— Что верно, то верно, — сказала Лора. — Несколько папок я еще не просмотрела. Могу попросить библиотекаршу разыскать их на чердаке. Или, может, лучше сходить в Макмиллановскую библиотеку? В номерах «Ист Эфрикэн стандарт» времен чрезвычайного положения о Маклеоде наверняка часто писали.
— Было бы время, мы перерыли бы все, что только можно. Но времени у нас нет. Мы должны разыскать Шэйна, и быстро. А в старых номерах «Ист Эфрикэн стандарт» его не отыщешь!
— Может, показать фотографию Маклеода сестре из клиники? Вдруг она его опознает?
— Да эта рожа всем известна. Чуть ли не в каждом номере газеты печатают его фото.
— Я подумала: не был ли Маклеод одним из белых, похитивших Шэйна?
— Лора, не смеши меня. Чтобы Маклеод при его положении отправился похищать людей в санитарной машине?! Нет, надо выяснить, почему эти парни из его фирмы следили за нами, почему один из них участвовал в похищении Шэйна. Вот и все.
— Я просто подумала, может быть, это неплохая идея, — виновато сказала Лора.
— Идея, может, неплохая, но и недостаточно хорошая. Черт возьми, все, наверное, значительно проще!
— Если бы все было просто, что бы делали Проныры?
— Мир легко бы обошелся без нас.
— Нашел время плакаться.
— Да, ты права. А что касается Маклеода, у меня есть идея получше твоей. Позовем-ка на подмогу нашего индийского друга.
— Черный, ты обезумел, — сказал фотограф. — Сначала среди ночи гонишь меня снимать каких-то молодчиков, а теперь хочешь, чтобы я фотографировал каждого…
— Не каждого, — нетерпеливо вставил Проныра.
— Каждого европейца, — поправился Якуб, — который входит в здание «Орла» и выходит оттуда…
— Вот теперь верно. Каждого европейца.
— Кому и зачем это нужно?
— Не твоего ума дело, Якуб. Делай то, что тебе говорят. Снимки мне нужны к семи вечера.
— Больше ничего не хочешь?
— Больше ничего.
— А кто заплатит за километры отснятой пленки?
— Мой дорогой индийский друг, километры пленки тебе не понадобятся, — сказал Проныра. — Думаю, за весь день каких-нибудь сорок-пятьдесят европейцев войдут в здание «Орла» и выйдут оттуда. Если каждого снять по разу…
— А вдруг я кого-нибудь пропущу?
— Не советовал бы тебе зевать, Якуб. Мне нужен каждый, повторяю, каждый европеец, который войдет в то здание или выйдет из него.
— Еще один вопрос, мистер Шерлок Холмс, — сказал фотограф. — Где мне расположиться, чтобы не привлекать к себе внимания?
— Понятия не имею, Якуб. Уверен, что такой профессионал, как ты, найдет способ. Верно, Лора?
Лора посмотрела на Проныру, потом на фотографа и улыбнулась.
— Ведь выбора-то у него нет, — сказала она.
Якуб вернется с отснятой пленкой через несколько часов, полчаса — на проявление, и еще час — на печатание. Проныра места себе не находил. Лишь бы его затея дала результаты. Чтобы чем-нибудь себя занять, он начал было разузнавать кое-какие детали о деле с контрабандой, но после двух-трех телефонных звонков вынужден был самому себе признаться, что мысли его витают далеко от контрабанды. Он понадеялся, что Хамиси оставит его в покое на некоторое время.
Лора за своим столом печатала статью. Проныра подошел к ней:
— Ты не дашь мне ключ от квартиры Шэйна?
— Зачем он тебе? — спросила она, протянув руку к сумочке.
— Да вот подумал, не заехать ли туда еще раз, — сказал Проныра. — Мы ведь могли что-то проглядеть. Надеюсь, я не заблужусь.
— Хочешь, я тебя отвезу?
— Не стоит. Возьму редакционную машину. Пусть хоть иногда тебя видят за работой, это не повредит.
— Ладно, Проныра.
Подъехав к дому, в котором жил Шэйн, Проныра увидел серую автомашину марки «датсун», стоявшую метрах в пятидесяти от калитки. В ней сидели не то двое, не то трое мужчин. Полиция или безопасность, подумал Проныра, вылезая из «фиата».
Он вошел в квартиру и, осмотревшись, понял, что после него с Лорой здесь опять кто-то побывал. Впрочем, такого разгрома, как в прошлый раз, не было. Стол стоял на своем месте, кровать застелена, но Проныра заметил, что ящики в одной из тумб стола наполовину выдвинуты. Он хорошо помнил, что задвинул их. Значит, кто-то продолжает поиски.
Проныра тщательно проверил содержимое всех ящиков. Он не знал, что ищет, однако надеялся наткнуться на что-нибудь, хоть какой-то намек, но ничего такого в ящиках не было. В верхнем лежала фотография Марка, брата Шэйна, убитого «фашистскими свиньями». Те же счета и квитанции в других ящиках. Шарпевильский плакат. Проныра в раздумье огляделся по сторонам. Ему стало как-то не по себе в маленькой комнатушке.
Стук в дверь вернул его к действительности.
— Кто там? — спросил Проныра.
— Полиция.
Проныра открыл дверь. Двое мужчин прошли мимо него в комнату, окинули ее взглядом.
— Что вы тут делаете? — поинтересовался один из вошедших, тот, что был дороднее и погрубее на вид.
— Я мог бы задать вам тот же вопрос, — пожал плечами Проныра.
— Мы при исполнении, — сказал здоровяк.
— И я тоже.
— Послушайте, мистер, инспектор велел вам держаться подальше от этого дела. Нам приказано арестовать вас за вторжение в чужую квартиру.
Проныра рассмеялся:
— Добрый старина Килонзо!
— Я сказал что-нибудь смешное?
— Нет-нет, — ответил Проныра. — Просто мне сдается, что такой роскоши вы не можете себе позволить. Ведь вы как будто ищете певца Шэйна, верно?
— Кто вам это сказал?
— Сам догадался. И еще вы разыскиваете ученого, сбежавшего из Южной Африки. Вам совсем ни к чему, чтобы публика узнала, сколько дров вы наломали в этом деле. Если вы меня арестуете, придется предъявлять обвинение. Дойдет до суда, и моя газета разоблачит вас до самой задницы.
— Вы угрожаете официальным лицам! — возмущенно заговорил второй полицейский.
— Нет, сэр, я вас просто предупреждаю. Вам приказано следить за квартирой и за подозрительными типами, которые могут тут вертеться. Насчет меня у вас никаких инструкций нет. Так что, если вам шкура дорога, лучше оставьте меня в покое.
Казалось, толстый полицейский вот-вот лопнет от распиравшей его ярости.
— Терпеть тебя не могу, и твою писанину тоже! — сказал он. — Вечно пыжишься доказать, что умнее нас. Когда-нибудь…
— Так-так, — перебил его Проныра. — Что же случится когда-нибудь?
Полицейский подошел к двери, отворил ее и пропустил вперед своего напарника.
