— Сейчас я нажму кнопку, — торжественно сказал Серега, — и через пятнадцать секунд мы услышим взрыв.
Тимур, Кирилл и Михаил одновременно подняли к глазам руки с одинаковыми крутыми часами на запястьях.
— Раз… два… — и на счете «три» Серега вдавил кнопку.
Побежали тихие секунды.
Через четверть минуты послышался далекий хлопок.
Вокруг Сереги раздались редкие, но энергичные аплодисменты.
Улыбающийся Тимур поднес трубку к уху, послушал, сказал «ну-ну!» и, выключив ее, сунул в карман.
— Толик приедет минут через пять. Говорит, что остров утонул!
Все засмеялись, и Серега ощутил блаженное чувство расслабления, которое обычно приходит после удачно законченной работы.
Они пошли в ангар.
На ходу Серега рассказывал Тимуру, как вводить коды. Тот слушал внимательно. Когда Серега рассказал все, он спросил:
— Вы все запомнили?
— Да, — ответил внимательный Тимур.
— Повторите!
И Тимур повторил услышанное слово в слово.
— Хорошо, — одобрил его Серега, усаживаясь за столик, на котором, как всегда, было много чего вкусного.
— Ну, что же, Джокер, — сказал Тимур, передавая Сереге чашку с кофе, — будем считать, что вы с успехом выдержали испытание и заодно выполнили свое первое задание.
Серега почувствовал, как Тимур сделал едва заметное ударение, произнося слово «Джокер», и ему стало приятно.
Наконец-то. Его нашли. Он стал нужным. Он среди своих.
Попивая кофе, Серега сидел в удобном кресле и чувствовал приятные волны расслабленности.
Первое задание… Сколько их еще будет! Он занимается нужным делом. И не в деньгах дело. Хотя, конечно, деньги хорошие, они нужны, на них он начнет новую жизнь. Но главное — это важное дело, которое он умеет делать как никто другой. И страна это поняла и оценила…
Серега почувствовал, как он вымотался за последние две недели, и ему ужасно захотелось спать. Теннисный стол, на который он смотрел в это время, вдруг поплыл вправо и вверх, загибаясь, как гребень океанской волны. Серега приятно удивился и тут же уснул.
Когда он открыл глаза, вокруг него ничего не изменилось, только Тимур смотрел на него с веселым участием.
— Надо же, как вас сморило, — сказал он, — уснули прямо в кресле и придавили аж минут пятнадцать! Наверное, это от переутомления. Я понимаю, что вы работали, отдавая все силы. Это похвально. Ну, сейчас Михаил отвезет вас домой, и вы будете отдыхать несколько дней. Потом — новое задание. Вы показали себя классным специалистом, и бездельничать вам не придется. А вот и ваш гонорар.
И Тимур положил на стол перед довольным и еще не совсем проснувшимся Серегой плотную пачечку долларов, перетянутую тонкими резинками.
Серега небрежно смел ее в стоявшую рядом открытую сумку с его шмотками и снова удивился — когда это он успел ее собрать? Или, может, ребята позаботились, пока он спал? Наверное, они. Ну и спасибо.
Он поднялся, взял сумку и сказал, зевая:
— Тогда поехали. А то я сейчас снова усну.
Пока Михаил оживлял машину, звучали слова о
недолгой разлуке, совершались рукопожатия и осуществлялись похлопывания по плечам. Когда он, наконец, сел в машину, Михаил снова протянул ему черные очки. Серега надел их и тут же вырубился.
Проснулся он оттого, что Михаил сержантским голосом провозгласил:
— Па-адъем!
Сонно пожав ему руку, Серега вылез из «Жигуля», добрел до квартиры, вошел в нее, запер за собой дверь и, быстро раздевшись, рухнул в кровать.
В эту ночь ему снились взлетающие на воздух в клубах дыма и огня злачные заведения. А потом явился улыбающийся Бен Ладен, у которого на чалме была надпись: «Если хочешь жить богато — поиграй на автоматах!»
Проснулся Серега ровно в восемь часов утра.
Он хорошо выспался, чувствовал себя бодрым и полным сил. Его наполняли давно забытое ощущение праздника и предчувствие чего-то очень важного. И это важное должно было произойти именно сегодня. Быстро одевшись, он выпил чаю и, выложив из кармана паспорт, который обычно всегда носил с собой во избежание конфликтов с милицией, вышел из дома. Дойдя до остановки троллейбуса, через пятнадцать минут он уже поднимался по лестнице Центрального железнодорожного вокзала. Все шло по плану. Он знал это и был доволен тем, что выполняет важные и необходимые действия безошибочно.
Взяв билет до Малой Шушеры, он сел в электричку ровно за три минуты до отправления. Электричка тронулась, и Серега, глядя в окно на пробегающие урбанистические виды, не думал ни о чем особенном.
С него было достаточно сознания того, что он все делает правильно. Он вспомнил вдруг Тимура и остальных ребят, с которыми провел на спецбазе две недели, и ему стало приятно. Все они очень понравились ему, и он знал, что никогда их не подведет. Он не помнил, что именно должен сделать, но знал, что не ошибается в своих действиях и что все идет по плану.
Доехав до станции «Каменья», Серега вышел из электрички и, стоя на платформе, дождался, когда поезд скроется за поворотом. Стало тихо, как обычно бывает за городом, и только в рельсах пощелкивали колеса удалявшегося поезда. Серега вдруг увидел перед собой лицо Тимура, глядящего на него с надеждой и строгостью. Он вспомнил, как Тимур говорил ему:
— Мы все надеемся на тебя. От тебя зависит безопасность нашего дела. Помни об этом.
«Да, — подумал Серега, — на меня можно положиться. Я не подведу».
Он посмотрел на часы и, спустившись с платформы, зашагал вдоль путей вслед уехавшей электричке. Он уверенно шел, зная, что скоро выполнит важное задание. Через сорок минут он снова посмотрел на часы и остановился.
Рельсы негромко сказали ему о том, что сзади приближается поезд. Посмотрев в ту сторону, он увидел на расстоянии километра игрушечные вагончики, показавшиеся из-за леса. Серега знал, что это был московский экспресс.
«Не подведи нас», — снова услышал Серега голос Тимура.
— Да не подведу я, — вслух ответил он, зная, что сейчас выполнит важный приказ, и шагнул на рельсы…
У дорожной обходчицы Прасковьи Тихоновны заболела сменщица. Дура, есть дура. Говорила ей — не бегай ты после бани за своим пьяным охламоном. Сам приползет на автопилоте. Нет, пошла, искала его по кустам и заборам, нашла, притащила на себе. Что мылась, что не мылась. И вот результат. «Тихоновна, выручай! Я вся горю, не пойму от чего».
Вот и шла Прасковья злая и невыспавшаяся по железнодорожной насыпи, в оранжевом жилете, с кувалдочкой на плече. Долюшка русская, долюшка женская… Зато на свежем воздухе, свой огород есть у времяночки.
И что одна-одинешенька — это тоже не беда, сколько их таких баб по России. Вон, Нюрка-сменщица не одна. Любовь, говорит у нее. Видела она эту любовь. Один глаз на Москву смотрит, а другой — на Минеральные Воды. И в обоих глазах одна любовь читается — к водке. Люблю, говорит, ты только наливай, не отвлекайся. А как набрался, так ищи его по лесу, как гриб. Нашла? Тащи на горбу во времянку… Хороша у нас на Руси любовь! Только больно он тяжелый, Нюркин ухажер. Сам-то он плюгавый, да сапожищи у него больно здоровы, сорок пятого размера и еще с подковками.
А не он ли это по насыпи тащится? Про волка речь, а он навстречь! Нет, этот городской, одет прилично.
