— Я знаю, — улыбнулся Генри и показал на значок.
Мануэла рассмеялась. Он что, правда каскадер? Да, что-то вроде того.
А есть ли у нее приятель? Потому что она могла бы взять его с собой.
— Нет, — сказала Мануэла.
Слова она произносила с очаровательным выговором. Да и вообще была само очарование.
— У меня тоже нет, — признался Генри. — Вечно в дороге.
На мгновение воцарилось молчание.
— Постой, — сказала Мануэла.
Она ушла и тут же вернулась. Сунула Генри яблочный пирожок.
— Держи, — сказала она. — Осторожно, он горячий.
Генри поблагодарил.
— Если мой начальник узнает, — прошептала Мануэла, — я тут же вылечу.
— И поедешь с нами, — сказал Генри.
Сегодня Мануэла работала до полуночи.
А вот завтра с утра у нее, конечно, будет время. Она не ходит в церковь, ничего такого. По воскресеньям тут сплошная скукотища. Кружок шитья меховых изделий и союз орнитологов организуют выставку мелких домашних животных.
— Тебе это по душе? Пташки там, кролики?
— Конечно, — ответил Генри. — Будет на что поглазеть.
Они договорились встретиться в девять утра на автобусной остановке.
— Но в двенадцать мне придется вернуться, — сказал Генри, — надо будет готовить представление.
Выставка зверюшек их обоих не заинтересовала. Через четверть часа они снова оказались на улице. Купили кофе и сели под навес.
— У моего отца была собака, — сказал Генри. — Немецкая овчарка.
— А у меня был хомячок, — ответила Мануэла.
— Тебе кто больше всех понравился?
— Маленькие крольчата.
— Ara, сидят себе внутри клетки. И боятся.
Ему больше всего понравились птицы, разноцветные птицы: волнистые попугаи и зебровые амадины. Понравилось, как они называются. Какой-то птицевод объявлял наименования и родину пернатых — крупный мужчина с высоким голосом, сам похожий на птицу. Мануэла даже решила, что голос у него такой высокий из-за болезни.
— Хочешь кусок торта? — предложила она.
— Яблочного пирожка? — ухмыльнулся Генри.
— Если бы мой начальник узнал… — вновь проговорила Мануэла.
Они помолчали. Под навесом играла народная музыка.
— Тебе нравится этот фольклор? — спросил Генри.
— Мне нравится Элвис, — ответила Мануэла. — Нравился и нравится.
Они допили кофе и встали. Пошли от деревни к контейнерам. На пути их располагался район с высотными домами. Тут выросла Мануэла. Несколько лет назад ее родители переехали. И теперь она жила в деревне вместе с подругой. Дорога пошла вдоль железнодорожных путей. Генри сорвал росший на насыпи цветок и протянул его Мануэле.
— Спасибо, — сказала она и подмигнула ему.
— У меня тут тоже что-то вроде кроличьей клетки, — извиняющимся тоном произнес Генри.
Он никак не предполагал, что Мануэла пойдет вместе с ним. Плакат эротической ярмарки был для него хуже всякой пытки. Но девушка вроде отнеслась к плакату спокойно.
— Мужской уголок, — проговорила она и села на неубранную постель. — И часто ты сюда девушек водишь?
— Ты что! — отозвался Генри. — Я же вечно в дороге.
Он не слишком умело поцеловал Мануэлу. А когда принялся раздевать ее, девушке пришлось помочь ему. Ее джинсы были настолько узки, что Генри удалось стянуть их, только когда Мануэла легла на кровать. У бюстгальтера не оказалось застежки — его можно было просто снять через голову, как майку.
— Вот дела пошли, — недоумевал Генри.
С остальным Мануэла справилась сама.
Потом разделся Генри, быстро и отвернувшись от нее. Он сел на кровать, не оборачиваясь, и спешно нырнул под тонкое одеяло.
— Уютно тут у тебя, — сказала Мануэла, когда Генри уже снова оделся и готовил кофе.
— Мне ничего больше и не нужно, — отозвался он. — У меня все есть.
Генри рассказал, что другие члены труппы — потомственные артисты. Исключение составляли только он и Жаклин, жена Оскара. Она тоже присоединилась к остальным. Вот так. Прежде у нее был муж и трое детей. А потом она познакомилась с Оскаром, уехала от них и больше не возвращалась. Взяла да и бросила семью.
— Вот так, — заключил Генри.
— Бывает, — произнесла в ответ Мануэла.
— Раньше другие артисты и по канату ходили, — продолжил Генри. — Однако потом это перестало приносить деньги. К тому же брат Оскара разбился во время исполнения номера. Лопнул канат. И первый муж Верены тоже сорвался с каната. На мотоцикле.
Генри так рассказывал об этих несчастных случаях, словно испытывал гордость за погибших.
— Ужасно, — выдохнула Мануэла и отхлебнула кофе.
— Это было в Хемнице, — добавил Генри.
Мануэла поинтересовалась, что сам Генри делал в шоу. «Все», — ответил он. Ведь он здесь на правах слуги. И объяснил Мануэле, в чем заключается его номер.
— Ты совсем спятил, — ответила она.
— Нет, вовсе нет.
Генри еще раз пересказал ей весь номер. Как Оскар разгонял машину, а сам он лежал на крыше, вцепившись в нее руками и ногами. Он смотрел вперед и видел перед собой пылающую стену. Смотрел, сколько мог. А потом опускал голову и сжимал зубы. Сперва он слышал, как рушилась стена, затем ощущал удар. Машина пробивала нижние доски. Пахло бензином. Стена рушилась, пылающие доски разлетались по воздуху. Это же, это…
— Это — самое прекрасное.
— Ты спятил, — повторила Мануэла.
— Разве ты не понимаешь? — спросил Генри. — Это же…
— И тебе не больно? Ты совсем спятил. Мне пора.
До двенадцати оставалось недолго. Генри обрадовался, когда Мануэла ушла, — ему не хотелось, чтобы ее застали остальные. Она пообещала прийти на вечернее представление. А он сказал, что сам проведет ее. Пусть только подождет слева от входа, и не надо будет платить за билеты.
После ухода Мануэлы Генри сорвал со стены плакат эротической ярмарки и застелил постель. Прикинул, как еще можно обустроить закуток, чтобы девушке было в нем приятнее. Она вроде бы сказала, что у него уютно. Возможно, Мануэла похожа на Жаклин. И ей просто хочется вырваться отсюда, не важно как. Кровать его, конечно, не слишком широка, однако на первое время им хватит.
Джо разозлился, когда увидел, что дети разбили два задних стекла. Неужели Генри не мог присмотреть? Генри ответил, что следить за всем ему не под силу. Вместе они подготовили машины для дневного представления. Связали двери веревками и установили шины поверх крыши того автомобиля, на котором будет переворачиваться Оскар. Одна из шин «тойоты», на которой Генри должен был прошибать стену, стерлась до камеры. «Надо быть осторожней», — подумал он. Но обод запасного колеса не подходил, и Генри опять поставил старое.
— Ну и что, — сказал он, — лопнет, так лопнет.
Потом на тягаче приехал Чарли. Он привез две машины: «пассат» и «альфа спайдер», — куски
