Паркером и хотел от нас откупиться. — Голос Билли зазвенел от негодования.
— Вы ему врезали? — с интересом осведомился Кид.
— Так сильно, товарищ Брейди, — ответил Псмит, — что он ушел, изрыгая угрозы кровавой расправы. Вот по этой-то причине мы и позволили себе побеспокоить вас.
— Дело в том, что, как мы убедились, этот тип, кем бы он ни был, на которого работает Паркер, натравил на нас одну из банд.
— Да неужто! — воскликнул Кид. — Черт! С этими бандами, мистер Виндзор, лучше не связываться.
— Нас выслеживали на улицах и один раз попытались заманить в подходящее место, чтобы прикончить. Вот мы и пришли к тебе. На улицах и дома мы сами о себе позаботимся, но нам нужен кто-то, чтобы помочь, если они вломятся в редакцию.
— Короче говоря, боевой редактор, — сказал Псмит. -Мам необходимы покой и тишина. Никакой писатель не сможет шлифовать и полировать свои фразы, если будет вынужден постоянно отрываться от стола и вышвыривать вон громкоголосых хулиганов. Поэтому мы предлагаем вам сотрудничество — сидеть в проходной комнате и перехватывать этих брави прежде, чем они доберутся до нас. Гонорар назначьте сами. В старом дубовом сундуке еще хватит дублонов. Зачерпните, что вам требуется, а остальные — если останутся — положите обратно. Ну, как вам наше предложение, товарищ Брейди?
— Мы не хотим ничего от тебя скрывать, Кид, — сказал Билли. — Они, конечно, могут и близко к редакции не подойти. Но если явятся, может выйти заварушка. Что скажешь?
— Джентльмены, — сказал Кид. — Значит, так. Он натянул пиджак и продолжал:
— Теперь, когда мне дали победу над Алом, у меня есть шанс на стоящий матч, может, с Джимми Гарвином. Понимаете, о чем я? Если предложат, так мне надо будет поехать куда-то тренироваться. И приходить сидеть у вас я не смогу. Но если вас, джентльмены, устроит, так я рад буду приходить, пока не уеду в тренировочный лагерь.
— Отлично, — сказал Билли, — нас это еще как устроит. Если ты согласен, нам ничего лучше и не нужно.
— Касательно вознаграждения… — начал Псмит.
— На фиг! — выразительно перебил Кид. — Никаких вознаграждений. Я и цента не возьму. Если бы не вы, джентльмены, я так бы и ждал шанса, чтобы пробиться. С меня этого довольно. Все, что вам от меня требуется, джентльмены, я сделаю, и рад буду.
— Товарищ Брейди, — тепло сказал Псмит, — вы, если мне дозволено так выразиться, тот еще парень. Вы, вне всяких сомнений, экстракласс. Итак, мы втроем рука об руку встретим врага. И если враг неглуп и наделен маленькой толикой здравого смысла, он тут же пойдет на попятный. Вы, кажется, готовы. Так пустимся в путь.
Когда они вышли из раздевалки, здание было пустым и темным, так что путь им пришлось отыскивать ощупью. Выйдя на улицу, они обнаружили, что дождь все еще моросит и не видно никаких признаков жизни, если не считать мокрого полицейского да огней пивной вдали.
Они свернули налево и, пройдя ярдов сто, вдруг оказались в тупике.
— Эй! — сказал Билли. — Куда это мы забрели?
Псмит вздохнул.
— С обычной моей доверчивостью, — сказал он, — я вообразил, что экспедицию возглавляете либо вы, либо товарищ Брейди, и ведете меня известной вам дорогой к ближайшей станции подземки. Я не подумал спросить. Я без колебаний всецело предал себя в ваши руки.
— Я думал, Кид знает дорогу, — сказал Билли.
— Я ж просто с вами пошел, джентльмены, — запротестовал боксер легкой весовой категории. — Я думал, вы знаете, куда идете. Я тут прежде никогда не бывал.
— В следующий раз, когда мы отправимся прогуливаться втроем, — с покорностью судьбе заметил Псмит, — недурно будет захватить с собой карты и отряд проводников. Иначе мы тронемся с Бродвея, а кончим путь где-нибудь в Миннеаполисе.
Они выбрались из тупика и остановились на углу, с сомнением оглядывая направо и налево темную улицу.
— Эгей! — внезапно сказал Псмит. — Я вижу туземца. Вернее, несколько туземцев. Небольшое племя. Мы ознакомим их с нашими затруднениями, ничего не утаивая, и положимся на их совет, как достичь заветной цели.
Слева к ним приближалась тесная группа мужчин. Во мраке трудно было определить их число. Псмит шагнул вперед в сопровождении Кида.
— Извините, сэр, — сказал он идущему впереди, — но если бы вы могли уделить мне минуту вашего драгоценного времени…
Внезапно по тротуару шаркнули подошвы, Кид сделал стремительное движение, раздался глухой стук, словно дерева о дерево, и человек, с которым заговорил Псмит, рухнул на тротуар. Что-то выпало из его руки и подпрыгнуло, ударившись об асфальт. Молниеносным движением Кид подобрал этот предмет и протянул Псмиту. И тот крепко сжал короткую обшитую кожей дубинку, излюбленное оружие нью-йоркских хулиганов.
— Ну-ка! — кратко рекомендовал Кид.
16. Первая битва
Быстрота и ловкость, с которой Кид обслужил владельца дубинки, не остались незамеченными спутниками сраженного джентльмена. Физическая храбрость не входит в число добродетелей нью-йоркского хулигана. Он всегда предпочтет исчезнуть со сцены при первом намеке, что облюбованного прохожего голыми руками не возьмешь. И, даже воюя между собой, банды питают живейшее отвращение к прелестям рукопашной. Сражаться они предпочитают лежа и стреляя. Это больше отвечает их телосложению, которое они редко и одерживают в атлетической форме, поскольку оно чаще хлипкое и щуплое.
И стремительная работа Кида вызвала немалое замешательство. Нетрудно было понять, что надежды в основном возлагались на нападение врасплох. К тому же командование экспедицией осуществлял павший воин. Его удаление из сферы активной деятельности обезглавило отряд. В довершение они не понимали, откуда взялся Кид. Псмита они знали, Бил-пи Виндзора они знали, но кто такой этот незнакомец с могучими плечами и апперкотом, который укладывает наповал? Настроение компании быстро становилось паническим.
Оно не улучшилось из-за поведения намеченных жертв. Билли Виндзор, вооруженный тяжелой тростью, которую приобрел после визита мистера Паркера, первым ринулся в сечу. В момент инцидента с дубинкой он отстал от Псмита с Кидом на несколько шагов, но и в темноте уловил, что момент этот, как выразился бы Псмит, требует Меткого Удара, а не Длительных Переговоров. С воинственным кличем лучшей вайомингской марки он вломился в смешавшийся строй врагов. Секунду спустя за ним последовали Псмит с Кидом, и над телом павшего вождя закипела битва вроде воспетой Гомером.
Длилась она недолго. Условия ее оскорбили нежную чувствительность банды. Подобно художникам, которых гнетут противные им условности, они утратили пыл и не сумели показать себя с лучшей стороны. Они блистали в схватках на приличном расстоянии с пистолетами. Тогда они ощущали себя в своей стихии. Но эта вульгарная потасовка в темноте с противниками, не обиженными мускулатурой, которые больно били палками, дубинками и кулаками, была им глубоко неприятна. Пистолеты были при них, но темнота и общая скученность мешали ими воспользоваться. Кроме того, они ведь находились не в милом сердцу родном Бауэри, где джентльмен может стрелять, не вызывая пошлого любопытства. В этом районе первый же выстрел мог привлечь толпы ненужных свидетелей.
Выход оставался один. Как ни тяжко им — может быть — стало на душе при мысли, что они покинут своего павшего вождя, благоразумие требовало скрепить сердце и отступить. Уже трость, дубинка и молниеносные удары Кида причиняли им жестокие страдания. Мгновение они колебались, а потом рассыпались в полудюжине направлений и исчезли во мраке, из которого возникли.
Билли с неугасимым задором гнался за одним беглецом по улице ярдов пятьдесят, но тот развил такую скорость, что оторвался от него.
Билли, запыхавшись, вернулся назад и увидел, что Псмит с Кидом рассматривают павшего вождя бежавших с помощью спички, которая тут же погасла.
— Он тот, с кем нас связала дружба по дороге в клуб, товарищ Виндзор, — сообщил Псмит. — Пока мы
