Но Мейбелл даже не дослушала до конца. Издала звук, будто царапнули гвоздем по стеклу, и её как ветром сдуло.
Женщина в бархатной пелерине быстро, — но так, что никто бы не подумал, что она убегает, — направилась в другой конец коридора к створчатой двери, выходившей на неохраняемую заднюю лестницу.
Глава 3
Расследование по делу о смерти Митчелла
Начальник поручил расследование этого дела Уэнджеру только через неделю после происшествия. Сперва его доверили некоему Клиэри, который абсолютно ничего не добился.
— Послушай, Уэнджер, в отеле «Елена» интересное дело. Я только что просматривал представленные по нему донесения, и мне пришло в голову, что тут есть что-то общее с делом Блисса — помнишь несчастный случай, примерно с полгода назад? На первый взгляд они вроде бы совершенно непохожи. Тут явное убийство. А сходство я нахожу в том, что в обоих делах фигурирует женщина, которая сразу же как сквозь землю проваливается, несмотря на все следы, которые после себя оставляет. К тому же и здесь полное отсутствие какого-либо очевидного мотива. А для нас это весьма необычно. Вот я и подумал: будет неплохо, если Клиэри введет тебя в курс дела, расскажет о результатах, а ты побеседуешь с людьми, которых он нашел. Видишь ли, ты знаком с делом Блисса, а он нет, так что тебе легче обо всем судить. Если обнаружишь какую-то стыковку, пусть даже минимальную, дай мне знать, и тогда я полностью передам это дело тебе.
Клиэри начал так:
— Вот чего я добился за семь дней. Внешне все вроде бы складывается славненько, но совершенно лишено какого бы то ни было смысла. Это убийство иррационально — будто это дело рук маньячки. Да только у меня есть определенные доказательства, что она вовсе не такова: вы сами в этом убедитесь, когда все выслушаете. Итак, Митчелл умер от щепотки цианистого калия, подмешанного в стакан с араком…
— Да, я читал это в заключении эксперта.
— Вот расшифровка свидетельских показаний. Потом вы их можете прочитать. А суть я изложу по ходу разговора. Во-первых, в одном из его карманов я нашел корешок театрального билета. Я проверил билет и вот что выяснил: за два вечера до его смерти очень красивая рыжеволосая женщина появилась у кассы театра «Элджин» и сказала, что хочет купить целую ложу. Кассир спросил, на какой спектакль она хотела бы попасть, а та ответила, что это не имеет значения. Даме лишь хотелось быть уверенной, что ей достанется вся ложа, полностью. Это показалось необычным по двум причинам. Для большинства любителей театра важна дата: они берут самые лучшие места на особые спектакли, на определенное число. Во-вторых, количество мест в ложе тоже ее особенно не волновало: она не спросила, сколько ей дают — три, четыре или пять. Лишь бы заполучить ложу целиком. Кассир дал ей четыре места на ближайший вечер — как оказалось, на следующий. Естественно, этот эпизод ему запомнился.
Два билета так и не были использованы. Служители театра видели, как именно в этот вечер явился Митчелл, это — один билет. Женщина, которая оплатила ложу, тоже появилась там, но гораздо позже, уже после начала представления.
— Лишь один человек в состоянии неоспоримо свидетельствовать, что это была именно та женщина, которая купила все четыре билета, — перебил Уэнджер.
— Кассир. И именно его письменные показания лежат у вас под рукой. Заперев кассу на ночь, он наблюдал за спектаклем с лестницы балкона первого яруса: женщина прошла мимо — одна, и он сразу же узнал ее.
А сейчас мы подходим к наиболее важному моменту во всем этом деле. Я допросил капельдинера, ответственного за ложи. То, что он рассказывает, убеждает меня, что убийца и жертва были совершенно незнакомы друг с другом. Капельдинер запомнил, как усаживал эту леди, по нескольким причинам. У него меньше людей, чем в партере или на балконах, — это раз. Дама пришла необычно поздно — это два. Женщина поразительной красоты — и одна, что тоже показалось ему необычным, — это три.
Потому-то он внимательно, чтобы не сказать заинтересованно, наблюдал за ней, когда та заняла свое место. Ни мужчина, ни женщина не повернулись, чтобы поприветствовать друг друга. Они не заговорили и даже не кивнули друг другу. Капельдинер долго оставался неподалеку, чтобы удостовериться в этом. Благодаря опыту, накопленному за долгие годы работы в театре, он абсолютно убежден, что эти двое были совершенно незнакомы друг с другом.
И, по-моему, ставит все точки над «i» вот что. Будь они знакомы, Митчелл подождал бы ее внизу в фойе. Так поступил бы любой мужчина, даже самый настоящий мужлан.
И лишь в антракте капельдинер заметил, что они заговорили. Да и то робко и неуверенно, как люди, которые только-только завязывают знакомство.
Другими словами, эта встреча была подстроена.
— Если они были незнакомы, как же женщина переправила ему билет? Билеты покупала она, а Митчелл появился с одним из них.
— Анонимно, по почте. В одном из карманов я нашел и конверт. Билет был ярко-малиновый, а внутри конверта виден едва заметный розоватый след: кто-то потными руками — либо на почте, либо внизу за конторкой отеля, а может, и сам Митчелл — немножко увлажнил краску. Конверт тоже здесь.
После театра она как в воду канула. С тех пор у меня абсолютно ничего на нее нет. Никто не видел, как она входила в отель или вышла вечером, когда произошло убийство. Впрочем, это не так уж существенно, как может показаться, поскольку в задней части здания есть служебная лестница, которая выходит прямо в переулок — даже через вестибюль проходить не надо. Замок на задней двери защелкивается, ее нельзя открыть снаружи, но дверь можно оставить приоткрытой, чтобы, например, впустить кого-то. Эти предосторожности, вероятно, соблюдались по настоянию гостьи, поскольку она явно шла с намерением убить Митчелла. Ее видели еще один раз.
— Кто же?
— Девушка, с которой Митчелл водил компанию, официантка по имени Мейбелл Ходжис. Она появилась у дверей комнаты своего приятеля сразу же после его смерти. Время смерти установлено экспертизой. Когда она постучала в дверь, из комнаты вышла та самая женщина.
— И что же она сказала Ходжис?
— Призналась, что убила Митчелла, и посоветовала поскорее спуститься вниз, чтобы не оказаться замешанной в этом деле.
Уэнджер с сомнением почесал подбородок:
— Вы полагаете, этому заявлению можно верить?
— Думаю, что да. Описание примет этой женщины, которое дала Ходжис, ее внешности и одежды целиком и полностью совпадает с описанием, представленным мне служителями театра, так что, вы понимаете, она не могла все это выдумать. А это подводит нас к одному моменту, о котором я уже упоминал. Женщина эта вовсе не одержима маниакальной страстью к убийству: ведь ей представилась отличная возможность убрать эту девицу прямо там же. Впустить ее в комнату, только и всего — тело скрывала ширма. И времени у нее было много. А она взяла и заботливо предупредила девушку.
Вот и вся история. С одной стороны, материала более чем достаточно. Но где краеугольный камень? Его нет — нет никакого мотива.
— Никакого логически допустимого мотива нет, друг друга убийца и жертва не знали, а после нанесения удара женщина исчезает с молниеносной быстротой… Так-так… — подвел итог озадаченный Уэнджер. — В общем, шеф послал меня копнуть тут поглубже, и в одном я уверен: это дело наверняка соотносится с делом Блисса, они похожи как две капли воды.
— Прежде я никогда ее не видела, голову б дала на отсечение, что в нашем отеле она не живет. Видать, зашла к кому-то в гости. И просто идет себе по коридору. То было… э-э… недели за две до того, как
