— По крайней мере она мне так сказала. — Пауза. — Ты помнишь Жана-Луи Десаля?
— Жана-Луи… ты имеешь в виду Удара?
— Удара?
— Его так прозвали в университете. У него были такие вздутые вены на лбу. Казалось, что его вот-вот хватит удар. — Питер посмотрел в окно гостиной. — Удар Десаль. Боже, я ни разу за все эти годы не вспомнил о нем. Интересно, кем он стал?
— Мне сказали, он врач. Его допуск, похоже, использовали для доступа к истории болезни отца.
— Но что Удар мог иметь против твоего отца? Я хочу сказать, хм, ведь они даже не были знакомы.
— Инспекторша думает, что кто-то воспользовался допуском Десаля.
— Вот как.
— И еще, — Кэти чуть помедлила, — эта инспекторша знает обо мне и Хансе.
— Ты рассказала ей?
— Разумеется, нет. Это не ее ума дело. Но кто-то ей рассказал.
У Питера перехватило дыхание.
— Я так и думал, что все в твоей конторе знают. — Он стукнул ладонью по подлокотнику дивана. — Проклятие!
— Поверь, — грустно сказала Кэти, — мне все это так же неприятно, как и тебе.
Питер кивнул:
— Я знаю. Прости.
В голосе Кэти была осторожность и неуверенность, она словно нащупывала почву:
— Я все пытаюсь угадать, кто мог так ненавидеть Ханса и отца.
— И что, есть какие-нибудь соображения?
Она посмотрела на него долгим, испытующим взглядом. Наконец просто и буднично спросила:
— Питер, это ты сделал?
— Что?
Кэти с трудом проглотила застрявший в горле комок.
— Ты подстроил убийства Ханса и моего отца?
— Я ни хрена не верю во всю эту муть, — возмутился Питер.
Кэти молча продолжала глядеть на него.
— И как только такое могло прийти тебе в голову?
Она чуть помедлила. Буря чувств отразилась на ее лице — трепет от того, что она должна задать этот вопрос, страх перед тем, каким может оказаться ответ, стыд, что у нее вообще могли появиться подобные мысли, вскипающий гнев.
— Я не знаю, — сказала она дрожащим голосом. — Ну просто… у тебя ведь в некотором роде был мотив.
— Что касается Ханса, возможно, но твой отец? — Питер развел руками. — Если бы я убивал каждого, кого считаю идиотом, то все улицы были бы завалены трупами.
Кэти молчала.
— Кроме того, — добавил Питер, чтобы нарушить затянувшееся молчание, — я не единственный разгневанный муж, который хотел бы навсегда избавиться от Ханса.
Кэти посмотрела ему прямо в глаза:
— Но даже если то, что ты сказал насчет других разгневанных мужей, верно, никому из них не нужна была смерть моего отца.
— Эта тупоголовая сыщица заразила тебя своей паранойей. Клянусь, я не убивал ни твоего отца, ни… — это имя он произнес сквозь зубы, стиснув челюсти, — …Ханса.
— Но если она права и это были подстроенные смерти…
— Во всяком случае, не я их подстраивал. Бог ты мой, за кого же ты меня принимаешь?
Она тряхнула головой:
— Прости. Я знаю, что ты не стал бы делать ничего подобного. Просто дело в том, ну, это похоже на то, что, будь на твоем месте кто-нибудь другой, он мог бы это сделать… если бы этот другой был не ты, вот так-то.
— Но я же сказал тебе… о Боже!
— Что?
— Ничего.
— Нет, что-то не так. Скажи мне.
