери совершенно не относилась к тому типу женщин, который нравился Дику. Она была какая-то… угловатая! И здоровенная. Странное описание для молодой женщины, но оно подходило лучше всего. Бедра и грудь на месте, формы их вполне радовали глаз, но Джилл была слишком высока и мускулиста. Ничего общего с уютными пухленькими красотками во вкусе Дика. От Джилл Уилбери исходила странная, уверенная сила, как душевная, так и физическая, и он не сомневался, что в большинство мужчин мисс Уилбери запросто могла бы вселить настоящий страх, однако сам Дик не относил себя к числу таких мужчин.
– Она скоро выйдет.
– Да, босс. Мисс Уилбери очень пунктуальна.
Они не зря так говорили. В течение нескольких дней Дик и Рокко провели кропотливую работу по сбору информации. После изучения печатных изданий настал черед полевой разведки. Деньги и обаяние делали свое дело, в ход шли подкуп, досужие сплетни, разговоры в кафе и с прислугой, а в результате Дик знал о своей жертве достаточно много.
Джилл Уилбери было уже тридцать лет, но она все еще была не замужем; вместе со своими родственниками жила в большом, богатом и старинном доме на Стренде. Она регулярно посещала церковь вместе со своими тетушками и дядюшками, а каждый полдень отправлялась в Сити, чтобы заниматься делами семьи. Кроме того, раз в неделю в одно и то же время она приезжала в банк и проводила там около часа. Каждый раз по возвращении ее домой тяжелые ворота старого дома захлопывались за сверкающим лимузином, и ни слуги, ни члены семьи не появлялись на улицах Лондона до самого утра. Светскую жизнь практически не вела, хотя и числилась одной из самых богатых невест Лондона. Как сказал насмешник Рокко, «просто слишком ДАВНО числилась…»
За эти несколько дней в старый дом ни разу не приходили чужие. Все было строго упорядочено, незыблемо и неизменно. Это даже несколько раздражало Дика. Он не мог понять, как молодая женщина, пусть даже и столь серьезная, может в наши дни выносить такой монастырский уклад жизни.
Кроме того, это было и не слишком разумно. Столь строгий и неукоснительно исполнявшийся распорядок дня молодой, богатой и незамужней дамочки мог привлечь пристальное внимание каких-нибудь проходимцев, например похитителей. Удивительно, что еще никто не попытался украсть Джилл Уилбери и потребовать за нее богатый выкуп, а ведь ее семья наверняка заплатила бы за освобождение. Видимо, немалую роль в этом играла репутация брата Джилл Джейка, чье имя отпугивало большинство возможных преступников.
Здесь требуется пояснить следующее. Дик Аллен вовсе не был порождением трущоб и рабочих кварталов Лондона. Он родился и вырос в более чем приличном семействе. Аллены не были столь же богаты, как Уилбери, однако древностью рода вполне могли с ними потягаться. Только вот… кому интересно это старье во второй половине двадцатого века?
Дик отлично помнил бомбежки Лондона, помнил и то, как их, детей, отправили в Северный Уэльс, чтобы не подвергать опасности их жизни… Жизнь в деревне он вспоминал с восторгом. Большего ощущения свободы ему испытывать не приходилось.
После войны Аллены воссоединились в Лондоне, но прежней их жизнь уже не стала. Дик ушел из дома в пятнадцать, семья переехала в фамильный замок. Дик немного учился, подрабатывал, словом, вел совершенно самостоятельную жизнь. Разумеется, соблазнов было избежать трудно…
Нет, он не стал настоящим преступником. Драться – да, драться приходилось, и частенько. В тех самых рабочих кварталах Лондона.
В одной из молодежных группировок Дик познакомился и подружился с Рокко.
А потом появился Джейк со своей компанией.
Эти пижоны и маменькины сынки тащились от Элвиса, сверкали бриолином и хвастались друг перед другом новенькими машинами. Послевоенный Лондон быстро набирал силу, и вскоре на смену дешевым кафе пришли первые ночные клубы. Дик Аллен со своей компанией в эту роскошь не вписывался.
Следует отдать должное Джейку Уилбери: он не был тупым лентяем и бездельником. Окончил Оксфорд, всерьез увлекся футболом, им заинтересовались профессиональные клубы. Парень зарабатывал на свою роскошную жизнь сам, пробуя силы в серьезном бизнесе. Дик даже уважал его, пожалуй. До того как Джейк познакомился с Элизабет…
Ничего. Все изменится. Джейк потеряет свою самоуверенность очень скоро. Собственно, сегодня же вечером и потеряет.
Дик хищно улыбнулся собственным мыслям. Потом взглянул на стремительно темнеющее небо и с хрустом потянулся, расправляя затекшие от долгого сидения мышцы.
– Пора. Темнеет. Я пошел.
– Да, босс. Я отправляюсь за угол. Буду поджидать шофера, чтобы забрать его одежду.
– Да, Рокко, только не переусердствуй на этот раз. Без членовредительства, ладно? Спешить нам некуда, времени достаточно. Все пройдет гладко, уж ты мне поверь.
Дика проводил легкомысленный смешок верного друга, быстро растаявший в вечернем воздухе.
Охранник распахнул перед Джилл и Диной тяжелую дубовую дверь, и молодые женщины
