– Нет, – сказал я. – Дверь не запирается. Однако раньше, в незапамятные времена, хотты проводили здесь свои темные ритуалы. Это значит, что демоны не могут переступать порога даже сейчас.
Франсуаз посмотрела на меня без восторга.
– Хорошо, я подожду здесь, – мрачно сказала она. Франсуаз терпеть не может, когда что-то происходит без ее участия.
– Боюсь, ты меня не поняла, ежевичка, – сказал я не без легкой грусти. – Ты не просто не можешь войти. Ты должна исчезнуть.
– Что?
– Когда-то мы заключили сделку. Ты взяла на хранение мою душу в обмен на право покинуть преисподнюю и попасть в верхний мир. Прости, но мне придется ненадолго расторгнуть контракт. Я верну то, что принадлежит мне, а ты сможешь навестить родственников. Не волнуйся, мы быстро.
В широко распахнутых глазах девушки отразилось непонимание. Она не могла поверить в то, что происходит
– Мне неприятно говорить это, милая, – произнес я, – Но отправляйся в ад.
Франсуаз произнесла пару слов, которые заставили крякнуть даже видавшего виды Тидволла. Строго говоря, я мог бы привести их здесь, нимало не боясь шокировать читателя, – вряд ли вы раньше слышали столь грязные ругательства, так что и не поймете их смысла.
Столб пламени вырвался из-под ног демонессы. В ее стальных глазах вспыхнуло бешенство, прекрасное тело напряглось – но все было напрасно.
Я провел в воздухе ладонью, пытаясь разогнать облачко серы.
– Всегда мечтал это сказать, – заметил я. – Вперед, джентльмены.
Когда Тадеуш Владек переступил порог погреба, нас ослепила яркая вспышка света. Тидволл поспешно отступил назад, прячась за дверным косяком.
– Светляков, что ли, засоленных здесь хранишь? – проворчал он.
– Прошу прощения, джентльмены. Трогательная сцена прощания с моей демонессой…
Я вздохнул и смахнул со щеки несуществующую слезу.
– Совсем забыл вас предупредить. Это все кольцо. Тадеуш, вам лучше спрятать руку в карман.
Владек послушался, и яркий свет исчез. Теперь только зеленоватые лучи, стекавшие со стен, озаряли ряды бочек и полки с бутылками нектара.
– Это гнилушки, – объяснил я. – Украшают подвал и служат для освещения. К тому же вытягивают лишнюю влагу из воздуха.
– Как-то у вас слишком прозаически все прошло, – заметил Владек. – Я имею в виду прощание.
– Это потому, что она ничего сказать не успела, – ухмыльнулся Тидволл. – Тут уж прозой бы не обошлось, понимаешь.
– Расставание должно быть быстрым, – заметил я. – Как смерть от выстрела в голову…
Я подошел к высокому каменному столу, на котором стояли бочки. Сбоку был прислонен маленький веник. Я поднял его.
– Идите сюда, Тадеуш, – сказал я, не поворачиваясь.
Широкая лапа веника хлопала по древнему барельефу. Одна за другой из-под облаков пыли появлялись фигуры. Люди, идущие в бой. Колесницы, запряженные единорогами. Черные драконы, застывшие в стремительном броске.
– Вот он, – произнес я. – Алтарь хоттов.
Владек приблизился. Когда один лишь шаг отделял вампира от его цели, камень начал светиться. Казалось, что белое, режущее глаза сияние исходит не из него самого, а от фигур хоттов, вырезанных на его поверхности и живущих самостоятельной жизнью.
– Клянусь скорлупой, из которой вышел, – прошипел лизардмен, – они двигаются. Вы гляньте, люди-то двигаются!
И правда – изображение на барельефе вдруг ожило. Каменная крошка сыпалась с плеч солдат, простоявших века в мертвой неподвижности. Колеса вырезанных на алтаре колесниц начали вращаться. Черный дракон медленно повернул голову, глядя вниз.
Фигуры пришли в движение – вязко, неторопливо, словно погруженные в застывающую смолу. И в то же время ни одна из них не пошевелилась. Только блики света и призрачный веер теней бежали по барельефу.
– Клянусь первым жуком, которого съел, – прошептал лизардмен. – Чертовщина.
Чем дольше я смотрел на алтарь, тем труднее мне было сказать – ожили фигуры или это лишь плод моего воображения. Я видел, что они движутся, и я видел, что они неподвижны.
Двое моих спутников, по всей видимости, испытывали те же самые чувства. Тадеуш замер, вытянувшись всем телом, словно не стоял он вовсе, а лежал, прислонившись к невидимой стене. Ящер весь сжался, готовый ко всему.
– Вперед! – подбодрил я Владека. – Это ваш миг.
Вампир сделал еще шаг вперед – последний. Теперь он стоял возле алтаря. Белый неживой свет, рождавшийся на поверхности камня, теперь падал на лицо Тадеуша, собирался на нем, усиливался, а вся комната медленно погружалась в темноту.
