инфекция, которая охватила все тело. Убила ее за пару дней.
Джо не знал, насколько он мог верить Лукасу, но тот факт, что у его дочери теперь было имя,
– Мне жаль, – проговорил он, начиная верить в то, что Лукас говорил правду.
– Спасибо, – сказал Лукас. Он сделал глубокий вдох. – В общем, я тогда на самом деле был профессором ботаники в Пенн-Стэйт, – сказал он. – И… ну, я продолжу через минутку.
Он казался растерянным и слегка улыбнулся Джо.
– Трудно решить, что рассказывать дальше, – сказал он. – Я знал, что унаследовал свою болезнь от родственников по маминой линии. Я спросил ее, у кого еще в нашей семье была болезнь почек. Она упомянула несколько моих кузенов, а также дядю и своего отца. А затем она сказала мне, что всегда волновалась за сына, которого оставила, когда была еще очень молода.
Джо затаил дыхание. О чем, черт побери, он говорил?
– Я говорю о тебе, – сказал Лукас.
Джо встал.
– Это безумие, – сказал он.
– Мы с тобой братья, Джо.
Джо не знал, верить ему или нет. Слишком много лжи до этого слетело с губ этого человека, а эта ложь была слишком неестественной, чтобы проглотить ее.
– Ты шокирован, и я тебя прекрасно понимаю, – печально улыбнулся Лукас. – Я тоже был шокирован. Она всегда была такой хорошей матерью, таким нравственным человеком. Это казалось совсем не в ее хар…
– Почему она не пыталась меня найти? – перебил его Джо.
Он никогда ранее не произносил этих слов вслух, но они вертелись у него в голове каждый день на протяжении более тридцати лет.
– Ей было стыдно и очень тяжело говорить об этом, – сказал Лукас. – Она рассказывала мне, что вышла замуж, когда ей было восемнадцать лет, она тогда много пила и употребляла наркотики. Она не ладила с мужем и чувствовала себя обремененной своим ребенком. Тобой.
– Она ушла, когда мне был годик, – сказал Джо, снова садясь.
– Да, правильно. Она уехала в Филадельфию и со временем исправилась. Она встретила там моего отца, они поженились, потом родился я. Мой отец знал о ребенке, которого она оставила, но он был единственным человеком, кто знал это, пока она не рассказала мне. Я почувствовал необходимость найти тебя, встретиться с тобой, посмотреть, не унаследовал ли и ты эту болезнь или… – Его голос затих, и он покачал головой. – Уф. Я полагаю, я должен рассказать тебе все. Я полагаю…
Он перестал говорить, когда в палату вошла медсестра. Джо с нетерпением ждал, пока медсестра проверила капельницу Лукаса и вышла из палаты.
– Мы совсем не похожи, – сказал Джо. Он все еще не мог поверить услышанному.
Лукас улыбнулся:
– Если бы ты видел нашу маму, ты бы понял, что мы братья. У тебя ее глаза.
– Жаннин знает что-нибудь об этом?
– Нет, – сказал Лукас. – И пожалуйста, Джо, все, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Я знаю, что не нравлюсь тебе, но мне придется довериться тебе в этом. Прошу тебя. Я думаю, ты поймешь, когда я тебе расскажу. Ладно?
Джо не знал точно, как ему ответить.
– Я полагаю, все зависит от того, что ты собираешься мне сказать, – проговорил он. Он не чувствовал братской любви к Лукасу.
– Справедливо довольно-таки, – сказал Лукас.
Он посмотрел на стакан воды на своем прикроватном столике, и Джо узнал этот полный жажды взгляд, который он видел у Софи, когда она уже выпивала свою часовую дозу.
– Когда Джордан заболела, – продолжил Лукас, – я начал в свободное время проводить кое-какое исследование. Я сильно интересовался травами и другими растениями, которые, как считалось, обладали лечебными свойствами, и я много читал о тех травах и растениях, которые помогают людям с болезнью почек.
– Так вот почему ты думал, что у Шеффера может что-то получиться с его Гербалиной, – сказал Джо.
Лукас опять улыбнулся.
– Нет, не совсем так. Я, на самом деле, начал сам принимать кое-какие травы. Я не стал чувствовать себя лучше, ну, или, по крайней мере, улучшение было незначительным. Но потом я начал давать их Джордан. В ее состоянии появилось заметное улучшение. Она смогла дольше обходиться без диализа. Я продолжал искать формулу, и в конце концов у меня появилась идея использовать препарат как внутривенное лекарство, но Сандра не позволила бы мне сделать это с Джордан. Это, понятное дело, ее путало. Джордан умерла, пока мы спорили по этому поводу, но ее смерть совершенно не имела никакого отношения к этому. Все же это разрушило наш брак.
Лукас посмотрел вниз на свою руку, куда была прикреплена капельница. Он рассеянно, слегка прикоснулся к пластырю, который держал на месте иглу, а затем опять посмотрел на Джо.
– Сандра всегда хотела иметь семью, – сказал он. – Теперь она нашла себе парня, который не передаст никакой смертельной болезни ее детям.
Джо поморщился.
– Это, должно быть, очень ранит, – сказал он, удивляясь своему сочувствию.
– В общем, сначала ранило, но не сейчас, – сказал Лукас. – Сейчас я просто очень рад за нее.
– Итак… я не совсем понял насчет трав, – напомнил Джо.
Лукас кивнул.
– Я знал, что из них получится что-то стоящее, – сказал он. – Я также знал, что никто не будет слушать теории профессора ботаники об использовании трав в лечении конечной стадии болезни почек. Поэтому я искал врачей, которые восприняли бы серьезно то, что я делаю, и которые захотели бы рискнуть и выступить руководителями разработок, в то время как на самом деле исследование проводил бы я.
– Ты хочешь сказать, что исследование Шеффера на самом деле
– Да. Шеффер согласился возглавить исследование после того, как я рассказал ему о результатах, которых я добился у Джордан. Впрочем, он не совсем в нем разбирается, но это не важно, пока я работаю за кулисами. Гербалина действует, Джо, хочешь ты в это верить или нет. Меня не волнует, что почести за нее достанутся Шефферу. Я просто хочу помочь тем детям, которые страдают так, как страдали Джордан и Софи.
Джо покачал головой.
– Ты даже больший плут, чем я думал, – сказал он гневно. – Ты лгал на каждом шагу во всем, что касалось исследования, и взял тех детей – те маленькие жизни – и оторвал их от курса лечения, которое, как было доказано, работало и ставило их на…
– Формула, которую мы используем, требует по-прежнему большой доработки, – продолжил Лукас, проигнорировав внезапную вспышку Джо. – И я хотел бы узнать, почему это средство не действует на взрослых и как я могу изменить формулу, чтобы это произошло. Но мое время истекает. Сейчас мне нужно проходить диализ четыре раза в неделю, каждый раз по четыре-пять часов. Мне трудно теперь найти способ зарабатывать себе на жизнь, при таком количестве перерывов в работе, а также это съедает время для исследования. Формула нуждается в усовершенствовании, но в данное время я не могу уделять ей достаточно времени, чтобы сделать то, что нужно.
Джо опять покачал головой:
– Это просто… В моей голове все перепуталось, Лукас.
– Вернемся на минутку к тебе и Софи, – сказал Лукас. – Я действительно хотел узнать, нет ли у тебя детей с болезнью почек. Так что, когда я узнал, что у тебя есть дочь, мне пришлось придумать способ,
