рис в Китае с полей, а в Британии дьяволы с хрустом истребили полезных людей»[56]?
В фольклоре великий сыщик не был силен, но возразил своему оппоненту, что случай с Баскервилями не так прост, как кажется.
Дело в том, что недавно, по словам Мортимера, неожиданно скончался потомок Хьюго – почтенный сэр Чарльз Баскервиль. Вышел из дома и не вернулся. Труп бедолаги обнаружили у тропинки, ведущей через болота.
– Возможно, вы где-то правы, – нехотя согласился великий сыщик. – Осматривая место преступления, наши бобби даже не удосужились описать толком следы. А вот Мортимер заметил, что сначала на песке были отпечатки подошв ботинок покойного, затем – только отпечатки носков ботинок. А ведь это безусловно означает, что человек бежал[57].
Ларин хмыкнул в ответ, заметив, что почтенный человек не в состоянии бежать на носках, а при быстром беге по песку отпечаток носка просто не сохранится: нога ведь ставится на почву не вертикально сверху, а отталкивается от земли под углом. Значит, след будет деформирован изначально, и отпечатки носков ботинок при беге попросту невозможны. Другое дело, когда отпечатки оставляются «аккуратно», например, при ходьбе на цыпочках. Ну а если человек пожилой, степенный и, видимо, достаточно грузный, то даже при быстром беге он будет ставить на песок стопу полностью или сначала пятку. Носком же он, в лучшем случае, будет лишь завершать соприкосновение.
Сыщик недоверчиво слушал рассуждения оперативника.
– Послушайте, Шерлок! – не выдержал Андрей. – Если вы не верите, проведите следственный эксперимент. Ну, попросите, если не Уотсона, то хотя бы моего упитанного друга, пробежаться пару раз туда-сюда и вы легко убедитесь в моей правоте!
Но Холмс, увлеченный собственным рассказом, только отмахнулся: мол, пустяки, расскажу Уотсону, он распишет как-нибудь позаковыристее – пипл и схавает, – а затем продолжил описание трагедии, происшедшей с сэром Чарльзом. Оказывается, полицейские не отметили в протоколе обнаруженные доктором Мортимером телесные повреждения: пониже крестца у трупа виднелись две ровные ранки. Доктор уверял, что они очень напоминают укус гадюки, только гигантских размеров, так как расстояние между следами зубов было не менее восьми дюймов. Об этом даже сообщила одна из местных газет…
– А сколько это, восемь дюймов? – переспросил у Андрея Дукалис.
– Примерно сантиметров двадцать… Не мешай, я потом тебе расскажу…
– А что самое интересное, – продолжил Холмс, – что Мортимер видел неподалеку следы копыт дьявола.
– Но, может, там просто прогуливалась лошадь? – не унимался недоверчивый Ларин. – Или, на худой конец, корова?
– Нет, дорогой Энди, – отверг это предположение сыщик, – копыта были раздвоенные, а значит, не лошадиные. Но чтобы вы окончательно перестали сомневаться, скажу: копыта были меньше, чем у коровы. Это гадюка выходила на охоту! Болотный дьявол! Главное же… – Холмс воздел вверх длинный палец с обкусанным желтоватым ногтем. – Главное, что сэр Мортимер явно чувствовал отвратительный серный запах! К тому же доктор клянется, что однажды он собственными глазами видел этого дьявола, несущегося по болоту!.. Впрочем, мы уже подъезжаем к «Нортумберленду»…
Глава 8
ЛЮБОВНИК ОХРАННИКА
Отель, куда прибыли наши друзья, отнюдь не напоминал современные «пятизвездки». Обшарпанные стены, заплеванные ступени лестницы перед входом, отсутствие солидного швейцара, всего один одинокий кэбмен, безуспешно поджидающий на улице пассажиров…
Но только Холмс и его спутники очутились в вестибюле, как к ним тут же бросилась дородная служащая, исполняющая, по всей видимости, обязанности дежурного администратора.
– О, господа, наконец-то! Мы ждем полицию уже второй час! Вы не представляете, как это ужасно! – причитала дама, увлекая прибывших за собой вверх по лестнице. – Я вам сейчас покажу номер, в котором произошло убийство! Господи, репутация отеля! У нас такое добропорядочное заведение!
Холмс не стал разубеждать администраторшу в ее заблуждении относительно полиции и потребовал немедленно сообщить подробности происшествия.
Выяснилось, что злополучный номер сегодня с утра заняла молодая пара. Служащая отеля даже запомнила, что мужчина обращался к своей спутнице по имени: Энн.
«Энн Глюк!» – пронеслось в голове у Андрея.
– Потом я с охранником зашла в служебную комнату выпить чаю, – продолжала рассказ администраторша, – он, проказник, еще такой смешной анекдот рассказал… Я так смеялась, что мы чуть с постели не упали! Но, представляете, в этот момент… Ну, когда мы спокойно принимали ланч, в комнату вбегает какая-то кокотка и кричит: «Джон, там клиента твоего зарезали!» Ну, мы все втроем бросились к этому номеру, я открываю дверь… Господи! Все в крови! Ну, я никого внутрь не пустила, велела Джону отправить рассыльного за полицией, а сама оставила горничную охранять номер, чтобы туда никто не вошел.
– А поставка уличных женщин тоже входит в комплекс услуг отеля? – ехидно осведомился Холмс.
– Что вы! – замахала руками администраторша. – У нас приличное заведение! Сейчас, слава святой деве Марии, не времена инквизиции. Свечку ни над чьей постелью мы держать не должны. Это личное дело наших клиентов, кого они приглашают в гости. А шлюху ту Джон задержал. Он и сейчас ее охраняет. Там, внизу.
– Послушайте, Холмс, давайте хотя бы коротко переговорим с этой проституткой, прямо сейчас, – вмешался в разговор Ларин и, наклонясь к самому уху сыщика, закончил шепотом: – А вдруг это и есть ваша барышня? Я имею в виду Энн Глюк.
Холмс, оценив предложение оперативника, тут же развернулся и двинулся в обратную сторону, к конторке дежурного администратора.
Путана находилась в служебном помещении за конторкой под неусыпным наблюдением мистера Джона.
