люди…».
— Проходя мимо холма, — продолжал Сол ровным голосом, — я увидел что-то жёлтое, живое, неизвестное. Мы подошли, и я понял, что это огонь, о котором я много слышал и о котором нам рассказывали чтецы сказаний, когда дарили нам своё мудрое знание. Огонь действительно манил нас, но трогать себя не позволял — обжигал. Мы с девушкой, её номер — два семь восемь два, погрелись и попрыгали у огня. Нам было так интересно, что я решил попробовать, как он действует на кашу.
Ник Лов понял, что наивная ложь Сола сейчас будет разоблачена, но не знал, чем он мог бы ему помочь. Он даже слегка дёрнул его наручником, но тот не обратил на это внимания.
— Допустим, что это было так, — сказал пожилой судья. — Но пищу, как это явствует из донесения арестовавшего вас наряда, вы грели в металлическом совке. Откуда у вас был совок и почему вы несли с собой дарованную космитам Божествами пищу — белковую кашу, если ты не знал, что встретишь огонь?
На лице молодого судьи промелькнули признаки внимания. Пожилой же весь подался вперёд, как бы показывая всем своим видом, что сейчас уличит подсудимого во лжи.
— Да, мы решили подогреть в совке кашу, которую мы взяли с собой на прогулку, чтобы подкрепиться, — спокойно отвечал Сол, как бы не замечая убийственного внимания судьи.
— На чём подогреть? Как подогреть? — почти закричал старший в жёлтом. — Ведь ты сказал, что случайно увидел горящий огонь.
— Ну и что же, — по-прежнему спокойно отвечал Сол. — Мы решили сделать так же, как иногда делают космиты, когда они хотят немного погреться. Потрите руку об руку, и вы почувствуете, что они стали теплее. Мы взяли совок для того, чтобы, растирая его об пол или землю, нагреть его и кашу.
На лице старшего в жёлтом отобразилось разочарование, а более молодой, как показалось Ник Лову, усмехнулся.
— Введите женщину под номером две тысячи семьсот восемьдесят два. — При этих словах старшего в жёлтом Сол подался вперёд, и Ник Лов почувствовал, как его рука в наручнике дернулась вслед за прикованным к нему Солом.
Один из стражников подошёл к двери, открыл её, и в комнату, в сопровождении лишь одного охранника, вошла девушка в синем комбинезоне. Девушка была стройна, миловидна, и Ник Лов с пристальным вниманием почти автоматически стал искать в ней сходство с кем-либо из своих прежних товарищей, но тут же вздрогнул от мысли о том, что сейчас должно произойти.
«Неужели и для женщин обязателен унизительный ритуал представления?».
Как бы подтверждая его мысль, вошедшая девушка встала сначала на колени, а затем распласталась на полу. Кулаки Ник Лова сжались, и он стал бормотать про себя проклятия и угрозы в адрес мерзавцев, ставящих людей в такое положение.
«Совсем как мой далёкий предок начала цивилизации, — подумал, постепенно успокаиваясь, Ник Лов, — бормочу угрозы от бессилия».
Суд разрешил девушке встать. После обычной, как понял Ник Лов, клятвы говорить только правду он услышал:
— Космита номер две тысячи семьсот восемьдесят два. Расскажи, что произошло вчера, перед тем как бдительная стража изолировала вас от общества правильных космитов.
Сол, стоя в пол-оборота, не сводил взгляда с девушки. Она, после того как встала с пола и аккуратно отряхнула свой комбинезон, поглядела на Сола лишь один раз и, как показалось Ник Лову, незаметно кивнула ему.
— Мы договорились с шестьдесят первым, — девушка повернула голову в сторону Сола, — погулять в свободное время. — Взяли с собой еды в обычном непромокаемом паке, а мой друг взял ещё совок. По дороге он колотил в него как в барабан. Так делают музыканты, играющие для танцев на сборищах.
— Что было дальше? — прервал её старший в жёлтом.
— Дальше мы увидели огонь.
— Увидели?
— Увидели, — уверенно ответила космита. Ник Лов почувствовал, как пальцы руки Сола взяли его пальцы, и он ответил на это дружеское пожатие, показывая, что всё понял.
Молодой в жёлтом, как показалось Ник Лову, опять усмехнулся, а старший стал кричать:
— Ты лжёшь! И он лжёт! — ткнул он пальцем в Сола. — Но ваша ложь не отвратит от вас должного возмездия Справедливейшего Суда. — И затем уже спокойно приказал. — Отведите парня и его девчонку в соседнюю каюту, но разговаривать не разрешайте.
Наручник отстегнули от руки Ник Лова и Сола, вместе с девушкой увели в каюту, примыкавшую к помещению суда. Выдержав минутную паузу, старший в жёлтом начал:
— Займемся более важным! — И, обращаясь к Ник Лову, сказал: — Отвечай, кто ты? Где твой номер и какой он был у тебя?
При этих словах Ник Лов опять почувствовал на себе внимательный взгляд, младшего судьи в жёлтом, который до этого по-прежнему не произнёс ни одного слова. Секретарь суда также не притронулся своим карандашом к белому прямоугольнику, лежавшему перед ним.
Стараясь не говорить ничего лишнего и, чтобы не выделяться, используя принятые у космитов краткие обороты речи, Ник Лов ответил:
— У меня был номер. Вот его следы. — И Ник Лов пальцем показал на левое предплечье.
— Но я не помню его. Не помню, когда я его сорвал, ибо сильно упал, ударился головой и потерял сознание. — Ник Лов замолчал, дожидаясь следующих вопросов. При его словах о следах номера судья помоложе встал из-за стола, подошёл к Ник Лову и со вниманием стал рассматривать его комбинезон. Даже потрогал следы надрезов пальцами и покачал головой. Человек этот также был ростом немного ниже Ник Лова. Ник Лов едва поборол желание стукнуть его и подумал о том, как быстро начали восстанавливаться в нём первобытные инстинкты: ненависть, стремление причинить боль обидчику, умение обманывать.
«Что же, — подумал Ник Лов, — эти приспособительные инстинкты помогли человечеству выжить. Помогут они и мне. Вот только одному инстинкту нельзя дать возродиться — инстинкту страха. Да ведь и я не первобытный человек».
Кивнув головой, судья опять молча прошёл на своё место и сел.
— Итак, номера, который, как ты утверждаешь, у тебя был, ты не помнишь.
— Не помню.
— А имя помнишь? Как твоё имя? — быстро задал вопрос старший.
Ник Лов не был готов к этому вопросу. Он вздрогнул и, чувствуя на себе пристальные взгляды обоих судей, начал быстро соображать: «Откуда, откуда они могли узнать про имена? Сол от него не отходил и «доложить» не мог, даже если бы захотел. Откуда же? А может быть, это просто приём, ловушка?»
Старший в жёлтом торопил его с ответом. Поэтому Ник Лов решил использовать свой прежний опыт: если нет возможности быстро найти новое решение, лучше придерживаться старого, нежели поступать наугад.
— Я не помню своего имени. Я его не знаю, — ответил он.
— Ты пятнаешь себя ложью, — произнёс старший. — Положение твоё от этого может только ухудшиться. — И, обращаясь к тому, кого Ник Лов принял за секретаря, произнёс: — Теперь расскажи. Что ты слышал?
«Так вот оно что, — молнией пронеслось в голове Ник Лова, — нас подслушивали. Вот почему так часто Сол говорил тихо. Почему же он не предупредил меня? А я, болван, сам-то не сообразил!»
Синий с жёлтой повязкой, встав из-за стола, стал ровным голосом докладывать:
— Я получил распоряжение услышать и запомнить разговоры двоих заключённых. Начав слушать, я скоро стал различать их по голосам. Сначала больше говорил заключённый под номером две тысячи шестьсот шестьдесят один. Говорил о том, как он живёт, как трудно зарабатывать киловатт-часы. Вот этот человек без номера действительно рассказал, что он ударился головой и не помнит, как срезал номер.
Ник Лов не спуская глаз смотрел на синего. Тот был бесстрастен, повторял содержание их разговоров довольно точно и связно.
— Далее они говорили о прогулке. Шестьдесят первый заговорил об огне, но я не расслышал, что он сказал о его происхождении. Но я ясно слышал, как шестьдесят первый несколько раз повторил слова: «Я
