носом юноши лег маленький пакетик с белым порошком.
– Готов поспорить, что это героин, – Маргиянов разложил на капоте листы протокола обыска, встряхнул украденную у задержанного неделю назад «братка» ручку «Waterman» с золотым пером и начал быстро записывать. – В первом приближении – грамма два-три…
– Сколько грамм – столько и лет, – поддержал приятеля один из «понятых», работавший в том же четвертом отделе подмосковного РУБОПа.
– Отпечатки не забудь, – напомнил второй «понятой».
Рудин аккуратно взял пакетик, вложил в ладонь Болоеву и крепко сжал пальцы.
– Есть. – Героин перекочевал в маленький мешочек.
Маргиянов открыл молнию на сумке и запустил туда руку.
– Граждане понятые! Попрошу внимательнее! Сейчас при вас мы обнаруживаем… вернее, случайно находим… набор профессионального террориста… – рубоповец выпростал руку и помахал прямоугольным брикетом, похожим на большой кусок мыла. – Конечно, окончательный ответ должна дать экспертиза…
– Но ты готов поспорить, что это пластид, – закончил белобрысый.
– Именно! – Маргиянов хитро прищурился и снова полез в сумку…
Ахсарбек безучастно смотрел прямо перед собой и глотал слезы.
Он уже понял, что сопротивляться бессмысленно. Отрежиссированный спектакль катился по накатанной, и никто не в силах был остановить гнусное представление. Через несколько минут его швырнут в машину, доставят в СИЗО, и спустя пару месяцев «самый гуманный суд в мире» припаяет ему максимальный срок за преступления, которых он не совершал. Ни один прокурор даже не станет слушать оправдания осетина, задержанного на подмосковном вокзале с сумкой взрывчатки и наркотиками в кармане…
– Граната Ф-1, одна штука. – Капитан милиции Маргиянов подбросил на ладони ребристый стальной кругляш. – С запалом.
– Целый арсенал, – «удивленно» протянул белобрысый.
– За такое задержание полагается одна звезда и два просвета, – угодливо поддержал второй «понятой», опер из местного райотдела. – Может, он причастен к прошлогодним взрывам домов?
– А что? – Рубоповец оценивающе посмотрел на Болоева. – Подходит. Надо поработать с гражданином. Прогоним по картотеке, может, что и выплывет…
Рудин хмыкнул.
За прошедший с момента объявления «контртеррористической операции» год они на пару с Маргияновым осуществили уже семь подобных «задержаний», забив в камеры одиннадцать кавказцев. Ни один из арестованных на свободу так и не вышел.
Болоев был двенадцатым.
Начальство ставило Рудина и Маргиянова в пример коллегам и всячески поощряло неформальные методы дознания, ибо благодаря своевременным арестам «террористов» вроде Ахсарбека показатели у подмосковного РУБОПа только росли, что уже неоднократно отмечал министр внутренних дел, вынося благодарности в приказах и щедро одаривая новыми званиями трудолюбивых сотрудников.
Истинное положение дел интересовало министра в последнюю очередь. Ему гораздо важнее было доложить Президенту об успехах своего ведомства и получить от того дополнительное финансирование. Куда шли внеплановые деньги, рядовые офицеры, естественно, не имели понятия.
– Расписывайтесь, – Маргиянов передал листы протокола «понятым» и подмигнул Рудину. – Давай его обратно в машину…
Рудометов решил подсобить Владиславу и, повесив СВУ-АС на плечо, вытащил из ножен широкий охотничий кинжал со страшной пилой на незаточенной стороне клинка.
– Не заставляй меня совершать акт вандализма, – предупредил Игорь, глядя в испуганные глаза Беноева.
Боевика опять затрясло.
– Так. – Рокотов понял, что пленный уже дошел до кондиции, и убрал свой ножик. – Говоришь кратко, просишь мало и уходишь быстро… Начали. Откуда тебе известно про подводную лодку?
– Здэсь база. Оны здэсь останавливаются…
– Давно?
– Год, навэрное…
– Откуда приходит лодка?
– Из Грузии.
– Это конечная остановка?
– Нэт…
– А где конечная?
– Я нэ знаю. Гаварят, гдэ-то около Гехи…
– Кто говорит?
– Рэзван гаварыл…
– Где сейчас Резван?
– Нэ знаю, – Лёма отрицательно качнул головой. – Был в крэпости…
– Какой такой крепости?
– Около площади… Там под зэмлей крэпость…
– Ах, так! – удовлетворенно улыбнулся Влад. – Значит, твой Резванчик сейчас уже перед Аллахом ответ держит… Почему лодка должна быть завтра?
– Рэзван вчера гаварыл…
– Что конкретно?
– Что послезавтра встрэчать будем…
– Зачем?
– Нэ понимаю. – Беноев испуганно выпучил глаза.
– Встречаете вы ее зачем? Они что-то вам привезти должны? – уточнил биолог.
– Нэт…
– Тогда зачем?
– Всэгда так дэлаем. Элэктричество даем, еду…
– А-а! Промежуточный пункт дозаправки. Ясно. А как вы им электричество давали? – Рокотов быстро сориентировался в образовательном цензе Лёмы и перешел на максимально упрощенные формы общения с пленником. – Аккумуляторы?
– Нэт. Дызель-генераторы стоят. Мы включаем, и оны подзарядка дэлают…
– Дизеля где?
– Там…
– Где – там?
– Около входа…
– Входа куда? – Биолог сохранял олимпийское спокойствие.
– В пэщера…
– А в пещере…
– Озэро…
– Молодец, хорошо отвечаешь, – похвалил Влад. – Многословным тебя, конечно, не назовешь, но информацию выдаешь исправно. Поехали дальше… Озеро большое?
– Балшое. Мэтров трыста…
– В диаметре? – уточнил Рокотов.
– Как это?
– Озеро круглое?
– Нэ совсэм…
– Ну, это неважно… От входа в пещеру до озера сколько идти?
– Нэдолго. Мынут пять…
– А что внутри пещеры?
– Озэро, я же гаварыл, – не понял Беноев.
