– Всё, – подтвердил опытный браконьер.
– Давай, двигай, – приказал Рокотов. «Пейджер бой» удалился. Владислав через плечо Филонова посмотрел на развернутую карту.
– Если менты тут обустроились, то не говорит ли это о том, что где то в этом районе бродят чичики?
– Вряд ли, – Никита чиркнул колесиком зажигалки. – Чо им здесь делать? Район довольно бесперспективный. Ни леса нормального, где можно лагерь обустроить, ни жилья поблизости. Пост мусорской – от перестраховки. Они встали на грунтовке, что через пятьсот метров кончается. Мы как раз эту дорожку справа и обойдем...
– Считаешь, что омоновцы просто проехали туда, куда прошли их грузовики, и встали?
– Ну.
– А смысл поста?
– Почем я знаю. Приказ получили квадрат блокировать, вот и расположились...
– С той стороны на них чичиков погнать не могут?
Филонов присел на корточки, развернул карту на коленях и зашевелил губами.
Рокотов стоял спокойно и не мешал Никите думать. Браконьер лучше всех остальных знал рельеф местности и те мелочи, которые могут встретиться на маршруте.
Спустя две минуты Филонов сложил карту.
– Не, не катит... Чтобы кого то на этот пост погнать, надо перевалить через практически отвесную гряду. Если с той стороны зажать боевиков, то они там же и полягут. Я это место знаю. Сто раз хаживал.
– А путь, по которому мы пойдем?
Никита поправил темно зеленую бандану*.
* Головной платок с узлом на затылке.
– Аналогично. В тыл ментам оттуда не выйти. Скалы...
– Здорово, – Влад потянулся. – Но как мы-то попадем на плато?
– Есть вариант, – спокойно заявил Филонов. – Увидишь...
Рокотов не стал выяснять подробности.
Если бы не биологическое образование Рокотова и не его усиленное внимание к окружающей обстановке, расположенный у подножия холма схрон казаки прошли бы и не заметили. Тем более что располагался он в трех десятках метров левее избранного маршрута.
Взгляд Владислава зацепился за торчащие из осоки немного пожухлые ветви груши. А, как известно, груша на заболоченной почве не растет и с осокой никогда не соседствует. Те, кто маскировал схрон, этого не знали. Или просто не придали этому значения, камуфлируя закладку не от наземных групп, а от самолетов разведчиков.
Рокотов остановил отряд, отправил половину казаков в круговое охранение, шестерым приказал спрятаться в овражке и вместе с Филоновым приступил к обследованию прилегающей к схрону местности.
Почти сразу выяснилось, что мин он опасался зря.
Почва у холма была изрядно заболочена, так что размещать в ней противопехотные заряды никто не стал. Мины затянуло бы на десяток сантиметров под воду, в топкую грязь, а кочки легко исследовались противоминным щупом, и любой твердый предмет обнаруживался тут же.
Оставался сам схрон.
Никита вогнал между деревянным щитом, прикрывавшим вход, и земляной стенкой тонкий фонарик авторучку, Влад лег на бок и одним глазом заглянул в щель.
Ничего. Ни проводков, ни растяжек.
– Нет смысла, – Филонов ответил на невысказанный вопрос командира. – Любой оползень, крышка сдвигается и кранты. Если минировать, то сам груз...
– Опасно, – биолог сел у края щита и ладонью отвалил кучку песка. – Грузополучатель может быть неопытен. А подрывники из ОМОНа или пехоты разместили бы сюрпризы по периметру. Чтоб накрыть всех, кто придет сюда, скопом.
– Что предлагаешь?
– Сначала осмотреть груз. Дальше решим.
– Годится, – Никита поддел щит саперной лопаткой и сунул голову в темноту. – Посвети...
Рокотов направил вглубь земляного убежища луч фонаря.
– Ящики какие то, – прогудел Никита. – Канистры... Мешок.
– Боеприпасы?
– Не похоже... Вон, ковер свернутый. Влад поставил под обрез щита свою лопатку, зафиксировав его в поднятом положении, отложил «Грозу» и протиснулся внутрь схрона.
– Это не ящики, – – через полминуты сказал Йиолог.
– А что?
