я на самом деле. Я все тот же, что и день, два, месяц назад. Но все же, называй меня Мортиус. А если не хочешь, то можешь называть меня Морти. — Хоть меня и коробило от этого сокращения, я пока не знал почему, но пусть лучше так.
— Ну, уж нет! — Завелась Лития. — Я против, чтобы она тебя так называла. — Она сделала ударение на слове «Она».
— Это почему. — Удивился я. — С чего это такая реакция?
— Потому что… — Она замялась. — Потому что… Просто, раньше ты ненавидел, когда тебя так называли. И ты разрешал называть себя так только… В общем нет, нет и нет!
— Мне действительно как-то не по себе от такого сокращения. — Задумался я. — Я ничего не помню о том, что было. Но, все же, я не против, чтобы вы обе меня так называли, если конечно хотите, я не настаиваю.
— Если тебе неприятно, я буду звать тебя Мортиус. — Улыбнулась Катрин.
— Так ты не против, чтобы я называла тебя Морти? — Как-то странно спросила Лития. — Правда, не против?
— Я же сказал, что не против. — Мне стало неловко, но я не мог понять, почему Лития улыбалась? — Но только если ты расскажешь, почему это так важно для тебя.
— Быстро добавил я. Выражение ее лица изменилось. Она странно посмотрела на Катрин. Мне показалось, что она разрывается говорить или нет.
— Ну тогда… — Начал я.
— Хорошо, хорошо. — Остановила она меня. — Раньше ты очень серьезно к этому относился и никому не позволял себя так называть. Всех запугал…. Но однажды ты разрешил, так себя называть, одной девушке. — Ну… Она сделала паузу.
— Вы были влюблены друг в друга, и только она, так тебя называла, а ты ей улыбался. — Выпалила на одном дыхании Лития.
— Правда!?! — В один глосс, удивленно сказали я и Катрин. Я откинулся на спинку стула. «Во, влип». — Промелькнуло у меня в голове.
— Морти, ты обещал! — Заявила Лития, обнимая меня за руку. Она довольно хихикала.
— Морти. — Сказала Катрин и покраснела.
— А тебе нельзя, так его называть! — Заявила Лития.
— Это почему же? — Нагло спросила Катрин.
— Маленькая еще! — Лития показала ей язык.
— Тогда ты…
— Стоп! — Прервал я их дружескую беседу. — У меня от вас голова кругом идет. Я, пойду, прилягу.
— Я тебе помогу. — Катрин встала.
— Нет! Я сам. Я встал и направился к двери.
— Но Морти. — Сказала Лития.
— И не надо меня так называть. — Сказал я. Бесполезно, они обе сделали такое непонимающие выражение лица, что я не стал с ними спорить.
— Кстати, сколько я был в отключке? — Спросил я.
— Четыре дня. — Сказала Катрин
— Черт, у меня такое ощущение, что я всю жизнь проведу вот так, без сознания.
— Грустно пошутил я. Остаток дня я проспал. Причем, спал я на кушетке в гостиной. Рядом с камином было приятно лежать. Не знаю, почему меня не поселил в комнате наверху, но это не плохо. Проснулся я от голода. Когда я последний раз ел, я даже не помнил. Мимо проходила Лития.
— Я тебя разбудила? — Она подошла ближе. — Прости.
— Ничего. — Я сел. — Просто я так голоден, что не могу уснуть.
— Сиди, я сейчас. — Она радостно убежала на кухню. Послышался лязг тарелок. Лития вышла из кухни с подносом, на котором стояла тарелка, и лежал хлеб. Она поставила все это на столик пред кушеткой и придвинула его немного ближе.
— Я поставила чайник, скоро он закипит, попьем чай, у меня печенье есть. — Она вручила мне вилку. — Ешь давай, а то остынет.
— Спасибо. — Я был немного шокирован такой заботой. — А как же ты?
— Не беспокойся, мы уже поужинали. — Она так посмотрела на меня, что мне стало неловко. — Я просто посмотрю. Я принялся за еду. Она смотрела на меня.
— Кстати! — Что-то вспомнила она. — Ты ведь провалялся все это время без сознания, а тут столько всего произошло. Особенно, как мы тебя в город несли и этот дом искали. Кому рассказать, не поверят. Пока я ел, она рассказала, все то, что с ними произошло после того, как я уснул в пещере. Ну, почти все.
— А что такое откат? — Спросил я ее.
— Это что-то вроде переполнения энергией. Маги не могут использовать в заклинании все сто процентов вызванной энергии, и совсем немного этой энергии остается в самом вызывающим. Чем сильнее заклинание и чем больше энергии требуется, соответственно, тем больше остается. И со временем эта энергия начинает влиять на твою ауру. А искажение энергии в ауре, это очень вредная штука. Ты сам не можешь колдовать, и на тебя любое колдовство действует не так как положено. Например, простая магия лечения может убить. А ты, как неопытный колдун, в лесу, нахватал столько лишней энергии, что даже рядом с тобой было опасно колдовать. Поэтому Катрин не смогла лечить тебя своей магией.
— А как ты? Что с твоими магическими силами? Ты уже можешь колдовать?
— Возвращаются. Но они не восстанавливаются понемногу, это произойдет сразу, как будто открываешь запертую дверь. Когда пройдет откат, они восстановятся полностью. А пока, я мало что могу. Разве что свечку зажечь. Теперь понятно, что опасно бездумно использовать слишком много магической энергии.
— Примерно понял. — Заявил я. — Только вот как не оставлять эту лишнюю энергию в себе после колдовства?
— А это, невозможно. — Она улыбнулась. Черт, ее улыбка, я не мог понять, что за чувство возникало у меня в груди, когда я видел ее улыбку. — Ой, чай наверное вскипел. Она встала, забрала поднос и умчалась на кухню. Девчонки действительно старались ради меня. Черт! Да и в городе произошло много всего, о чем стоило задуматься. «Грядет война. И как я попаду в храм?». — Думал я. — «Незаконченное дело, значит…».
— Морти. — Вырвала меня из раздумий Лития. — Ты еще тут? — Она засмеялась. — Ты, вот, всегда потираешь лоб, когда думаешь, хоть ты все и забыл, а привычка осталась.
— Правда? — Я даже не замечал за собой. На столе уже стоял чайник и чашки. Она села на кушетку поближе ко мне.
— Скажи, я ведь тебе нравлюсь? — Неожиданно спросила она, я аж подскочил. — Ты же видел меня, тогда в ванной. В комнате был полумрак, но я заметил, как она покраснела.
— Я… Я был под наркозом. — Попытался отговориться я. — Я ничего не помню. — Соврал я.
— Не страшно. — Мягко сказала она. — Сейчас увидишь. Она расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке, ее грудь и так была почти открыта, а так… Я быстро схватил ее за плечи.
— П…П… подожди. — Я точно перегрелся. — Я ведь не железный! — Заявил я.
— Я тебе не нравлюсь. — Очень грустно сказала она.
— Нет! — Выпалил я. — То есть да! Черт кто вас учит так ставить вопрос! — Я совсем запутался. — Ты мне нравишься. Даже слишком сильно. Особенно когда улыбаешься. — Совсем тихо сказал я. Я провел ладонью по ее щеке. Она накрыла мою ладонь своей.
— Ты ведь знал?
— А? — Не понял я. — Знал что?
— Что я любила тебя, всегда любила. Только ты забыл.
— Это я знал.
— Может к тебе придет твой сон, и ты вспомнишь меня. — Она опять загрустила.
— Зачем мне вспоминать, это как из прошлой жизни. Ты тут, рядом со мной. Давай не будем жить
