казаков была избрана народом и полностью от народа зависела. Со временем в силу принятых Донской республикой обычаев, особого быта, государственных демократических основ и принципов; в силу многонационального состава представляющего республику, образовался новый особый, от других соседних племен, народ, который стал известен как казачий народ живущий на свободе. Вот каким образом образовался казачий народ сумевший, как это известно всему свету, своей неописуемой жертвенной героической борьбой организовать свое собственное, независимое, свободное государство и отстоять его от без конца наседающих на него неисчислимых врагов. Как пишут некоторые историки русские и иностранные, костяком образовавшегося нового народа послужило небольшое воинствующее степное племя славянского происхождения, которое и растворило в себе беглых рабов всех национальностей к народностей. На Дикое поле — на Дон к казакам бежали рабы не только из Московского Царства, но и из многих других государств. Однако судя по поведению Донского казачества на протяжении веков описанного историками ярко выражается стремление донских казаков служить России, (действие Донских казаков во время русской смуты в пользу России; завоевание Донскими казаками Сибири в пользу России и т. д.) поэтому нужно считать несомненным фактом присутствие в донском казачестве в подавляющем большинстве беглых рабов из Московского Царства, т. е. русских людей.
Как известно из истории Донская казачья республика была разгромлена и завоевана русским Царем Петром I — Великим в 1708 году во время Булавинского восстания и со временем казачий народ лишенный государственности и свободы был определен последующими русскими царями в особое сословие — в особое служилое воинство ретиво оберегающее границы Российский империи[2] .
Со временем царская власть посредством хитроумной дипломатии (использовалась даже религия) превратила казачество из когда-то народного символа свободы, в символ диктаторской царской полицейской власти подавляющей вооруженными казаками все народные восстания в Российской империи.
Как известно после свержения царской власти в феврале 1917 года, Донское казачество вновь обрело свою исконную свободу и собственную казачью власть избранную демократическим путем и объявило себя свободной, независимой, Донской казачьей республикой. Донское Правительство не желая подчиниться весьма шаткому неустойчивому Временному Российскому Правительству Керенского, заявило, что Донская республика вплоть до образования твердого законного Всероссийского коалиционного Правительства, будет действовать самостоятельно и что Донская республика согласна войти в единое Российское Государство, как равноправной партнер среди других всех республик (Украина, Белоруссия, Грузия и т. д.) на основах федерации свободных республик свободной и единой России.
Как известно после поражения Белой Армии (вожди которой никак не желали видеть Россию свободной в виде федерации свободных республик и повели жестокую борьбу против стремления самих народов к этой справедливой форме государственного устройства страны с многонациональным населением, стремясь во что бы то ни стало восстановить единство России в старой форме узкоцентрализованного юнитарного государства, возглавляемого только русской властью чем и погубили все дело), большевики придя к власти умело повели дело в национальном вопросе. Украина была объявлена Украинской Советской республикой, Белоруссия — Белорусской Советской республикой и т. д. Большевиками были официально признаны все народы вошедшие в состав СССР, за исключением казачьего народа. Ни Донской, ни Кубанской, никакой другой казачьей республики в Советском Союзе не оказалось. Но если царской власти на протяжении целых веков путем всяких хитростей и «пряником» (казачьи привилегии) не удалось вытравить из казачьего народа стремление вернуть утерянную им настоящую свободу, то красному царю Сталину путем голого террора и физического уничтожения казачьего народа, тем более не удалось задушить стремление казаков к свободе, а наоборот усилило это естественное человеческое стремление и привело к небывалому по силе духа стихийному Казачьему Освободительному Движению в котором приняло участие поголовно все казачество. Однако гитлеровцы сразу же в корне стали присекать Казачье Освободительное Движение стараясь лишь использовать его в своих немецких интересах и без опасности для себя.
С этой целью они и старались немедленно возглавить все стихийно возникшие казачьи вооруженные отряды немецкими офицерами. Это подтвердилось сразу же с возникновением первого вооруженного казачьего отряда на казачьей территории, т. е. нашей сотни. Все надежды которые казаки носили в своих душах сразу же рухнули. Стало видно, что немцы хотят казачьи вооруженные отряды сделать своим немецким войском, и отнюдь не казачьим.
В сотне пошел ропот.
Особенно возмущались старые казаки. Было похоже на то, что сотня разбежится. Очевидно, переводчики доложили немцам о настроении казаков и нас построили объясниться. Спокойно выслушав наши доводы и требования, старший лейтенант, баран фон Волькенхаузе нам ответил, что он понимает нас и солидарен с нами, но немецкое командование, решив использовать нашу сотню, как боевую разведку, в виду того, что среди казаков вашей сотни нет профессиональных ни офицеров, ни подофицеров, нашло необходимым назначать в сотню немецких командиров и, что для успешной борьбы против Сталина, казаки должны относиться с довернем к немецкому командованию. Затем, выразив уверенность, что немецкие командиры будут достойными боевыми друзьями таким воинам, как казаки, он распустил сотню. После ряда совещаний сотня выразив полное доверие старшему лейтенанту барону Волькенхаузену и признала его своим командиром. Вскоре мы получили немецкое обмундирование и оружие. Однако за нами оставалось право носить казачью форму в праздничные дни вне службы.
Всех старых казаков определили в хозяйственный взвод-обоз. Молодежь начали учить немецкой муштре. За короткий срок мы легко овладели этим искусством и исполняли все не хуже любого немецкого солдата.
Наша казачья сотня получила наименование: — 10-й казачий разведывательный эскадрон при 4-м велосипедном полку Скоро после этого к нам пришло пополнение: целый взвод казаков, сформировавшийся где-то на Украине, прибыл в сотню. Взвод привел старший лейтенант артиллерии Красной армии Димитрий Карюк. Карюк свободно владел немецким языком. Двадцатипятилетний Карюк был высок, хорошо сложен и красив, в его манере распоряжаться чувствовался кадровый командир. Он понравился командиру эскадрона и последний оставил его на должности командира взвода и добился у своего начальства для Карюка чина немецкого унтер-офицера.
Зимой, в начале 1942 г., наш эскадрон был переброшен в село Лакадиминовка, где приступил к изучению несения разведывательной службы на немецкий лад. Наши немецкие командиры оказались профессиональными кавалеристами-разведчиками, с большой боевой практикой. У каждого из них грудь была украшена многими боевыми орденами, включая и Железные Кресты первого класса. Старший лейтенант барон фон Волькенхаузе был истым аристократом, но это заключалось не только в титуле немецкого барона или красивой породистой физиономии, он действительно был аристократом по натуре и всему своему поведению. Жестоко строгий в службе, он был хорошим товарищем вне службы. Его отношение к нам, казакам, было настоящим командирским отношением: строг на службе, хороший товарищ вне ее. Молодой и жизнерадостный, в свободное от занятий время, он принимая участие во всех, затеянных нами играх. Мы боролись, играли в чехарду, бегали на перегонки и т. п. Помню, однажды играя в чехарду, один казак маленького роста, никак не мог перепрыгнуть через высокого Волькенхаузена, который сгибался в три погибели. Однако казак, каждой раз пытаясь перепрыгнуть, садился ему на шею и оба с хохотом валились на землю. Кончалось свободное время, начиналась служба и наш веселый товарищ по играм, становился строгим командиром, требующим точных и молниеносных исполнений его приказаний. Несмотря на то, что наши командиры взводов и отделений — немецкие вахмастера и унтер-офицеры — были прекрасными инструкторами всей военной науки, которая от нас требовалась, он лично сам, порою с утра до вечера, проводил с нами занятия. Падал в жидкую грязь и ползал на животе, делал перебежки с пулеметом, показывая как лучше и скорее приспособить пулемет к стрельбе с ходу. Учил всем хитростям маскировки разведчика от противника и т. д. и т. п. Идя в строю после занятий, грязные и уставшие, но бодрые и веселые, мы пели наши казачьи песни и наш барон, страшно коверкая русские слова, пел вместе с нами.
Вечером в дежурном помещении казаки играли в карты и он часто заходя туда играл с ними, рассказывал анекдоты, вел с казаками беседы на различные темы. В одно из таких посещений мы ему
