Я смотрю, как Инна прикуривает. На мгновение вспыхивает кончик сигареты.
Внутри меня в эту самую минуту тоже что-то быстро и тихо сгорает, чернеет, обугливается, чтобы минутой позже исчезнуть вовсе – бесследно и навсегда. Внутренний огонь этот спокойный и ровный, не болезненный – только улетает прочь холодная мгла былых обид.
Но на смену не приходит ничего.
– Ты написал что-нибудь новое? – спрашивает меня Инна, сидя на кровати по-турецки. Фонарь с улицы слабо освещает ее тело. Краснеет точка сигаретного огонька.
– В смысле?
– Твои рассказы… Они все какие-то… Мне их страшно читать.
– Не читай. Бери пример с меня – я вообще читать перестал.
– А писать?
– Мелом по доске – пока еще нет. А там – посмотрим…
– Про Китай не собираешься написать? Тут ведь есть на что посмотреть, про что рассказать?
– Для этого нужно быть… ну, не знаю… Удивленным. Разозленным.
– Влюбленным.
– Да.
– Ну и?
– А я привык уже ко всему тут. Не знаю… Посмотрим.
Инна деланно вздыхает.
– Раньше ты любил поговорить о литературе… Но раз не хочешь, не буду настаивать. Наверное, есть здесь и моя вина – не думала, что ты серьезно…
– Да ладно. Лучше скажи, как тебе тут?
– Я, правда, город только из окна видела, но впечатляет, ничего не скажешь. Завтра сможешь мне показать, что и как тут у вас?
– Конечно. Я целый день свободен – занятий у меня нет.
– Как твои студенты?
– Как и везде. Только ленивее.
– Я считала, китайцы – народ трудолюбивый…
– Так все считают, пока с ними вплотную не столкнутся. Вы разве еще не успели?
– Только начинаем. Вот как раз устанавливаем связи. А на самом деле, они какие?
– Обычные люди. С какой радости им труд любить? От бедности, по нужде, или из-под палки, если – да, работают много. Ну и я так работал, в армии, первые полгода… Вообще, они не трудолюбивые. Они – трудостойкие. Вот это вернее. Где один сдохнет от условий, китаец может работать запросто. Зато, если уж появился шанс откосить от работы – будь уверена, первым откосит. Или на другого спихнет.
– Так и у нас все точно так же.
– О чем и говорю. Это все мифы. Вот покушать и поспать – это они, действительно, любят очень. Может, только чуть больше, чем все остальные люди.
– Покажешь мне свой дом? Хочу посмотреть, как живешь, где работаешь… Покажешь?
Я чуть не вздрагиваю, представив Инку у себя на кампусе. Да еще, не дай бог, столкнемся с Ли Мэй.
Врать, когда нужно, я умею уверенно:
– Показал бы, да тебя не пустят. Тут в каждом блоке жилом, в каждом кампусе – охрана. Только по пропускам. Да и смотреть у нас там особо нечего. Давай лучше в центр завтра. Погоду обещают…
Вновь пиликает телефон.
– Кто тебе пишет все время?
Инна затушила сигарету. Распрямила ноги, щекочет меня пальцами стоп.
– Реклама, наверное.
– И кто же там себя рекламирует? – ехидно качает головой Инна. Улыбается и добавляет: – Не обращай внимания, ты же знаешь, я – вредина.
Какое-то время молчим. Смотрим друг на друга.
– Хотела спросить, – говорит она, – мы ведь на неделю сюда. Антон и Сергей потом сразу вернутся. А я… Виза у меня на месяц. В принципе, на майские руководство мне подарок обещало, за хорошую работу. Небольшой отпуск. Курортную поездку.
– Куда?
– Ну… Я много где была уже. Отсюда, например, куда можно?
– Да куда хочешь. Вьетнам, Таиланд… В Тибет можно, но там холодно.
– Нет, как-нибудь без гор. Мне бы что попроще – море, солнышко.
– На Хайнань можно. Отсюда три часа лету.
– Я слышала об этом. Ты там был?
– Три раза уже.
– Ну и как?
– Русский курорт, в общем. С каждым годом там все больше наших. Уже и магазины по-русски называются, и меню русские, и даже продавцы уличные «очки-очки, русский друг, посмотри-посмотри» выучили. Хочешь прикол?
– Давай.
Откашливаюсь. Дикторским голосом начинаю:
– Остров Хайнань расположен на юге Китая. Его площадь тридцать четыре тысячи квадратных километров. Это второй после Тайваня крупный остров. Хайнань богат природными ископаемыми, водными ресурсами и тропическими фруктами. Подземные кладовые Хайнаня хранят крупный запас золота, титановых и железных руд…
Инна смеется:
– Боже… Ты что, на радио «Голос Китая» работаешь по совместительству?
– Ну, почти. Иногда начитываю в студии – для всяких учебных пособий, целых пять дисков уже начитал.
– Ну, как-то не впечатлило меня про руду… Я же не копать хочу, а плавать-загорать. А то весь год бассейн и солярий… Природы хочется.
– Легко. Вот, пожалуйста… Кхм… Самый красивый залив Ялунвань на южной оконечности острова стал излюбленным курортным местом. С невысокой горной гряды вам открывается…
– Вадик, ты не человек, а магнитофон какой-то…
– Не мешай, тишина в студии! Открывается…. ну вот, сбила… А, вот: открывается очаровательный пейзаж: бесконечный голубой простор моря, обрамленный упругой дугой серебристой морской отмели. Спокойные волны с тихим шелестом набегают на песок пляжа, окаймленный рощами кокосовых пальм…
– Все, все, хватит! А то и со мной так заговоришь, передовицами! Решено. Еду. Но одна я не хочу. Украду тебя на неделю. Сможешь?..
Мне комфортно за маской шута и балагура.
Сейчас придется ее снять и ответить.
Отказать.
Мягко и тактично отказать.
Я слышу свой голос:
– В принципе, идея хорошая. Подмениться не проблема… Скажи только заранее, когда.
Гибко подавшись вперед, Инна прижимается ко мне всем телом.
Ее губы шепчут мне в ухо:
– Можешь считать меня нахалкой… Но вот ты там про «упругую дугу» что-то говорил… Меня это завело опять… И я сейчас раскручу тебя на еще один заход…
??
Вечер
…Заход солнца в летнем Шанхае – событие, его ощущаешь физически. Оседает, укутывается в дымку смога, краснеет и усмиряется безумный шар. Жара плавно переходит в вечернюю духоту, в небе
