поношенный вечерний костюм оказался бы в полной моей досягаемости, полоснула меня, как ножом.
Я заверил его, что непременно дам ему знать на следующий день, и вышел из пивной, чтобы мерить шагами улицы и размышлять.
Ситуация выглядела чрезвычайно трудной и сложной. С одной стороны, гордость не допускала, чтобы я приполз к этому чернодушному дворецкому и сказал ему, что все-таки возьму его запачканные деньги. И тем не менее, с другой стороны…
Видишь ли, когда старина Таппи уезжает из Лондона, мне просто не к кому обратиться за наличными, а я настоятельно нуждался в прилично оплачиваемом занятии в самом ближайшем будущем. А к тому же слова этого типчика про то, как он будет созерцать меня на ринге в вечернем костюме, воспалили мое воображение. Я просто видел, как мановением руки усмиряю бесчисленных зрителей и в воцарившейся тишине ставлю их в известность, что следующим номером будет четырехраундовый бой между Жирным Джонсом из Бермондси и Слизнем Смитом из Нью-Ката или кем-то там еще. И, должен признаться, нашел это зрелище опьяняющим. Мысль о том, что я — фокус бесчисленных взглядов, что каждое легчайшее мое слово встречается почтительным свистом, пощекотала мою гордость. Ну, бесспорно, малая толика тщеславия, но кто из нас от него свободен?
В тот же вечер я снова отправился в «Кедры». И вполне отдавал себе отчет в том, что гордость Укриджей, скорее всего, получит оплеуху, какие ей редко доводилось получать, но есть минуты, когда гордости приходится поджимать хвост.
IV
К счастью, я был готов к тому, что мой amour propre[18] будет пропущен сквозь вальцы, ибо с места в карьер меня не пустили в парадную дверь, так как я был не в вечернем костюме. Этому унижению меня подверг Окшотт самолично, предложив мне обогнуть дом, войти с черного хода и ждать его в буфетной. Он добавил, что будет рад, если я потороплюсь — скоро начнут прибывать гости. Он словно бы думал, что вид того, кого он явно считал Бывшим Человеком, может подействовать на них удручающе.
Итак, я прошел буфетную и начал ждать и вскоре услышал шум подъезжающих автомобилей, веселые перекликающиеся голоса и прочие признаки намечающегося чудесного вечера. Звуки, которые, как ты, возможно, понимаешь, разъедали душу наподобие серной кислоты. Наверное, прошел час, прежде чем Окшотт соизволил явиться. А когда явился, то был суров и резок.
— Ну? — сказал он. Я попытался внушить себе, что он сказал «ну, сэр», но я знал, что он ограничился одним «ну?». С первой же секунды стало ясно, что дворецкая часть в нем уснула крепким сном. Словно мне дал аудиенцию удачливый магнат.
Я немедленно перешел к res,[19] сообщив ему — в подобных ситуациях тянуть никакого смысла нет, — что я, по размышлении, решил взять эту его пятерку. И он ответил, что по размышлении решил мне ее, черт дери, не давать. В его глазах, пока он говорил, появился гнусный блеск, который мне не понравился. На протяжении моей долгой карьеры я навидался людей, чье не поддающееся описанию выражение лица указывало на непоколебимое намерение с пятерками не расставаться, но ни у одного оно не было таким явным.
— Утром вы держались крайне оскорбительно, — сказал он.
Я придавил гордость Укриджей еще сильнее и призвал его не придавать значения таким мелочам. Неужели, спросил я, он никогда не слышал о грубоватости, скрывающей золотое сердце?
— Вы назвали меня…
— Не стану отрицать.
— И……
Опять я вынужден был признать, что в целом это соответствует истине.
— А когда уходили, вдруг обернулись на пороге и назвали меня…………
Я увидел, что необходимо принять меры и положить конец этому направлению его мыслей.
— Я ранил ваши чувства, Окшотт? — спросил я сочувственно. — Я причинил вам боль, старый товарищ? Это было абсолютно неумышленно. Если бы вы всмотрелись в мое лицо, то заметили бы в моих глазах веселые смешинки. Я вас разыгрывал, старый друг. Такие поддразнивания не следует понимать au pied de la lettre.[20]
Он спросил, a что такое au pied de la lettre, и я как раз приступил к истолкованию, когда появился какой-то его подчиненный и сказал ему, что его присутствие срочно требуется в гостиной. Он тут же удалился, даже не оглянувшись на меня, и я начал поиски портвейна. Я чувствовал, что в буфетной он не может не найтись. «Если дворецкие близко, может ли портвейн быть далеко?» Исходя из этого правила, ошибиться практически невозможно.
В конце концов я обнаружил бутылку в буфете и хлебнул ободряющего напитка. Именно он мне и требовался. Частенько случалось, что обильное поглощение портвейна в критическую минуту сразу налаживало мои мыслительные способности. Это пойло как будто прямо воздействует на маленькие серые клетки, подталкивает их напрячь мускулатуру и выпятить грудные мышцы. Виски с содовой в крепком варианте иногда, согласно моему опыту, оказывает сходное действие, однако портвейн никогда не подводит.
Не подвел он и на этот раз. Внезапно, будто я нажал на кнопку, перед глазами у меня возникла спальня моей тетки с каминной полкой на первом плане и красивыми часами, тянувшими по моей прикидке на чистые пять фунтов.
Моя тетка из тех женщин, которые любят окружать себя дорогими безделушками, и кто ее осудит? Необходимые суммы у нее для этого есть, заработанные ее даровитым пером, и если ей нравится тратить их подобным образом, то пусть ее, говорю я. В любой комнате ее высококультурного дома ты найдешь ценное украшение, за которое даже самый недоверчивый закладчик с восторгом выложит княжескую сумму.
Нет, Корки, ты не прав. Ты небрежен в выборе слов. У меня не было ни малейшего намерения слямзить эти часы. Операция виделась мне в виде чистого и недолгого позаимствования. Представитель «Мамонт-Паласа Искусства Бокса» в Боттлтон-Исте конкретных цифр не называл, но я считал себя вправе предположить, что пост распорядителя и конферансье подразумевает очень солидное жалованье. Ведь, черт подери, мой предшественник скончался от цирроза печени. А кончина от цирроза печени обходится очень недешево… Мне представлялось, что будет детской игрой за первую же неделю сэкономить достаточную часть этого солидного жалованья, чтобы забрать часы и водворить их на прежнее место.
Короче говоря, вся операция будет завершена так, что моя тетка не испытает не то что шока, но и малейшего неудобства. В доказательство того, как взбадривает хороший глоток портвейна, достаточно будет упомянуть про момент, пока я мчался вверх по лестнице, когда я заверил себя, что, знай моя тетка все факты, она первая одобрила бы мое решение и воздала бы ему должное.
К той секунде, когда я достиг двери, моя точка зрения на эту перспективу претерпела значительные изменения, однако я не допустил, чтобы это меня остановило. Я ухватил ручку и повернул ее с силой и энтузиазмом. И ты можешь вообразить мое горькое разочарование, Корки, когда ровным счетом ничего не произошло. Окшотт запер дверь и забрал ключ, создав ситуацию, которая принудила бы подавляющее большинство людей признать, что они в полном тупике. Не отрицаю, что и меня она на время озадачила.
Однако мне на помощь пришло доскональное знание местности. Я немалое время бывал обитателем этого дома — моя тетка редко вышвыривала меня вон до окончания второй недели — и прекрасно знал всю его подноготную. Например, я знал, что позади сарайчика за огородом всегда хранится маленькая, но удобная приставная лестница. Кроме того, мне было известно, что стеклянные двери в спальне моей тетки выходят на балкон. С помощью указанной лестницы и стамески я смогу посмеяться над хитростью изготовителей дверных замков.
Дворецкие всегда запасаются стамесками, а потому я вернулся в буфетную и легко нашел окшоттовскую. В том же ящике лежал электрический фонарик, и у меня возникло предчувствие, что он тоже может мне пригодиться. Только-только я спрятал в кармане эти полезные предметы, как вошел Окшотт, и
