голове возможные варианты развития событий, стараясь все предусмотреть.
Сегодня с ними не было Кобры, Пушка и Ролика. По неписаному кодексу «наружки» женщин на опасные выезды не берут. Они остались в городе помогать семье Волана, которого, наконец, перевели из реанимации в отдельную палату.
В динамиках зазвучал командирский бас Ярошевича, координировавшего сегодня операцию. Разведчики зашевелились, усиленно зевая, потягиваясь, прогоняли дремоту:
— Пятиминутная готовность! Астрономы — ваш доклад!
«Астрономами» в этот раз назвали снайперов.
— Маэстро на связи, — прохрипел насмешливый голос майора Михалева. — Цейс, Кайзер, Освальд и Гусар на матрасах. Пока у всех пусто... Полчаса назад был один крендель, проверил замки на гараже и воротах. Собачкам дал пожрать — молодец.
— Группа Гастелло готова. — коротко доложил майор Азарян, чьи бойцы были переодеты в форму бойцов ОМОНа.
— Группа Зорро готова. — эхом отозвался майор Александров. Его расчет был готов штурмовать дом штатным порядком.
— Группа Тарзана готова. — подал голос заместитель Ярошевича подполковник Агеев. Он возглавлял «имитаторов».
— Слухачи, наружка, вертолет! Внимание…
— Здесь Маэстро, прошу задержку пять минут. — неожиданно вмешался майор Михалев. — Посторонние в зоне.
— Задержка пять минут! — тут же приказал начальник РССН. — Маэстро, что там у вас?..
Снайпер капитан Стас Коробков, имеющий позывной «Освальд» за то, что лучше других поражал движущиеся цели — например, объект внутри мчащегося автомобиля, — выбрал позицию на чердаке двухэтажной дачи по соседству с домом-крепостью.
Дневной осмотр, заблаговременно проведенный «градовцами», показал, что дача пустует с осени...
Но кто же мог предугадать, что предусмотрительные хозяева поручили присматривать за недвижимостью престарелому сторожу, живущему неподалеку!
Выглянув по свету через забор, старик с замиранием сердца увидал цепочку свежих следов, петляющих огородами к вверенному ему дому: Стас шел так, чтобы не было видно боевикам, и следы в темноте толком не замел. К тому же он ради маскировки двинул один, без прикрывающего спину автоматчика.
Огорченный донельзя перспективой потери половины обещанного вознаграждения, дед поспешно зарядил старую «тулку» и двинулся на выручку соседской недвижимости, в глубине души надеясь застать там пьяного безобидного бомжа в прихожей на коврике. Каково же было удивление и испуг старика, когда, поднявшись в мягких валенках по ступенькам лестницы, он просунул голову в открытый чердачный лаз и увидел у слухового окна необъятно широкую спину человека в белом масхалате с капюшоном, прильнувшего глазом к массивному оптическому прицелу замотанной белыми бинтами винтовки незнакомой конструкции и что-то подкручивающего в нем.
«Киллер, едрена вошь!» — мелькнула в престарелой голове вполне современная мысль.
Присев на ступенечку пониже, так, чтобы его не было видно с чердака, дедуля призадумался, обняв поплотнее свою неказистую «тулочку». Благоразумие требовало уносить старые ноги подобру- поздорову.
Шальная же часть дедовой натуры, бессмертная и загадочная часть русской души, нашептывала мелким бесом, что неплохо бы киллера взять врасплох и состричь с богатых чеченов магарыч за спасение живота. Старик чеченов не любил, но полагал неблагородным делом отстреливать людей, как тетерок, из-за угла.
Уж коли ты мужчина, так выходи по честному, что ли…
Приблизительно таков был ход дедовской мысли. Махнув рукавицей, сморщив сизый носик «на авось», дедок осторожно переломил «тулку», еще раз убедился, что патрон на месте, пожалел, что взял мелкую дробь, а не картечь, и выпрямился, как партизан в кино про войну.
— Руки вверьх! Бросай оружие! Тебе говорю — бросай!
Освальд аккуратно, чтобы не двинуть стволом и не демаскировать позицию, отодвинул приклад оснащенного подствольником "Костер
— Маэстро, у меня проблема. Дед с ружьем. В меня целит.
— Откуда он взялся? — прозвучал в тиши чердака хриплый голос.
— Сторож, похоже.
«Их тут целая шайка! — испуганно подумал старик. — Во влип, старый пень!».
— Бросай оружие! — еще раз закричал он, потрясая ружьем.
— Тихо, отец, бога ради, тихо! Я уже все бросил, разве не видишь? И пушкой своей не тряси — не ровен час выстрелит от старости... Ей сколько лет-то?
— Сорок восемь будет. — недоумевая, ответил старик и призадумался. — Не, вру — сорок пять…
— Уважаю отечественное оружие! Маэстро, доложи полковнику, дед — человек уважаемый!
— Полковник на проводе! — рявкнул разъяренный задержкой Маэстро.
Стас кивнул, снял и показал наушники, рукой приглашая открывшего рот старика к переговорам с самим полковником.
Доверчивый дед убрал палец с курка, протянул руку к гарнитуре с микрофоном — и в ту же секунду Освальд схватил его за пальцы и дернул старика на себя, как ребенка. Раскинув руки по сторонам, выскочив из валенок, не успев охнуть, неугомонный искатель приключений упал в широкие объятия спецназовца.
— Маэстро, порядок. Готов к работе.
— Принял… Первый — астрономы готовы.
— Так-то, отец. — Освальд подмигнул инициативному сторожу. — Извини. Работа такая. Как закончим — я тебя развяжу.
Дедок ничего не мог ответить, так как лежал в углу чердака, связанный, с рукавицей вместо кляпа во рту, и таращил из полумрака глаза, полные испуга и любопытства.
Пятиминутная задержка операции — дело вовсе нешуточное.
У полсотни человек нервы на пределе.
Десятки моторов заведены, радиостанции включены, оружие снято с предохранителей, патроны досланы в патронники. Смежники уже пытаются свалить — им наплевать, что у тебя задержка, они по графику… Ярошевич перевел дух, сосредоточился:
— Начинаем сначала! Астрономы!
— Готовы. — доложил Михалев.
— Гастелло!
— Есть.
— Зорро!
— Готов.
— Тарзан!
— Готов.
— Слухачи!
— Нормально всё...
