В библиотеке
Они закрыли замок и для верности укрепили дверь, просунув за ручку длинную швабру, найденную в простенке возле входа.
— Между прочим, мне только сейчас пришла жуткая мысль, — сказала Нюта, не поворачивая головы.
— Какая еще? — спросил Вадим.
Она обернулась. Глаза ее были огромные, округлившиеся, и там даже в полутьме Вадим увидел отзвуки далекой, только что проснувшейся боли.
— Что, если все — этот день, ночь, эта библиотека, и то, что мы с тобой тут оказались, и так легко сумели пробраться… Что, если это все подстроено? Специально?
— Кем? И для чего? — пожал плечами Вадим.
— Ну, чтобы мы очутились тут, — ответила она. И вдруг зло улыбнулась, точно досадуя на саму себя за какую-то допущенную ею и неведомую Вадиму оплошность.
В то же мгновение замок сам собою щелкнул, изогнутая дверная ручка повернулась, швабра упала на пол. И дверь открылась.
На пороге библиотеки стояли два волшебника. Белоснежный и красно-черный. Из-за их спин вытекал мутный лунный свет, которого было вполне достаточно, чтобы разглядеть все, что нужно. И тем не менее, они медленно поводили глазами из стороны в сторону, точно собирались помимо двух детей увидеть здесь кого-то еще, более могущественного и опасного. Такие уж привычки у волшебников — они всегда и во всем, прежде всего, ищут для себя опасность и угрозу. И очень часто бывает, находят.
Затем красно-черный осторожно перешагнул порог. Он остановился, внимательно вглядываясь в темноту, после чего вкрадчивым тоном произнес:
— Мальчик по имени Вадим! Всем будет лучше, если ты выйдешь на свет. А девочка пусть пока остается там, где есть.
Нюта в отчаянии закусила губы и вцепилась ему в плечо.
— Не выходи, — умоляюще прошептала она.
— Не выйду, — упрямо мотнул головой Вадим и оглянулся, что-то выискивая у себя за спиной.
Волшебники переглянулись и переступили порог.
— Чего вы хотите от меня? Что вам еще нужно? — как можно смелее, но с предательской дрожью в голосе крикнул Вадим.
Однако волшебникам, похоже, было наплевать, боится он их или нет.
— Ты должен уйти отсюда. Вместе с нами, — ответил белый волшебник. — И дальше все будет хорошо.
— Зачем? И куда? — последнее слово мальчик уже только прошептал. Как только он впервые услышал голос белого волшебника, его мгновенно покинули и силы, и решительность, и даже остатки храбрости, столь необходимой ему сейчас, в присутствии этой девочки.
— Нельзя объяснить, — медленно покачал головой красно-черный. — Ты все равно сейчас не поймешь.
— А вдруг?! — вновь крикнул Вадим. Обида и отчаяние словно придали ему силы.
— Не бойся. Мы желаем тебе только добра, — бесстрастно сказали оба хором. В этот миг они удивительно напомнили заведенных одним ключиком огромных кукол. Вадим отступил на шаг и судорожно зашарил руками по книжной полке.
С боков его окружали высокие стеллажи с толстенными папками — переплетенными подшивками журналов за невесть какие древние годы. А позади к его ногам прижалась Нюта. Вадим изогнулся, заламывая руку, и, наконец, нащупал небольшой сверток. Нюта узнала его: это был «подарок», который Вадим будто бы прихватил для Вовки на его мифический день рождения. Мальчишка торопливо развернул бумагу, выхватил содержимое свертка и, крепко сжимая его в руке, направил на ближайшего волшебника.
Красно-черный замер на месте, а Нюта вскочила и потянулась к руке своего защитника, чтобы разглядеть, что же это было. И тут же, тихо ойкнув, со страхом отшатнулась: в руке Вадима был зажат самопал.
Волшебник, на которого было направлено короткое дуло, мгновенно оценил опасность. Дуло из ружейной гильзы, крепящееся на деревянном ложе с короткой ручкой, незамысловатый спусковой механизм и неизвестный род пулек — ими при таком стволе запросто могли быть и пистоны, и гвозди, и капсюли. Выстрел из самопала в упор, а тем более в лицо, мог нанести серьезное увечье. Оба волшебника явно не ожидали, что столь опасная игрушка может оказаться у скромного, домашнего мальчика. Поистине, в тихом омуте…
— Надеюсь, ты понимаешь, что сейчас играешь с огнем? — поинтересовался красно-черный волшебник.
— Это почему? — процедил сквозь зубы Вадим, ужасно бледный. Рука с самопалом, направленная на противника, понемногу начинала дрожать. Но он уже не мог ничего с этим поделать.
— Я в детстве тоже делал такие штуки, — доверительно сообщил ему красно-черный. Белый за спиной товарища при этих словах иронически улыбнулся. — И знаю, что из нее можно выстрелить только один раз. Потом… потом тебе придется его перезарядить. А этого тебе уже не успеть.
И волшебник покачал головой, точно и сам сетовал на столь недальновидно продуманную конструкцию заветного и желанного оружия всех мальчишек, начиная с младшего школьного возраста.
— А вы что, хотите проверить? — Вадим облизнул пересохшие губы. — Я не промахнусь и первым выстрелом.
Красно-черный лишь вторично покачал головой.
— Как ты думаешь, кто мы?
— Если только действительно правда, тогда вы — волшебники, — не совсем уверенно произнес Вадим. Похоже, эти типы начали заговаривать ему зубы!
— Вот как? — спокойно произнес красно-черный. — Ты что, начитался на ночь сказок?
— Нет, мы видели вас во сне, — Вадим слегка попятился, пытаясь нащупать спиной опору в виде стеллажа или хотя бы тумбочки для книг. — Она тоже видела.
И он быстро кивнул на девочку.
Волшебники медленно переглянулись, и белый нахмурился. А красно-черный подумал и неожиданно уселся прямо на пол, среди разбросанных журналов и книг. Белый же по-прежнему оставался поодаль, почти превратившись в неподвижную статую.
— Вот что, парень, — озадаченно сказал сидящий волшебник. — У нас остается очень мало времени. Ты, похоже, мальчик неглупый, и нам придется тебе кое-что объяснить. И рассказать. Поэтому будь так добр, отложи свою пукалку подальше. Чтобы она ненароком в кого-нибудь сама не стрельнула.
Вадим покосился на девочку. Та испуганно кивнула. Тогда он медленно опустился на пол и сел, прямо против волшебника. Самопал, впрочем, остался в его руке. Потому что врагу никогда нельзя доверять. Волшебник, очевидно, понял и вздохнул.
— Ладно, бог с тобой. Только держи дулом в сторону.
Мальчик медленно отвел самопал, прежде нацеленный волшебнику прямо в грудь. А девочка тут же поползла к нему. Так они и замерли: Вадим с прижавшейся к нему перепуганной Нютой, напротив — второй волшебник, как мысленно обозначил его для себя мальчик, позади — первый, застывший со скрещенными руками и отрешенным лицом. Он почему-то казался Вадиму гораздо опаснее красно-черного, и мальчик был очень рад, что белый все время стоит поодаль и не принимает видимого участия в разговоре. Ему, похоже, было вообще все равно, что происходит в библиотеке и зачем он здесь. И в это время волшебник в красном и черном заговорил.
Он произносил странные слова, спокойно, и размеренно, точно повторял вслух хорошо выученный урок. Вадим в первую минуту даже подумал, что волшебник пересказывает какую-то фантастическую книжку неизвестного автора. Но главным героем почему-то сделал его. Он тихо дрожал от холода и нервного возбуждения, сгорбившись в пролете между книжными стеллажами заштатной библиотеки в
