– Может, и было.
Он провел пальцами по усам.
– Вот только мудрец накрыл всю площадку большим черным куполом, и ни одному зеваке не удалось через него пробраться.
– Как же вы охраняете башню?
Это была Лианна – я бы не стал задавать такого вопроса.
Тем самым она еще раз ткнула собеседника лицом в грязь.
– Да никак, – отвечал капитан.
Он был высокого роста, носил форменный мундир и черные усы для важности. Впрочем, таковы почти все офицеры, занимающие подобные посты. Они похожи на оловянных солдатиков, отлитых из одной формы.
Разве что раскрашены чуть по-разному.
– Башня закрыта. Иль-Закир сказал, что ее механизмы сами за всем следят и устраняют неполадки. Что оставалось делать? Четверо караульных, которые сторожат у ее подножия, – скорее ширма, чем необходимость. Горожане знают, как важна вода для долины. Они бы просто не поняли, оставь я без охраны такой важный объект.
– Я знаю, что башню построили недавно, – заметил я. – Она многое здесь изменило. Наверняка есть те, кому это не понравилось.
– Многое?
Капитан тоже подошел к окну.
– Нет, господин эльф, она изменила все.
Он показал рукой.
– Видите эти пашни, эти леса, реки? Когда я смотрю на долину отсюда, то вижу только одно – жизнь. А еще двадцать лет назад здесь царила смерть.
Капитан вернулся к своему столу и на этот раз тоже сел в кресло.
– Это был маленький оазис. Несколько жалких колодцев давали ровно столько воды, чтобы не помереть с голоду. Наш народ пришел сюда с севера, вон оттуда…
Он пожалел, что отошел от окна и не может теперь показать рукой. Но не настолько, чтобы встать и снова подойти к нему.
– Наших предков вытеснили человеко-ящеры. Несколько мирных городов не могли остановить полчища рептилий. Тогда жители ушли в леса. Они потеряли все. Но и на новом месте осесть тоже не удалось.
– Живые деревья? – спросил я.
– Да. Они не были так враждебны к моим предкам, как человеко-ящеры. Просто приказали убираться из их леса, если не хотим пойти на удобрения. Оставалась только пустыня…
– И тогда они нашли этот оазис? – предположила Лианна.
– Да. Им показалось, что это знак судьбы, благословение самих Небес. На деле же Боги посмеялись над ними. Когда люди пришли сюда, оазис был весь в цвету. Они начали строить дома и радовались, что началась новая жизнь…
– А началась засуха?
Он помолчал.
– Дед рассказывал мне об этом. Жуткие были времена. Колодцы пересохли, все в один день. Стало так жарко, что ты чувствовал, как слипаются твои внутренности. А из пустыни налетал ветер – сухой и мертвый, и все, чего он касался, тоже умирало.
Глаза капитана поднялись на меня.
– В первую же засуху умерло две трети поселенцев. Кто-то пытался уйти, но уходить было некуда. Везде нас окружали или пустыня, или враги. Поэтому люди остались.
– Это ужасно, – произнесла Лианна.
– Наверное. Когда родился я, надежд ни у кого уже не было. Мы привыкали к палящему солнцу и сухой пыли, что набивается тебе в нос и в рот, как только попытаешься вдохнуть. Таков был наш дом, и мы его любили. А что чувствовали те, кто пришел в пустыню из плодородных полей, я не знаю. – Он приподнял брови, потом снова опустил их. – Наверное, мне лучше не знать… Всем казалось, что поселение обречено. Но люди выжили. Слабые умирали. Сильные продолжали бороться. Один удачный год чередовался двумя- тремя засушливыми. Но оказалось, что жить так тоже возможно. И все же мои предки не теряли надежду…
– Они хотели построить водонапорную башню?
– Да. Мудрецы говорили, что под нами много воды. Но первый же самум сметал все, что нам удавалось построить. К нам приезжали известные инженеры, строители, но они требовали денег, а людям нечего было платить. Тогда строители уезжали.
– А Иль-Закир?
– Он сказал, что построит башню, которая раз и навсегда победит пустыню. Члены магистрата ответили – это невозможно. Он только улыбался. Ему сказали, что за такую работу нечем платить. Ничего, отвечал мудрец, я выстрою все бесплатно. Но если после шести самумов моя башня все еще будет стоять на месте, вы станете выплачивать мне небольшой процент из доходов города.
Люди только смеялись. Никто не верил, что такое возможно. Но Иль-Закир ни на кого не обращал
