Он хлопнул в ладоши и приказал:
– Впустить ансамбль песни и лоботряски!
Дверь тотчас же распахнулась, и в зал с гиканьем ворвалась шайка отъявленных лоботрясов с дудками, барабанами и деревянными мечами. Они дружно грянули в барабаны, затанцевали и запели:
– А теперь по грамматике, по грамматике! – в восторге завопил Великий Порок. И ансамбль грянул:
И ансамбль песни и лоботряски, размахивая деревянными мечами, с гиканьем и свистом вылетел из помещения. Великого Порока трясло от удовольствия, подпорочники аплодировали, а Тимка тоже хохотал и хлопал в ладоши. Но всё же подумал: «Чепуха! Это действительно шайка лоботрясов и притом совсем необразованных… «Кошек по двору гонять, это будет пятью пять!…» Подумаешь, знатоки!» Поэтому он тревожно спросил:
– Если у вас нет школ, как же я получу аттестат зрелости?
– Очень просто, – сказал Великий Порок. – Прямо сейчас и получишь.
Он снова хлопнул в ладоши, и два подпорочника торжественно внесли в зал какую-то грамоту. Великий Порок улыбнулся и сказал:
– Учитывая твои незаурядные способности и знания, мы досрочно вручаем тебе аттестат зрелости.
Тимка с волнением принял в свои руки желанный документ. Обрамлённый золотой рамкой, аттестат зрелости гласил, что принадлежит Тимофею Тимошкину, а не кому-нибудь другому, и свидетельствует о том, что его владелец прошёл курс обучения в полной средней школе. Дальше, колонкой сверху вниз, были перечислены все предметы, и против каждого стояла чудесная красная пятёрка.
– Спасибо!-как-то неуверенно сказал Тимка.
– О, не стоит благодарности! Ты лучше скажи нам, много ли в твоей школе таких же способных и добросовестных ребят, как ты?
– Вы хотите сказать, отстающих? – честно спросил Тимка.
– Называй как хочешь, только отвечай! – рассердился вдруг Великий Порок, и лицо его снова приняло пиратское выражение.
Тимка сказал:
– Откровенно говоря, не. очень много, но есть,- и стал считать по пальцам.
Пока Великий Порок беседовал с Тимкой, Зазнай, Лень и Неуч гордо стояли в центре, и весь их вид говорил: «Глядите, это – наша работа!» Но как только повелитель задал Тимке последний вопрос, они сникли и начали прятаться друг за дружку.
– Значит, всё-таки есть еще такие, как ты! – свирепо завопил Порок, и глаза его заметали молнии в Зазная, Лень и Неуча.
– Конечно, не без того…- залебезил Зазнай.- Но вы сами слыхали, времена нынче другие, ребята испортились: все хотят учиться, быть спортсменами… Как их сюда утащишь? Вот один он – молодец…
Великий Порок цыкнул на Зазная и, снова растянув рот до ушей, спросил у Тимки:
– А тебя родные или друзья искать не будут?
– Как не будут? – с надеждой в голосе сказал Тимка.- Обязательно будут! Павлик и Зоря, настоящие друзья!… Вот только, как они сюда доберутся? – грустно закончил он.
– Доберутся! Доберутся! – затряс головой Зазнай.- Это такие пробивные ребята, что всё смогут!
– Смогут! Смогут! – подтвердили Лень и Неуч.
– Пробивные ребята? – настороженно переспросил Великий Порок.- Что же мы с такими делать будем? Они нам всю планету перевернут!…
– А мы их пообломаем,- решительно заявил Зазнай.
– Пообломаем! Пообломаем! – поддержали Лень и Неуч.
– Ладно, посмотрим,- махнул ручищей Порок и приказал Роботу.- Веди гостя к себе, да будь неотступно при нём! Ясно?
Одноглазый Робот, заскрипев всеми частями своего тела, подошёл к Тимке и грубо толкнул его к двери, которая вела в соседнее помещение.
Тимка шёл, путаясь в длиннополом халате, а Робот, ворча своими 'моторами, то и дело подталкивал его. За дверью он бесцеремонно усадил Тимку на табурет и, сверкнув глазом-лампочкой, приказал:
– Сиди, чик-чирик, и помалкивай!
Тимка не вытерпел такого обращения.
– Ты чего, железяка, толкаешься?! – обиженно сказал он.
Робот так сверкнул своим глазом-лампочкой, что та чуть не перегорела, заскрипел шестерёнками и, неожиданно для Тимки, заявил:
– Тебя, шалопая, чик-чирик, ещё не так толкать надо!…
Тимка оробел. Он начал оглядывать комнату, в которой находился. Это скорее была не комната, а сарай с печью посредине и дровами вдоль одной стены. Вдоль второй стены протянулись полки с кастрюлями, горшками и всякой провизией. И хотя эта комната напоминала сарай, окно её было распахнуто настежь и решёток в нём не было.
Робот закряхтел, заохал и, пошарив на одной из полок, достал маслёнку с рукояткой и длинным носиком. Он поболтал её и, запрокинув квадратную голову, вставил носиком в рот. Постояв так с минуту, Робот ещё раз поболтал маслёнку и со злостью швырнул её на пол.
– Эх, и эта, чик-чирик, пустая!… Последнее масло, чик-чирик, кончилось! – жалобно заскрежетал он и
