сам знал об этом. Может, он меня и приблизил к себе, поскольку я это прекрасно понимал. Во всяком случае, Высоцкий никогда не был для меня Володькой.
Рядом с Владимиром Семеновичем я пробыл последние семь лет его жизни. Он объединил вокруг себя самых разных людей. После его смерти все разбежались по углам, стали, по сути, врагами. Потому что ничего духовного в нас по сравнению с ним не было и вряд ли уже будет».
Не оспаривая несомненное духовное превосходство Высоцкого, главный администратор Театра на Таганке, однако, указал, что «баб у Высоцкого действительно было много. Вот говорят, главная, мол, Людмила Владимировна Абрамова. Потому что она родила ему сыновей.
Да, родила! И что? Люся – лишь маленькая часть его огромной жизни. Самое большое место в сердце Высоцкого занимала все-таки Марина Влади».
И, как утверждал Янклович, без нее Высоцкий был бы «куцый продукт системы, в которой все тогда жили. Смею утверждать, именно Марина Влади сумела привить Володе правильное отношение к деньгам, настоящему труду. Именно она открыла ему мир и открыла его миру. В Марине есть все – и величие, и бабская русская натура, замешанная на кухонной скандальности. Но самое главное в ней – огромное, просто вселенское море любви. Посмотрите на ее полуулыбку. Никакой Джоконде такое даже присниться не могло…
Конечно, в отношениях Высоцкого и Марины была не только любовь. С сексом там, кстати, было не все в порядке. Особенно в последние годы. Когда после Володиной кончины Влади узнала о Ксюхе (Оксане Афанасьевой, последней любви Высоцкого, позднее вышедшей замуж за актера Театра на Таганке Леонида Ярмольника. –
В молодые свои годы он ведь не был для баб Высоцким. Просто мужчиной, мужиком. Это уж потом многие вообразили себя его музами и ангелами-хранителями. Вот та же Татьяна Иваненко заявляет, что без нее, мол, Володя бы спился. Что говорить об Иваненко? Она одна из его сотен девочек. Ей очень хотелось им поуправлять.
Все, не больше. Какого-то серьезного духовного влияния на Высоцкого как на художника она не оказала. Просто Татьяна одно время очень устраивала его в сексуальном плане…
В последние годы его жизни Ксюха Афанасьева имела, конечно, на него влияние. Володя принимал активное участие в обсуждении ее художественных работ, эскизов. Но при этом рядом с Володей теплились еще как минимум пяток баб. Афанасьева ведь совсем девочкой была. Ему секс с ней очень нравился. А Марина к тому времени становилась слишком довлеющей. А он не терпел давления, особенно от женщин, ни в каком виде!»
Вот еще одно свидетельство об отношениях Высоцкого с женщинами, формально анонимное, но, скорее всего, принадлежащее тому же Янкловичу: «Просто Татьяна (Иваненко, актриса Таганки, родившая от Высоцкого дочь Анастасию, которую, однако, Владимир Семенович до конца жизни не признавал своей. –
По словам неназванных знакомых Высоцкого, у него с последней женой далеко не все было в порядке в сексуальном плане: «В последние годы жизни Высоцкий сильно тяготился Мариной. «Она так руководит в постели, что у меня уже вставать не хочет»,? – признавался он друзьям…» Заметим, что тут могла играть свою роль и наркомания Высоцкого.
Как полагал один из друзей барда, «душа Высоцкого рвалась между Мариной и Татьяной. Танька у него была палочкой-выручалочкой. Она, как нянька, вытаскивала его из пагубного омута страстей. Она была его спасением, клиникой. Ей надо поклониться в ножки».
На похоронах Высоцкого Алла Демидова призналась Валерию Золотухину, как с Высоцким «удобно было играть «половые» сцены, когда они оба были в хорошей форме. Партнер – настоящий мужчина».
Также существует мнение, будто «с сексом у Высоцкого с Влади… было не все в порядке. Особенно в последние годы… Поднадоели они друг другу в последние годы порядком…». В то же время «все активные «наезды» Абрамовой на Таньку были еще при жизни Нины Максимовны. Та считала Иваненко последней- распоследней блядью. Семью же разбила. А Люське было, конечно же, очень обидно. Поэтому везде и заявляла? – не разбивала, мол, Иваненко их семью. Да кто она такая? Абрамова даже почему-то отдавала это право – разбивание семьи Марине. Вроде та выше какими-то человеческими качествами…»
А по утверждению актера Игоря Пушкарева, «Высоцкий ведь на спор сошелся с Мариной. В 60-х годах она снималась в Советском Союзе в каком-то фильме у Юткевича. Мы тогда очень гордились – как же, Марина Влади-Полякова, она из наших. Для советского кинематографа подобные съемки были чуть ли не первыми. Но когда газеты раструбили, что француженка приехала со своим любовником? – каким-то румыном, да еще с детьми и прислугой, это стало шоком. Они жили в разных гостиницах в люксовых номерах. Потому что западной звезде так полагалось по рангу. Володька, когда обо всем узнал, сразу сказал: «Я?Марину выебу!» «Ты что, сдурел?» – заорали мы, друзья. И ведь поспорили! Тогда и появилась знаменитая песня про Влади в зоосаде. Смех смехом, но, когда они сошлись, многие из нас в это не поверили: думали, что так разрешается спор. Ну, и выиграл мужик! Накрыл поляну в ресторане. Оказалось, все гораздо серьезнее, чем кому-то казалось. После случившегося все мы стали потихоньку отдаляться друг от друга».
Вот эта песня о Марине Влади в зоосаде, появившаяся в 1964 году, в первый приезд Марины в СССР:
Этой песней Высоцкий напророчил свою судьбу, ибо действительно смог покорить Марину.
Сюжет о том, как Высоцкий на спор соблазнил знаменитую французскую актрису, очень напоминает сюжет популярной советской комедии «Девчата» режиссера Юрия Чулюкина, вышедшей на экраны в 1961 году. Там герой Николая Рыбникова спорит с друзьями на ящик пива, что добьется любви молодой поварихи Тоси, которую играет Надежда Румянцева. Однако затем озорство перерастает в серьезную любовь. Так же получилось и у Высоцкого с Влади.
После того как они поженились, Высоцкий разошелся со многими прежними друзьями. Теперь он стал мужем французской кинозвезды, вращался с ней в высшем свете, открыл для себя мир, посетил не один десяток стран за пределами «железного занавеса». Модные шмотки и дорогие иномарки уже не были для него проблемой. По образу жизни Высоцкий теперь сильно отличался от своих друзей, небогатых актеров, мечтавших об иностранных гастролях как о единственной возможности побывать за границей и молящихся на каждую импортную вещь. Но завидовали Высоцкому не только они, но и настоящие мэтры. Вот как, по словам Золотухина, Юрий Любимов объяснял свое желание заменить Высоцкого в «Гамлете»: «С этим господином я работать больше не могу. Он хамит походя и не замечает… Уезжает в марте во Францию. Ездит на дорогих машинах, зарабатывает бешеные деньги – я не против… на здоровье… но не надо гадить в то гнездо, которое тебя сделало».
Золотухин робко возражал: «Мы потеряем его, когда будет найден другой исполнитель. Заменить его, может быть, и следует, но, думаю, не по-хозяйски было бы терять его совсем». Любимов: «Да он уже потерян для театра давно. Ведь в «Гамлете» я выстроил ему каждую фразу, сколько мне это мук и крови стоило, ведь артисты забывают… Нет, я тебя не тороплю. Ты подумай».
Золотухин вообще-то мечтал о «Гамлете», но пытался сохранить и свои отношения с Высоцким: «А?чего
