Огонь и дождь

Кармен из душевой, подальше отсюда, но в этот момент взгляд хозяйки коттеджа упал на раковину.

— А это что? — спросила она. — Что-то вроде… — Она замялась, и по ее лицу Миа поняла, что она осознала истину.

— Это — протез груди, — сказала Миа, отдаваясь на волю рока. Ей не по силам было тягаться с Кармен в умении использовать свои преимущества для манипулирования нужными ей людьми, в умении раскрывать чужие секреты. В какую-то минуту отчаянной паники Миа даже подумала, что могла бы предложить Кармен требуемые ею сведения о Джеффе в обмен на обещание молчать.

К ее удивлению, Кармен зажмурилась и прикусила палец.

— Ох, Миа, — сказала она. — Мне следует извиниться.

Миа потрясло искреннее сочувствие, прозвучавшее в ее голосе.

— Я не нуждаюсь… я не желаю ничьей жалости. Кармен снова открыла глаза. Они просто светились от выражения симпатии, которая не могла быть ложной.

— У меня и мысли о жалости не было. Я давно завидую вам, я и сейчас продолжаю вам завидовать. Я знаю, что вы не нуждаетесь в жалости.

— Завидуете мне!

— Вашей молодости. Вашему таланту. И той замечательной жизни, которую вы создали для себя: сбежать ото всех в нашу глушь, чтобы отдаться своему искусству. Своей великой страсти. И меня потрясла до глубины души та легкость, с которой вы сумели наладить дружеские отношения с человеком, который никого к себе не подпускает.

— Я считаю себя другом Джеффа. И мне ничего больше от него не надо. Он знает это и знает, что может доверять мне.

— И он знает, что не может доверять мне ни минуты, да? — Улыбка Кармен скорее напоминала гримасу.

— Ни секунды.

— Как давно это у вас? — Кармен кинула взгляд в сторону протеза. — Вы вылечились полностью?

— Операция была в январе, и теперь я здорова. — Миа прошла в гостиную, Кармен следом за ней. — А в будущем году меня ждет курс восстановительной хирургии.

— Так не забудьте насчет стирки. — Кармен приостановилась, выходя на крыльцо. — И пожалуйста, не постесняйтесь дать мне знать, если вам еще что-то нужно.

— Только не упоминайте обо мне в своих репортажах про Джеффа, хорошо? — взмолилась Миа. — А то с вас станется сообщить, что человек-загадка дружит с одногрудой бабой.

— Вы действительно думаете, что я на это способна? — Кармен явно была потрясена. — Вы думаете, я так жестока?

Миа предпочла промолчать. Она опустилась на колени и принялась поправлять фотографии на афише.

— Мне страшно подумать, через что вам пришлось пройти. — Кармен подошла к ней сзади, тронула за плечо, наклонилась — и тут Миа с ужасом поняла, что ее хотят обнять. Она тут же скрестила руки на груди и встала на ноги, а руки Кармен бессильно повисли.

— Я вовсе не такая низкая личность, Миа, — промолвила она. — Честное слово, я не такая.

Миа чувствовала, как краснеет. Она оказалась низкой личностью. Она уже не сомневалась, что это Кармен нуждалась в утешении, в ласке, в простом человеческом прикосновении, от которого уклонилась она сама. Кармен нуждалась во всем этом гораздо больше, чем она, Миа.

Расскажи мне про своего сына, подумала Миа. Расскажи мне, что сделало тебя такой неумолимой.

— Я знаю, что вы не такая жестокая, — сказала она, провожая Кармен до двери. — Вы были добры ко мне. Однако вы мучаете Джеффа Кармен медленно кивнула.

— Если вас это утешит, то знайте, что в последние щи я сама не нравлюсь себе все больше и больше.

Она наградила Миа безрадостной улыбкой и вышла прочь, снова растворившись в розовом сиянии утра.

ГЛАВА 30

Рука Криса, в которой он держал ручку своего ящика с инструментами, стала липкой от пота, пока он ожидал Кармен в темноте, возле двери, ведущей на кухню. Он договорился с ней, что будет чинить сток в ванной сегодня вечером в то время, когда она будет дома, — в противном случае ремонт придется отложить на несколько дней. Он говорил ей неправду, он прекрасно мог починить этот люк в любое время, хоть на следующий день. Просто ему необходимо было увидеться с нею. Он хотел иметь возможность без помех поговорить по поводу Джеффа. Он должен был попытаться уговорить Кармен оставить Джеффа в покое.

Однако когда она наконец открыла ему дверь и повела по лестнице на второй этаж через хозяйскую спальню, которую он когда-то делил вместе с нею, он осознал, что его нервное состояние обусловлено вовсе не намерением обсуждать трудности Джеффа. Просто он оказался рядом с Кармен в спальне — комнате, ранившей столько воспоминаний, как плохих, так и хороших.

— Я очень ценю все то, что ты успеваешь делать по дому, — сказала она, открывая дверь в хозяйскую ванную.

— Мне доставляет это удовольствие. — Он осторожно пристроил свой ящик на кафельную полочку.

Кармен указала на текущий кран, капли из которого весело щелкали по белой фаянсовой раковине.

— Днем это не кажется таким уж громким звуком, однако ночью вода не дает мне спать — даже при закрытой двери.

Он до сих пор помнил, как чутко она всегда спала, и раз, просыпаясь среди ночи, он обнаруживал, что она не спит, он чувствовал ее объятия, тепло ее тела подле себя.

Пока он рылся в инструментах в поисках разводного ключа, она взяла с хромированной этажерки аккуратно сложенное зеленое полотенце, расправила его и повесила на вешалку для полотенец Отступив в сторону, она полюбовалась тем, ровно ли оно висит, и Крис внезапно понял, что эта ванная комната значит для нее ничуть не больше, чем любая другая комната в усадьбе. Еще бы. Ведь ей не дано увидеть ту картину, что всплывает у него в памяти, — потеки крови повсюду, красные брызги на раковине, на полотенцах. Когда он нашел ее, она была абсолютно голой, и это обстоятельство сильнее, чем все остальное, убедило его, что она всерьез вознамерилась покончить счеты с жизнью, что она не сомневалась, удастся ли ей довести дело до конца и оттого ни о чем ином не беспокоилась — даже о том, что подумают о ней, когда найдут ее тело.

Его удивило то, что Кармен не вышла, оставив его заниматься разборкой вентиля, а уселась на край ванны.

— Ты не собираешься заняться бегом, Крис? Вопрос удивил его еще больше На нем как раз были надеты шорты, и он невольно посмотрел на свои икры. Да, мышцы явно здорово размякли.

— Я знаю, мне давно пора это сделать, — отвечал он, отвинчивая золотистую рукоятку вентиля. — Я совсем потерял форму. Хотя, честно говоря, нет времени.

На ее лице отразилось смущение, а потом она засмеялась.

— Но я имела в виду предвыборную гонку, господин мэр.

— Да ты в своем уме? — Он посмотрел на нее как на сумасшедшую. — Я каждое утро начинаю с того, что считаю дни, оставшиеся до выборов, когда наконец смогу спихнуть всю эту кучу дерьма на кого- нибудь другого.

Она задумчиво помолчала.