– А как насчет Саблина?
– Пасут мои люди.
– Не переусердствуют?
Валентин пожал плечами:
– Все мы ошибаемся.
– Слушай, – сказал Дмитрий, – я так понимаю, что в Ялту я полечу как отдыхающий?
– Конечно, ты же в отпуске. Считай, что путевка в санаторий у тебя в кармане.
– Это лучше Средней Азии.
– Как знать, как знать…
6
Собаки нервно порыкивали, тяжело дыша и высунув языки. Егеря еле их сдерживали, ожидая сообщений от загонщиков.
Чуть поодаль от своры стояли генерал Быков и секретарь ЦК Летянин. Они негромко переговаривались, держа наготове великолепные ружья ручной работы.
Генерал был среднего роста, розовощекий добродушный крепыш. Некоторые смельчаки из соседних управлений называли его «мартышкиной жопой». Несмотря на новые звезды на погонах его тайные пристрастия остались прежними: он терпеть не мог волосы в интимных местах и очень любил девочек.
В отличие от него Летянин был худ, бледен, с нездоровыми мешками под глазами и вечно искривленным недовольным ртом.
– Эх, помню год назад в это же время: – ностальгически протянул Быков, обведя окрестности пронзительным взглядом, явно не соответствующим его простодушной физиономии. – Мельчает Россия. Размах уж не тот…
– Размах-то как раз тот, только не в ту сторону, – перебил его Летянин. – Новый генсек предпочитает охоту на людей. Соратники по партии для него – самый изысканный деликатес.
– Ничего, скоро этот гурман подавится, и мы ему в этом поможем.
– Да, но пока давимся мы. – Летянин холодно посмотрел на генерала. – Грубо работаете, хуже дилетантов. Не успели оправиться от Белоруссии, как ты нам еще подарочек подготовил. Потеря «Ковчега- 2» и «Ковчега-4» и так чуть не стоила нам всем голов, а тут вдобавок провал в лаборатории.
– Белоруссия меня не касается. Я еще год назад предупреждал Папу, что Киселев не справится. Это моя заслуга, что он вовремя решил отправиться к праотцам, а ваша вина в том, что мы потеряли в этом регионе почти всех своих людей.
– Не хами. Папа оценил твою правоту, но ему вряд ли понравится, если ты будешь напоминать об этом. Кроме того, Белоруссия касается нас всех, и если Хозяин решит разобраться до конца, то полетят все.
Генерал пожал плечами:
– Он же не идиот. Для начала надо разделаться с оппозицией, а затем уже начинать чистку среди своих.
– К сожалению, он делает это слишком быстро. С такими успехами мы все очень скоро окажемся на Колыме.
Генерал усмехнулся и как-то странно посмотрел на Летянина.
– А вы думаете, мы тут в игрушки играем? – спросил он, сверля взглядом единомышленника. – Эта партия стоит свеч.
– Вот именно. – Летянин не выдержал взгляда и повернулся боком. – Поэтому в деле с лабораторией надо обрубить все концы. Вы и так зашли слишком далеко: в ЦК уже появились слухи, что по Москве гуляют убийцы-зомби. В следственном отделе твоего департамента создана спецгруппа.
– Я знаю, и это моя головная боль.
– Как бы она не стала общей.
– Сейчас тем более нельзя никого трогать, чтобы не вызывать лишних вопросов.
– Тем не менее Папа требует, чтобы ты нейтрализовал своего зама. Он ведь метит на твое место…
Генерал понял намек:
– Даже если это не так – он будет на него метить. Если этого хочет Папа.
– Вот это уже мужской разговор, – скривился в улыбке Летянин. – Смотри не опоздай.
– Разве в Таджикистане или Белоруссии я опаздывал?
Летянин холодно посмотрел на генерала:
– За это тебя и ценят.
7
Получив разрешение на доследование каширинского дела, Корнеев и Зотов допросили свидетелей дорожно-транспортного происшествия, разъезжая по домам очевидцев. Двое из них показали, что сразу после столкновения машин какой-то парень залез в кабину МАЗа, но, увидев, что шофер мертвый, испугался, выскочил обратно и исчез на своих «Жигулях». Это никого не удивило. Номер машины и внешность парня никто не запомнил, кроме того, что он был одет в джинсовый костюм.
Офицеры решили, что это наводчик, который должен был убедиться в самоликвидации Сабирова и
