– Возможно, вам хоромы маловатыми покажутся, но уж не обессудьте.
Клиф из всех сил старался играть роль радушного хозяина, принимающего дорогого гостя.
Равнодушное выражение моего лица изрядно раздосадовало констебля.
– Поторапливайтесь, – грубо сказал он и поднял сжатый кулак, собираясь толкнуть меня.
В ту же минуту его рука повисла плетью. Уотертаун был ошарашен – он даже не смог уследить за моим молниеносным ответным движением. Я хлопнул тюремщика по плечу, и тот почувствовал, что онемение постепенно проходит.
– Никогда, слышишь, Уотертаун, никогда не поднимай на меня руку. И думать не смей.
«Он не только изменник, – злобно пыхтел констебль, – но еще и колдун проклятый. Это он у коронетов-сворков научился всякой гадости».
Крутая каменная лестница вела вниз.
Казалось, что спуску не будет конца. Я протянул руку и тут же отдернул ее, натолкнувшись на что-то склизкое и неприятное на ощупь.
Тварь, недовольная, что ее потревожили ярким светом и прикосновением, зашипела и стекла на лестницу.
– Лучше бы сидел на месте и не рыпался, – недовольно прошептал Клиф. – Сам виноват. – Лицо констебля раскраснелось от ходьбы и волнения. – Не хоромы, к которым вы привыкли, но жить можно. Тем более если недолго. Как в вашем случае.
Он коротко хохотнул и открыл узкую дверь, ведущую в камеру.
Я вошел, двери за мной захлопнулись. Каменные стены сочились влагой, какие-то мерзкие твари деловито сновали по потолку и полу.
Не прошло и пары минут, как я уловил какой-то отдаленный шум. Кто-то шел по коридору – но не со стороны двери, в которую вошли мы с констеблем.
– Прикройте глаза, Майкл, я не хочу вас ослепить, – раздался знакомый голос. Скрипнула дверь.
– Не думал, что придется встретиться вот так. – Я узнал голос Джоэла Линдена.
Комендант вошел через какой-то потайной ход, которых здесь было видимо-невидимо. Он держал факел в одной руке, в другой же у него был армейский рюкзак, по виду довольно тяжелый.
– Я слышал о том, что произошло. Хотел предупредить вас, но все-таки не ожидал, что они осмелятся вас арестовать.
Речь коменданта отличалась той особой правильностью и размеренностью, которая многих раздражала и выводила из себя.
Комендант жестом пригласил меня следовать за ним. Мы не пошли к двери, через которую прошел Клиф Уотертаун, а направились к потайному ходу.
Дверь за нами плотно затворилась, не издав ни звука. Вскоре мы оказались в большом помещении, видимо, караульной, но почему-то пустой.
– Они выпили лишнего, – хитро улыбнулся Линден. – Алкоголь сам по себе в сон клонит. Ну а если что туда подложить, тем более.
– Зачем вы это делаете? – спросил я.
– Такая смерть не для эльфов, – ответил он. – Тем более не для благородных.
С видом гостеприимного хозяина Линден скинул с лавки чьи-то пожитки и приглашающе повел рукой.
– Итак, друг мой, – в голосе его прозвучали привычные командирские нотки, – сейчас мы посмотрим план лабиринта. – Комендант достал старую истрепанную карту и разложил ее на столе. – Вот здесь мы с вами сейчас находимся.
Я не без досады отметил, что в обычной ситуации Джоэл не позволил бы себе фамильярного «друг мой». Но таковы уж люди.
– Скоро утро, – озабоченно бубнил Джоэл. – Ворота открываются, все внимание стражников сосредоточено на входящих в город. Как правило, на выходящих они не обращают внимания…
8
Когда я добрался до выхода из туннеля, солнце стояло уже довольно высоко.
Я вынул из кармана берет, который получил от Линдена, и пониже натянул его на острые уши.
Мой побег был таким же нелепым, как и арест. Ведь, даже выбравшись из подземелья, я все еще оставался внутри городских стен…
Добравшись до ворот, я присел за грудой ящиков и принялся осматриваться.
– Надо же, – пробормотал я, – сегодня их открыли пораньше. Даже Линдена не дождались.
Комендант мог сам отдать такой приказ, чтобы освободить мне дорогу. Но в это мне верилось меньше, чем в пословицу «кто не работает, тот не ест».
Джоэл был не из тех, кто идет на риск.
Я подождал, пока схлынет основная масса пришедших, и стал подстерегать удобный момент, чтобы выскользнуть за городскую стену.
Несколько охранников, пользуясь отсутствием командира, собрались в кружок, чтобы обсудить
